Королева мстить желает (СИ) - Тихая Елена

И хотелось мне найти эту гадину, ибо чувствовала, что она сыграла в моей судьбе не последнюю роль, но время поджимало. Панок отчитался об успешно выполненном задании. Стоило проверить, но…

— Миледи, — приоткрылась дверь в мои покои, хотя самого Ифора видно не было, — могу я войти?

— Да, Ифор, входи, — откликнулась я, отворачиваясь от окна. Именно сейчас мне понадобилось привести мысли в порядок. В голове было столько всего, что даже перечислять не возьмусь. Вот и плюнула на очередные документы, решила просто посмотреть на столицу из своих окон.

— Миледи, всё мне известное о ловушках в лесах, я рассказал и даже зарисовал. Нужно ли мне рассказать о самонаводящихся стрелах? Или бомбах. Панок уже сообщил, что они готовы.

— Ни в коем случае, — резче, чем собиралась, ответила я, — Прости, — тут же повинилась, — О бомбах никто не должен знать. Да, мы будем их использовать, но никому и никогда не передадим ни сами бомбы, ни тем более их рецепт. Поверь мне, Ифор, это крайне опасно. Я не хочу вызвать гонку вооружений, как в моём мире.

— В вашем мире часто воюют?

— В моём мире война никогда не прекращается. В каждую минуту где-то на планете идёт война. Но это в природе людей, этого уже не отменить. Только есть разница в самом оружии, как и в бое. Можно драться честно, с достоинством, защищаться, а можно быть агрессором и узурпатором, не гнушающимся ничем.

Он смотрел на меня, явно не понимая всего сказанного. Я лишь покачала головой и тяжело вздохнула.

— Не бери в голову. Просто прими как данность. О бомбах, да и о самонаводящихся стрелах никому знать не стоит. Пусть думают, что у нас такие замечательные лучницы.

— Они и правда замечательные. Никто не ожидал, что женщины решат пойти воевать, но… Вы прекрасная правительница.

Вот он говорил мне комплименты совершенно не классические о внешности, уме или чувстве юмора, а у меня в груди щемило. На глаза слёзы наворачивались сами собой. Только титаническим усилием воли я не позволила им пролиться. Ещё разреветься не хватало.

— Вам нехорошо? — забеспокоился он, делая несколько шагов ко мне.

— Нет-нет. Со мной всё в порядке.

Ифор ушёл, а я ещё долго возилась в постели. И вот почему так всегда? Устала жутко, уже ни думать, ни делать ничего не можешь, но и уснуть не получается. Та каша в голове, что мыслями зовётся, просто никак не успокаивается. Может быть, всё же нужно поплакать?

Следующим утром к границе с Икерией на самоходной карете отбыл Фрост. Я не вышла его провожать, но посмотреть из окна встала. И вот не должно было меня быть видно, но в последний момент он посмотрел прямо в моё окно. Всего несколько секунд, но что-то глупое женское внутри дрогнуло. Что это было?

День прошёл у меня как в тумане. Я даже хотела переговорить с графом Цулако, но его перевели в общие казармы под предлогом заболевания. Вызывать его на разговор сейчас было чревато. Хотела уехать к себе, в смысле в графство, но зарядил такой ливень, что ни о какой поездке не стоило даже мечтать.

Утро я встретила специфически. Переговорный артефакт разбудил. И вот так, в чём была, я свалилась с кровати. И можете смеяться, но спросонья сориентироваться я не сразу смогла.

— Слушаю, — собравшись наконец-то с перепуганными конечностями, зажала серьгу в ухе.

— Миледи, прошу прощения, — раздался голос начальника пограничников, — в зоне видимости появились войска.

Вот подкрался пушистый зверёк! И сколько ни готовься к встрече с ним, страшно ничуть не меньше.

Минуту я материлась от всей своей русской души. И только когда смогла успокоиться, выдохнула и ответила:

— Какое расстояние? Сколько у нас есть времени? Объявляем общий сбор?

— На расстоянии не более двух километров от наших границ. Про время ничего сказать не могу. Если будут останавливаться — сутки, а если нет…

— Я поняла, выезжаю. — Сильнее сжала серьгу, посылая сигнал тревоги для всех связанных: — Началось! Каждый знает, что делать. Старосты, без паники, спокойно вывозим людей и скот за замок. Все, кто готов сражаться, должны прибыть в замок. Время вышло. Всем удачи!

Я отключилась и только потом подумала: а зачем я пожелала всем удачи? Хотя без неё даже непотопляемый «Титаник» затонул. Так что удача нам очень нужна.

Вдруг я подняла глаза к потолку (читай: к небу) и обратилась к Богине: «Помоги нам».

И вот вроде бы ответа, как в храме, не случилось, но моё тело будто овеяли чем-то. Я даже не могу описать эти ощущения, будто я стала сильнее и спокойнее одновременно.

— Миледи, — влетели в мои покои одновременно Ифор и мадам Олорка.

— Да. Время вышло. Ифор едет со мной. Мадам Олорка, вы с графом Лурье продолжаете разбираться во внутреннем заговоре. В битве, уж простите, вы не нужны.

Мадам была далеко не дура, лишь кивнула. Впрочем, её движение повторил и Ифор.

— Не буду мешать, но…

— Я сейчас буду, — поняла я причину его замешательства. И хорошо, что здесь почти приучилась спать в ночной сорочке, а не как дома — в трусиках.

Я рванула в гардеробную. Ююка попыталась тоже, но выбора особого у меня сейчас не было. Наряд наёмницы сейчас был идеален. Пять минут, и я уже влетела в карету, которая тут же рванула с места. Ююка не послушалась меня, кстати, запрыгнула в последний момент. Я вообще на неё плохо влияю. Из скромной и тихой девочки она довольно быстро превращается в оторву.

Мы не ехали — летели. Я не переставала слушать прикрикивания на лошадей кучера. Ни о каком комфорте в пути или чтении не было и речи. Всю дорогу я переговаривалась то с одним, то с другим. Шоком для меня стала погоня.

— Миледи, вы собираетесь лично присутствовать в битве? — прокричал Милон.

Я в карете, а он нёсся на лошади. На секунду подумалось, что загонит бедное животное.

— Конечно. Я не брошу своих людей, — прокричала я в ответ. И, как назло, не у кого спросить, куда он делся. Ифор ускакал вперёд. А мы с Ююкой тряслись в бешеном ритме, держась за руки.

На подъезде к замку кучер дополнительно прикрикивал на обозы. Люди решили спасти не только себя и скот, но и большую часть собственного имущества. И разве я могла винить их в этом? Нет. Поэтому терпела. В конце концов, это не заняло много времени, потому что карету мою знали.

— Миледи, — раздалось сразу несколько голосов, не успела я ступить на землю из кареты.

— А чего это вы меня ждёте? — рыкнула я, видя, что большинство моих инструкций просто проигнорирована. Да, часть пограничников и охрана были тут, но не на стенах. А ещё здесь были дети. Что они здесь делают?

— Мы будем сражаться за вас, — вышел вперед Татик, который за это время стал непровозглашённым лидером бывших беспризорников. Да, возмужали все мальчишки за это время. И прошло-то всего чуть больше полугода. Мелькнула мысль, что отъелись.

— Не за меня, а за всех нас. Это наша земля, дети. И мы обязаны защитить её от захватчиков. Я не отдам её, а вы?

Ответом мне было единое «нет». Чуть не оглохла. И только потом поняла, что ответили мне все, кто был вокруг, не только подростки.

И вот честно, мальчишки, как и бомбы, были моей крайней мерой в чистом виде. Только сейчас передо мной стояли не мальчики, вчерашние оборванцы. Здесь и сейчас было войско, пусть очень юное, но не менее серьёзно настроенное. Я смотрела на них, узнавала некоторые лица и еле могла удержаться от слёз. Нельзя! Я должна быть сильной ради них. Шмыгнула носом (надеюсь, что этого не заметили), задрала подбородок и вскинула руку.

— Женщины, девушки и юные воины, — посмотрела на мальчишек, — на стены. Стрелы вам выдадут. Внимательно слушайте приказы командиров. Помните, что сначала у нас запланирована психологическая атака, ловушки, и лишь потом в ход пойдёт оружие. Я верю в нас. Вперёд.

— Всё готово, — проговорил Ифор со спины. Я даже вздрогнула от неожиданности. Резко обернулась. Не знаю, что он видел в моём взгляде, но я боялась. Зато он, как всегда, был собран и уверен. Та самая надёжная стена, о которой мечтают девчонки.