Василий Сахаров - Имперская Окраина
Вот так вот. И если правителей государства и некоторых армейских командиров это устраивало, по крайней мере, в первый год, ибо давало им возможность контролировать свой народ и воинов, беспрекословно исполнявших любые приказы, то Бергман воспринимал подобное как попытку навесить ему на шею рабское ярмо. Но до поры до времени офицер об этом ни с кем не говорил и правильно делал. Ибо опасно это. И те немногие люди, кто пытался возмущаться и высказывать в адрес жрецов нового бога слова недоверия, практически сразу исчезали в храме Неназываемого, из которого лейтенант, находясь в патруле, пару раз слышал странные звуки, сильно похожие на предсмертные человеческие стоны.
Впрочем, исчезновения представителей местного дворянства явлением были не частым. А с недавних пор, когда Совет Депутатов, состоящий из наиболее богатых и знатных республиканцев, осознал, что с каждым днем жрецы становятся все влиятельней, и стал оказывать им тихое противодействие, они и вовсе прекратились. И сразу после этого майор Ювер вызвал своего племянника и еще нескольких офицеров столичного гарнизона на приватный разговор, и объяснил им, что правители государства хотят ограничить влияние религиозного культа Неназываемого на простолюдинов. Поэтому им, лучшим представителям своего народа, необходимо быть начеку и готовыми к тому, что Совет Депутатов призовет их на свою защиту. Это было то, чего Бергман давно ждал, и поначалу он сильно воодушевился словами майора. Однако, посмотрев на сложившуюся в столице ситуацию со стороны и поговорив с солдатами своего взвода, лейтенант пришел к выводу, что даже если депутаты решатся выступить против жрецов Неназываемого, у них ничего не получится. Время уже было упущено. Рядовые воины стали верными приверженцами нового культа и приказам командиров, скорее всего, не подчинятся. Горожане и немалая часть магов, которые стали обучаться у жрецов новым, досель неизвестным приемам работы с энергопотоками, выступят на стороне жрецов. И все, на что правители республики могли рассчитывать, это пара сотен дворян и несколько десятков старых чародеев, которых толпа сомнет и не заметит. После чего Республика Васлай может стать нормальным теократическим государством.
Но пока все было тихо. Жрецы не трогали благородное сословие и делали вид, что принимают и признают власть Совета Депутатов. Ну, а сами правители республики, понимая, что власть, словно вода сквозь пальцы, утекает из их рук, искали пути отступления, и некоторые из них посматривали в сторону заклятого врага Империи Оствер. Кстати сказать, прикидывая, куда бы он побежал в случае проблем с культом Неназываемого, лейтенант Бергман склонялся к тому, что если бежать, то только на запад, ибо больше драпать некуда. На севере нанхасы из племенного сообщества Волна, которые склоняются к тому, чтобы сменить божественного покровителя. На востоке океан, в котором на островах живут вольные лорды, так же, признающие Неназываемого. На юге республики Коцка и Кауш, сменившие религию одновременно с братским Васлаем. Так что если и покидать родину, то двигаться надо на запад. Тем более что род Бергманов, как и большинство благородных семейств в республике, этнические остверы или потомки ишими–барцев, и к бегству лейтенант уже был готов, поскольку заранее вывез из столицы жену, детей и все семейные реликвии…
За размышлениями, лейтенант не заметил, как, следуя по привычному для себя маршруту, прошел несколько кварталов. Затем Бергман и его подчиненные спустились к реке, прошли по набережной и вышли на огромную и совершенно пустую площадь перед храмом Неназываемого. Здесь Эрик остановился, вернулся в реальность, кинул взгляд на невозмутимых солдат за своей спиной и посмотрел на святилище. И как всегда, в его душе что–то слегка дернулось, и он испытал неосознанное уважение к тем, кто его построил, ибо храм впечатлял.
Освещенное сотнями магических светильников огромное куполообразное здание из белого мрамора и серого гранита, с двумя большими балконами над площадью, приковывало взгляд офицера и ему казалось, что храм живой. И это не он разглядывает его, а бездушный камень, в котором обитает некое существо, может быть частичка души нового бога, рассматривает людей на площади и определяет жизненный путь каждого из них.
Однако долго смотреть на храм лейтенант не стал. Он находился на службе и был предельно собран. Поэтому Бергман прошел к главному входу в святилище, где его встретил один из местных жрецов, очень высокий мужчина в белом балахоне, за спиной которого, в полутьме, офицер увидел взвод наемников из океанских моряков и десяток магов с боевыми артефактами в руках.
«Дядя был прав, жрецы чего–то опасаются», — подумал лейтенант. И приложив два пальца правой ладони к головному убору, круглой синей феске, он представился:
— Лейтенант Бергман, республиканская гвардия. Сегодня в ночь буду осуществлять патрулирование набережной и храмовой площади.
— Старший брат Биф, — произнес жрец.
Больше служитель культа ничего не сказал, и офицер мог бы уйти и продолжить движение по своему маршруту. И еще вчера Бергман так бы и сделал, так как привлекать к себе внимание священнослужителя было глупо. Но сегодня, после всех дум, которые его посетили, и общения с дядей, он был немного уверенней в себе, чем обычно. И кивнул за спину Бифа, лейтенант спросил его:
— Вы чего–то опасаетесь, старший брат?
Жрец, который, наверняка, привык к тому, что все представители благородного сословия в Вэц—Кэре его опасаются и стараются с ним не общаться, удивленно приподнял правую бровь, но все же ответил:
— Нет, офицер, нам некого бояться. Обычное плановое усиление охраны.
— Тренировка значит? — Бергман ухмыльнулся.
— Именно, — Биф оскалился в ответ.
— Ну, если что, зовите, мы неподалеку.
Бергман первым отвернулся от жреца и покинул храм, а жрец проводил его несколько удивленным взглядом и исчез в сумраке внутренних помещений, где в этот час собрались почти все столичные служители Неназываемого и поддерживающие их чародеи…
Патруль лейтенанта прошелся по набережной. Раз. Другой. Третий. Прогуливающиеся с дамами вдоль берега реки младшие офицеры, сержанты и солдаты городского гарнизона вели себя идеально, и воинское приветствие отдавали вовремя. Правонарушителей не было. Смежники из городской стражи обходили район с одной стороны, военные с другой, а агентов тайной службы никто не видел и не слышал. Все было тихо и спокойно, как всегда.
После полуночи набережная опустела, большая часть фонарей погасла, все вокруг озарилось лунным светом, и патруль вновь оказался на площади перед храмом, из которого доносился неразборчивый шум, словно собравшиеся там жрецы и маги о чем–то громко спорили. Лейтенант расположил своих людей на краю открытого пространства, разрешил солдатам немного расслабиться и передохнуть, а сам, приложив руки к пояснице, разминая тело, качнулся влево и вправо. После чего он услышал вскрик одного из гвардейцев:
