Синеока, что делать? (СИ) - Чемерская Ольга

Лавр закивал.

Виолка подошла и наполнила стакан Шмеля молоком из кувшина.

— А потом тебе. И Ясеню… По очереди. У меня кружек нет.

— А наколдовать?

— Наколдовать, наколдовать… — передразнила она. Зато через секунду перед Лавром уже стояла белая круглобокая чашка.

— А говоришь!

— Это из дома. Я её те-ле-портировала!

— Хотя бы так! — вытирая белый ус, сказал Лавр.

— Поучи меня ещё! Училка. Сам-то сможешь?

Лавр напряг надбровные дуги, сосредоточился, и перед ним завибрировал омут. Он вошёл, а вышел уже без кружки.

— А ты быстро схватываешь. Только необязательно ходить. Ты можешь просто представить, где она стоит. Протянуть руку и взять.

Лавр заметил, как Синеока выходит из пещеры, и замер.

— Не хочешь на яйцо взглянуть? — спросил Лавр у сестры.

Виолка, разрываясь между хорошей девочкой и любопытной, задумалась. Борьбу на её лице можно было наблюдать невооруженным глазом.

Она посмотрела на Шмеля. Шмель возился в двигателе и их не слышал.

— Минутку.

Виола открыла омут и, поставив кувшин с молоком, заговорщицки сказала:

— Айда.

— В прошлый раз я отчетливо видел, как там внутри что-то пошевелилось. Честное слово!

— Показалось! Оно уже тыщу миллионов лет не выказывает признаков жизни.

— А ты-то откуда знаешь? Тебе что, тыщу миллионов лет?

— Так мама сказала! Глупенький…

За разговором дети не заметили, как пришли к запретной для Лавра двери и остановились. Открыли её и вошли.

— Вот оно! Я так волнуюсь всякий раз, оказываясь рядом. Это же дракон! Ни динозаврик, не птеродактиль какой-нибудь безмозглый, а дракон!

— Ладно, ладно… я тоже его чувствую, — запищала Виолка.

Яйцо чуть заметно вспыхнуло.

— Видела? — чуть не задохнулся Лавр.

— Ага! Можно потрогать?

— Вместе? Давай. Раз, два, три…

Они синхронно положили маленькие ладони на молочно-белую полупрозрачную скорлупу драконьего яйца. Ладошки моментально ощутили слабую вибрацию. Яйцо потеплело, и руки их почувствовали тепло. Оранжевый туман в яйце стал заметнее.

— О-о-ой! Оно в самом деле проснулось.

— Виолка! Это наш с тобой дракон. Мы же двойняшки.

— А так бывает?

— Не знаю. Я чувствую. Давай заберём его отсюда. Ему же холодно!

— Мама будет ругаться.

— Нужно показать, что яйцо живое.

— Может… пока расскажем только Шмелю?

— Шмелю?

— Да. Он поможет сохранить тайну. А если что, он взрослый. Мы не самовольничали.

Когда дети вышли из пещеры, пряча под одеждой яйцо, услышали душераздирающие крики. Где-то в районе Большого овражка, там, где обычно паслись олени, кто-то кричал и звал на помощь.

— Спрячем яйцо в амбаре для сушки трав. На сеновале, что под крышей. Там редко кто бывает. На сеновале ему будет теплее.

— Ага. И побежим посмотрим, что случилось, — добавила Виолка, заметив, что месту происшествия уже кто-то спешит. Капот Тойоты был всё ещё открыт, но рядом никого не оказалось.

В том месте, откуда ранее слышался крик, уже толпился лесной народ. Пробравшись вперед, Лавр увидел то, на что все с ужасом таращились: мёртвого оленя. На шее молодого животного зияла большая рваная рана. Ещё накануне Лавр видел, как олень с красивыми ветвистыми рогами скрестился в бою со старым вожаком, пытаясь вырвать первенство в стаде. Его жизненный путь был в самом начале.

— Кто его? Волки?

— Нет. Вряд ли волки стали бы охотиться вблизи поселения, — подперев рукой подбородок, задумчиво ответила Мальва.

— Мы никого не нашли! Но от оленя тянулся чёткий магический след. Он пропал метрах в ста, ста пятидесяти отсюда, — доложил запыхавшийся Шмель. С ним рядом остановилось ещё пятеро берегинов. Все они тяжело дышали.

Синеока оглянулась по сторонам:

— А где Ясень? — жестко спросила она.

— Ясень? Я его не видел. Сейчас поищем.

Ясеня нашли там же, где последний раз его видел Лавр, прежде чем войти в полутёмное нутро кристального грота: лежал на полянке у автомобиля и тихо посапывал.

Шмель подбежал к нему и остановился. Похоже было, что Ясень никуда не уходил. На всякий случай Шмель внимательно осмотрел его одежду: никаких следов крови!

Шмель вернулся к Синеоке.

— Ясень здесь ни при чём. Он там, где я его оставил. Около машины.

Синеока нервничала.

— Это очень подозрительно! Ещё один дикарь? Ищите! Обыщите весь лес, но найдите его!

Шмель рыскал по лесу, как охотничья собака, натравленная на зверя, и думал: «А вдруг правда, Ясень? Всё это случилось как раз в тот момент, когда я ненадолго отлучился принять машину с грузом из города: заказ Синеоки. Грузовик был полон габаритными товарами, все берегини столпились посмотреть и забрать то, что приобрели по их просьбе. Ясеня я на разгрузку не позвал. Надеялся, что он сам пойдёт следом… Только позже понял, что лешак за мной так и не последовал…»

Плохой Ясень, хороший Ясень

Время текло липкой патокой. Проблемы возникали, решались, появлялись другие. Закончился июнь, пролетел в тревогах и волнениях июль, начался август. Ещё дважды в Лисий Бор наведывались проверяющие, но, не найдя того, что искали, ни с чем отправлялись восвояси. По тому, с каким любопытством заглядывали в каждый закуток деревни подозрительно настроенные чинуши, можно было определенно догадываться, что пожаловали они не случайно. Кто-то науськивал их являться в поисках несуществующих нарушений.

Лиана в деревне не появлялась. Видимо, отслеживала результаты своих интриг по другим каналам. Решила, что так безопаснее. Снова оказаться связанной в сырой тёмной пещере не хотелось. Бывшая лесавка уже не надеялась на быстрый результат. Не так просто было уничтожить деревню берегинь, как оставить сиротами народ Кедровой заимки.

Лесной народ привык прятаться. Пашут землю — посторонись. Рубят лес — ладно. Люди тоже в какой-то мере участвовали в круговороте природы. Срубили старое дерево — через какое-то время на его месте непременно вырастет новое. Лиственные леса способны жить двести, а то и пятьсот лет. Потом их зелёная масса уменьшается и начинается рост хвойных пород. После рубки хвойный лес пускается в рост раньше. Леса становятся смешанными, но преимущественно хвойными.

Но слишком много земли вспахали. Непозволительно много спилили леса. Незаметно дошла очередь до тысячелетнего кедра. Деревьев в магическом кругу не осталось вовсе.

Лиана часто думала об этом. Почему? Почему до сих пор никто не забил тревогу. Не одна Кедровая заимка исчезла с лица земли со времён появления людей!

— Одни берегини, что ли такие умные? А мы никуда не годимся? — злилась она. — Что? Что помогло им выжить? Думай! Думай!

Но сколько она не думала, ничего не приходило ей на ум.

Лиана ещё больше злилась. Берегини своими чарами рушили даже, казалось бы, самые удачные, самые коварные её планы. А в Лисьем Бору не могли предположить, что не только люди хотят сделать им больно…

Но одна острая проблема никак не хотела поддаваться решению берегинь. Неизвестный и очень опасный субъект появился в лесу. Выследить его не удавалось. Творил он свои злодеяния тогда, когда никто не ожидал, там, где никого не оказывалось рядом. Объектом для нападения всегда были живые существа. Его незримое присутствие пугало лесавок, берегинь и даже диких зверей…

После убийства оленя, через пару недель, за коттеджем Синеоки нашли, выпотрошенную и наполовину съеденную, лисицу. Потом у Зорьки пропал олененок. Нашли от него только «рожки да ножки». Еще позже в сушилке берегини наткнулись на обглоданную ворону. А лесавки наперебой клялись, что за ними кто-то наблюдает, держа в постоянном страхе.

— Девочки, я не могу всех разместить у себя. Может, хотя бы временно вы поживёте с Мальвой? В домике будет комфортнее. В пещерах точно безопасно, но по себе знаю — вам будет неуютно, — предложил Шмель. А мы в ближайшее время обязательно решим эту проблему. Долго так продолжаться не может.