Ирина Эльба - Продолжение сказки. Маша и МЕДВЕДИ-2
Дальше в развлекательной программе числился просмотр фильма… Вот мне интересно, с чего это папочку на «Рембо» потянуло? Сей факт вызывал оправданные опасения за жизнь и сохранность мужа… Точнее, почти мужа, потому что из-за меня, глупой, мы так и не завершили наш обряд! А теперь… Теперь еще неизвестно, когда завершим! А все Макс со своими устаревшими понятиями чести! Ну, ничего страшного! Я ему еще припомню свои мучения, когда он предложение делать будет! А пока улыбаемся и машем папочке… Во избежание, так сказать.
В одиннадцать вечера отец с довольным видом передал меня с рук на руки мамуле, пообещав серьезный разговор завтра с утра. Покивав, пожелала ему спокойной ночи и отправилась на растерзание к родительнице. И ладно бы мы, как две взрослые дамы, занимались болтовней о мужчинах, масках и пилингах… Так нет! Мы решили погадать! Бегали по всему дому и искали нужные принадлежности — сапожок (старый), зеркало (две штуки), свечи (автомобильные), тарелку с водой и прочее-прочее.
И вот за десять минут до полуночи мы сидели в моей комнате, расставляя необходимые в ритуале предметы. Закрепив на столе позаимствованное из коридора большое зеркало, мама пыталась приладить напротив него второе, старинное, стащенное у папочки из антикварной коллекции. После этого, как она объяснила, оставалось правильно расставить свечи и ждать!
— Ой, доченька, а где свечи-то?
— А вон там, рядом с печеньками, — укоризненно пробормотала я, удивляясь наличию сладостей, красовавшихся на столе в компании двух стаканов с соком. Это мама на вкусняшку суженого приманить решила? Ну-ну…
— Мам, по-моему, «Апельсиновая радость» свое отжила, — сделав глоток и скривившись от противного вкуса, пожаловалась я.
— Ты мне зубы не заговаривай! Нормальный сок! — родительница залпом выдула все содержимое и как-то безбашенно улыбнулась. — Ты зачем мне автомобильные свечи притащила? Что я с ними делать должна?
— Что нашла, то и притащила! — надулась я. — Скажи спасибо, что не ректальные.
— Что-то я все-таки упустила в твоем воспитании! Говорила мне мама меньше по спа-салонам мотаться. Ну да ладно — будем восполнять пробелы! У меня зажигалка есть, хорошая. Поставим ее между зеркалами, и сойдет.
Да уж, непривычно видеть мамулю такой. Даже как-то не по себе стало! Но кто я такая, чтобы мешать ей развлекаться? Так что, проглотив все комментарии, выразительно посмотрела на настенные часы. Пора начинать…
— И что нужно делать?
— Для начала погасить весь свет, кроме зажигалки. Так, теперь надо произнести ритуальную фразу. Вот я тебе на листочке написала. А потом внимательно вглядываться в лабиринт из зеркал…
Приглядевшись, поняла, что зеркала и вправду образовали своеобразный темный коридор. Ой, жутковато что-то стало…
— И кто там должен появиться?
— Суженый-ряженый!
— Мам, а может, не надо?
— Надо, Машка, надо! Не трусь! Ну, хочешь, я первая попробую?
— Зачем? У тебя ведь папка уже есть!
— И? Интересно ведь!
Возразить было нечего, так что я покорно подвинулась и вместе с мамой стала заглядывать в темноту зеркального лабиринта. Короткое заклинание, шипящее трепыхание огня, и… в недрах коридора возникло лицо. Сначала лишь образ… Но постепенно черты начали проступать все отчетливее, путая своим зеленым оттенком. Ой, пресвятые хомячки!
— Ма-а-ам?!
— Знаешь, Маша, кажется, ты была права в отношении сока…
— Думаешь, из-за него нам мерещатся зеленые черти с лицом папы?
— Уверена!
И тут голос над нашими головами прогрохотал:
— Если в гадальном зеркале отражается рыло зеленого черта, значит, пора завязывать!
— Папа! — взвизгнула я.
— Воля! — это мама.
— Фредди! — улыбнулся папа, сверкая глубокими царапинами на лице.
— Крюгер? — снова я.
— Знаешь, иногда мне кажется, что Крюгер. Дамы, а вы верите в переселение душ? — И с этими словами зеленый папулечка потряс перед нами недовольной тушкой кота.
— И за что он тебя так? — Мама уже подскочила с места и принялась хлопотать вокруг мужа.
— Сосиску отнял.
— Кто у кого? — поинтересовалась я, но, увидев обиженные глаза папули, сменила тему: — А у нас что, дефицит еды? Так сказали бы, я с собой привезла.
— Он сосиску на нашем персидском ковре ел!
— Что-о-о?
— Мамочка, только не убивай его! — отобрав кота у папы, быстренько закинула его в ванную и закрыла дверь своей широкой спиной. — И вообще, время позднее! Всем спатки пора!
— До-о-очь, — тут же надула губы Тамара Сергеевна, иначе и не скажешь, — а сапожок за порог кидать?
— Э-э-э, нет, девочки! Вы мне так всех охранников перебьете. Спать-спать-спать! — тут же возразил папа, хватая супругу под локоток.
— Володенька, ты иди, я догоню. Только слова заветные нашепчу Машеньке, чтобы суженый приснился, раз уж зеркало не показало, — и, вытолкав папулю за дверь, повернулась ко мне. — Ох, Машенька, надеюсь, у тебя отношения с противоположным полом сложатся лучше, чем у меня… — со вздохом произнесла мамуля. — До Вольдемара мне как-то совсем не везло на мужчин, впрочем, как и тебе — на отцов.
— Не знаю, почему ты говоришь о них во множественном числе, у меня был, есть и будет только один папа! — И уже чуть тише добавила: — И только один мужчина.
— Да, Вальдемару тяжело пришлось с тобой после того урода. Ты никого к себе близко не подпускала.
— Мама, давай не будем об этом? И вообще, спать хочу! — Надо быстрее сворачивать разговор, потому что жутко захотелось наконец-то остаться одной. — Спокойной ночи.
Побродив по спальне из угла в угол, я поняла, что не могу успокоиться и неприятное прошлое рвется наружу. Даже контрастный душ не помог. Очень хотелось, чтобы сейчас со мной был Дарий. Чтобы обнял, прижал крепко-крепко и никогда не отпускал. Все, надо завязывать с ненужной рефлексией!
Устроившись на кровати компактным клубочком в обнимку с подушкой, неожиданно почувствовала, как за спиной прогнулся матрац, принимая тяжесть дополнительного веса, а на талию легли такие знакомые и родные руки, мгновенно принося с собой желанный покой.
— Как ты здесь оказался? — спросила я не поворачиваясь.
— Почувствовал, что нужен тебе, и не смог не прийти, — прошептал любимый на ушко.
— Побудь со мной, пока не усну, — попросила я, еще крепче прижимая подушку.
Дарий гладил меня по волосам, иногда касаясь губами макушки, и ни о чем не спрашивал, за что я была ему очень благодарна. Разговор с мамой всколыхнул ненужные воспоминания…
Сейчас кажется, что это было очень давно и в то же время совсем недавно. Поскольку образы еще не стерлись, я продолжала вздрагивать, когда слышала чей-то грубый смех, а тот старый некогда любимый мультик, ставший невольным свидетелем моего ужаса, теперь ненавижу…
