Анна Невер - Обжигающий след
— Всегда к вашим услугам.
— Я вам действительно очень признательна, — с чувством произнесла девушка.
— Не стоит благодарности, — Витер довольно ухмыльнулся и уселся в кресло рядом с диваном. — Это долг всякого настоящего мужчины. — Он протянул букет ромашек.
— Спасибо, — улыбнулась Тиса, принимая букет. Терпкий аромат лекарственных цветов доставил истинное удовольствие.
Руслан повторил поклон сослуживца.
— Зоя наказала мне во всех подробностях справиться о вашем здоровье, — сказал здоровяк.
— Как она?
— Хорошо. Тесть остался с женой. А теща с Марикой, узнав у Агапа Фомича, что вы добро поправляетесь, уехали к родственникам на поминки. Обещались сразу вас навестить, как только приедут.
— Да уж, весь Увег о вас беспокоился, Тиса Лазаровна, — снова заговорил Витер, не сводя с нее глаз. — Как вы так умудрились топором на дно пойти? Только в лодке были и вдруг сгинули.
— Сама не знаю, — призналась она. — Не удержалась.
И вдруг вспомнила:
— Вы видели их там, на дне?
— Кого? — не понял старшина.
— Водяного. С ним еще девушка была — красивая, беловолосая. Помните?
— Похоже, у вас был шок, Тиса Лазаровна, — снисходительно улыбнулся старшина. — Я слышал, такое бывает. Увы, никого, кроме вас, я не видел.
Руслан понимающе покачал головой.
— Странно, — растеряно произнесла Войнова.
В гостиную большим символом справедливости вплыла Камилла и сообщила господам, что скоро придет лекарь, болезной пора отдыхать, а гостям откланяться.
— Я буду в станице на следующей неделе, — как бы невзначай произнес Витер на выходе. — У меня остался вопрос к вам, Тиса Лазаровна. Но раз Камилл Санна выдворяет нас, перенесу его до следующей встречи.
Он многозначительно посмотрел на девушку. У Тисы екнуло сердце.
Выпроводив военных, Камилла потрогала лоб молодой хозяйки большой прохладной ладонью.
— Ходят тут, а тебе отдыхать надо, — проворчала кухарка.
— Я немного поспала после обеда.
— Знаю, Лазар Митрич как раз заходил на минутку к тебе, да побоялся разбудить. После обеда спать сам Бог велел. Тебе ведь отдыхать надо, чтобы сил набираться, а не гостей встречать. Рано еще тебя лекарь отпустил.
— Что ты, я уже себя хорошо чувствую, — воспротивилась Тиса, но послушно легла и укрылась пледом. Балки под потолком лазарета уже порядком ей надоели. Возвращаться в качестве помощницы — пожалуйста, но в качестве больной — увольте.
— Трихон! — гаркнула Камилла. — Снеси мне с этого столика всю посуду на кухню.
Парнишка загремел посудой на столике, и Войнова почувствовала себя неудобно, что за ней убирают, будто она барыня какая. Шкалуш заметил ее взгляд и сказал:
— Рад, что вы выздоравливаете, Тиса Лазаровна.
— Спасибо, Трихон.
Он хотел еще что-то добавить, но передумал.
— Мне кажется, прошла вечность с тех пор, как мы были в скалах, — сказала Тиса, вдруг осознав, как соскучилась по походам и, что удивительно, по разговорам с новобранцем.
— Всегда так кажется, если принуждают лежать на лазаретной койке.
— Ничего. Скоро снова в скалы пойдем… Или в лес.
Шкалуш поднял поднос с немытыми чашками.
— Да, но только когда вы полностью оправитесь.
Послышался требовательный глас Камиллы, и новобранец понес посуду на кухню. Тиса собиралась было снова почитать, но появление Агапа отмело эту затею. Он пожурил ее, что не отдыхает, — рано, мол, бегать козой. Пришлось выпить принесенный им лечебный отвар и отправиться в свою комнату. Лекарь оказался прав. Только коснувшись подушки щекой, девушка ощутила неодолимую усталость и быстро уснула.
* * *Дни в безделье тянулись невозможно долго, так что Войнова уже начала терять терпение. Ганна больше не появлялась, Уля утром лишь воды принесла и тоже сбежала под предлогом, что ее ждет работа. Лишь Рич, зашедший ненадолго, как-то разбавил скуку.
В конце концов Тиса заявила, что хватит Камилле носиться с ней как с писаной торбой, а Агапу — что уже здорова и способна сама о себе позаботиться. Ворчания было хоть отбавляй, но она выстояла. И нашла себе задание — перешить пуговицы на черной кофте и вернуть на место оборванные кружева нового платья, что давно уже собиралась сделать. Как же приятно заняться чем-то полезным! К кухне Камилла ее еще не подпускала: «У себя можешь что угодно творить, девочка, а на кухне — я хозяйка!»
После шитья Войнова пообедала и даже часок вздремнула. Потом, отказываясь отлеживать бока, взялась снимать занавески по всему дому — они давно просились в стирку. Девушка старалась не обращать внимания на причитания Камиллы: мол, это горничная сама могла бы сделать. Кухарка махнула на упрямицу рукой и ушла, но затем снова вернулась.
— Можешь меня не отговаривать, — повторила Тиса, не оборачиваясь. С древка сполз занавес из желтого ситца и лег кучкой на пол. — Не могу я больше лентяйничать.
— Девонька, к тебе пришли, — радостно возвестила Камилла.
— Кто? — втайне она надеялась, что это Ганна или Марика.
— Филипп Дронович.
Рот открылся от удивления.
— Вэйн? — переспросила она для чего-то.
Слезла с табурета. Отвязала передник и кинула его на подоконник. «Лучше бы он не приходил», — сердито проворчала девушка и пронеслась мимо удивленной кухарки. Перед дверями гостиной выдохнула и вошла степенно. Колдун сидел на диване не так вальяжно, как прежде, его вполне устроил краешек дивана. При появлении хозяйки Филипп быстро встал и отвесил глубокий поклон, тряхнув синим чубом.
Войнова сложила руки за спину и ответила, радуясь своей выдержке.
— Добрый вечер, Филипп Дронович. Чем обязаны такой чести?
— Тиса Лазаровна, простите, что ворвался непрошеным в ваш дом, — заговорил визитер, пряча глаза. — Я давно собирался навестить вас и справиться о здоровье.
— С моим здоровьем все в порядке, — заверила его Войнова. — Не стоило беспокоиться.
— Там на озере я не смог вам помочь. Я искал заклинание в книге и, как назло, не находил. Верите? Теперь я его выучил наизусть. Leienso Contare on dolne…
— Рада за вас.
— Вы чуть не утонули, — вздохнул вэйн, подняв полный раскаяния взгляд на девушку. У нее дрогнуло сердце: похоже, парень действительно переживал.
— Скажите мне, что не я был тому причиной, — почти взмолился он.
— Вы? — поперхнулась Тиса. — При чем тут вы?
И через миг расхохоталась.
— Вы что же, думаете, что я из-за вас в озеро прыгнула?
Погодник растеряно сморгнул.
— Я не знал, что и думать, простите.
— Можете успокоить свою совесть, вы не имеете никакого отношения к тому случаю. В воду я упала совершенно случайно.
Вэйн опустился на диван, трогая свой лоб. Ей стало почти жаль этого человека.
— Простите, разве вам не лучше быть сейчас со своей матушкой? Я слышала, она больна. И, извините за бестактность, боюсь, она не одобрит вашего пребывания в моем доме.
— Да, ма действительно очень больна, — горько произнес он. — Я ее убедил, что поеду к вам сказать, что не смогу поддерживать нашу дружбу. Ландус, лекарь Тонечки, уверил, что еще один удар может убить ее.
— Должно быть, это ужасно, — посочувствовала девушка без притворства.
— Вы простите меня, пожалуйста. Я некрасиво повел себя с вами, — вэйн страдальчески поник головой.
— Прощаю. Идите, я не держу на вас обид.
— Вы так великодушны, Тиса Лазаровна, — Филипп горячо поцеловал ее руку.
Камилла проводила визитера до порога. В окно Тиса видела, как он сел в одноколку и уехал.
Пусть мужчина и не разбил ей сердце — слава Единому, к вэйнам она равнодушна, но все же оставил в нем досадную трещинку. Лучше уж иметь дело с простыми людьми. Например, Витер — да, он груб и порой тщеславен, но уж точно не трус и не лгун. И слову своему цену знает.
Устало растерла переносицу: «Что же, здравствуйте, видения и круги под глазами. Похоже, вы еще долго будете меня мучить».
* * *На следующее утро во время завтрака послышался стук в окно. Войнова была уверена, что это молочник снова принес Камилле гостинец, но ошиблась. За стеклом стоял Витер, со всей серьезностью прижимая к груди букет ромашек. Ждал, пока откроют окно.
Стук сердца Тисы участился. Она совсем забыла, что сегодня станица сменяется.
Скрипнула рама. Сквозняк всколыхнул каштановые локоны девушки. Витер просунул букет.
— Доброе утро! Тиса Лазаровна, примите.
— Спасибо.
— Сейчас я занят, но вечером осмелюсь напроситься в гости, — уверенным тоном сказал мужчина, открыв в улыбке ровные зубы.
Подумала: «Он, похоже, ничуть не сомневается в ответных чувствах», — и кивнула.
Витер коротко поклонился и зашагал прочь твердой поступью. Развернувшись, Тиса наткнулась на шкалуша.
— Ты чего здесь? — смутилась она.
