Constance_Ice - Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.
- Спасибо, я умею читать, - проворчал профессор.
- До свидания! Обращайтесь к нам ещё! – агент сложил в папку бумажки и дезаппарировал.
Снейп проводил его взглядом и перевёл глаза на стоящий посреди двора автомобиль. В сумерках Ferrari Maranello выглядела тускло-красной, хотя на самом деле была насыщенно-алого цвета.
- Хм, прекрасная, значит, и мятежная, - хмыкнул он, осторожно потрогал пальцем лакированный капот, осмотрел палец, стряхнул с него воображаемую пыль. Щёлкнул брелком в кармане. Стекло на двери бесшумно съехало вниз, и из салона пахнуло дорогой кожей. Мельком взглянув на мягко осветившуюся синеватыми огоньками приборную панель, профессор вновь щёлкнул брелком и отвернулся от блистательного технического чуда, пробурчав себе под нос:
- Я всё равно ничего в этом не понимаю, пусть Поттер сам с тобой разбирается.
И зашагал к дому, чтобы воплотить в жизнь внезапно принятое решение. Ничего, что скоро ночь, ночь – это даже хорошо, тем больше вероятность ни с кем там не столкнуться. А пока нужно сделать невидимым поттеровский подарок. Взмах палочки, и алый автомобиль исчез.
***
В Швейцарии уже миновала полночь, когда Снейп аппаррировал в почти полной темноте, характерной скорее для конца августа, чем для июля. Маленькие колючие звёзды равнодушно висели над поверхностью озера, неподвижной до такой степени, что скромное шале на берегу ничем не отличалось от своего отражения в воде. Рыба подпрыгнула рядом с берегом, и волна легонько плеснула у ног профессора.
С неприязнью подумав, что сейчас придется будить охранника, а затем объясняться с магом, следящим за стабильностью состояния пациентов, Снейп поднялся на крыльцо и позвонил. Спят все небось. В голове крутились слова из недавно заказанной и внимательно прочитанной книжки «Как общаться с коматозными больными». Автор книги, опираясь на собственные исследования, утверждал, что людей, находящихся в коме, нельзя приравнивать к растениям; убеждал, что они видят, слышат и понимают гораздо больше, чем это кажется врачам и родственникам, и призывал, не обращая внимание на отсутствие реакции, общаться с ними, как с обычными людьми – здороваться и прощаться, рассказывать о событиях, которые могут быть интересны больному, включать музыку, обнимать, брать за руку и т.д.
Снейп представил, как произносит «Я решил подарить Поттеру Феррари» и скептически скривился. Маленький человечек в зелёном халате, ростом не выше Флитвика, отворил ему дверь, и, нисколько не удивившись гостю, повёл его на дежурный пост, болтая на ходу, что «у мисс раньше было много посетителей, а в последнее время почти никого, хотя нет, позавчера приезжал человек из министерства магии, писаный такой красавчик, как же он представился? то ли Бода, то ли Дода…»
Сверкающий стеклом и хромом пост, панели с мигающими зелёными и жёлтыми огоньками. Открытый ноутбук. Оказалось, что дежурный колдомедик вовсе не спал, а играл в популярную среди магглов компьютерную игрушку «Unreal Tournament». Слизеринский цвет халата медика показался Снейпу хорошим предзнаменованием, а вот его вызывающе маггловское развлечение – наоборот. Хотя, возможно, ей бы понравилось. Она любила компьютеры. А может, и не любила, просто была с ними на короткой ноге.
- Покажите ваше разрешение и проходите. Четвёртая палата, - приветливо сказал человечек, кося глазом на экран с застывшими фигурками. – Если задержитесь и не найдёте меня здесь, то я сплю в комнате слева от входной двери. Разбудите меня перед уходом, - колдомедик ещё раз улыбнулся и снова погрузился в виртуальную реальность. А Снейп остался в обычной, наедине с собственными страхами и болью.
Палата номер четыре. Белая дверь открылась без скрипа. Заметил, что медика в палате не было, но не успел ни удивиться, ни придумать объяснение этому факту. Узкая койка, панель с мигающими датчиками, кнопка звонка. Засохшие цветы на подоконнике. И неподвижное тело под одеялом.
Отвернувшись, он очень медленно снял с себя плащ, аккуратно повесил его на крючок у двери, стараясь до последнего оттянуть тот момент, когда ему придётся-таки взглянуть на то, на что смотреть он не мог.
Увидеть, как женщина, которую он любил, капризная и вздорная, непредсказуемая и порывистая, тихо и неподвижно лежит среди ослепительно белых простыней. С этим чёртовым ангельским спокойствием на лице…
Он всего один раз взглянул на это кроткое, умиротворённое лицо – какого он никогда не видел у неё при жизни. И ему этого хватило – настолько хватило, чтобы заречься повторять этот опыт. Сегодня он свой зарок нарушил… и сейчас увидит то, что осталось от Валери Эвергрин, куклу, так жутко на неё похожую. Вздох застрял в горле рыбьей костью. Ему было бы легче, если бы он мог чем-то помочь ей, он готов был не смыкая глаз, днём и ночью искать, пробовать, смешивать, настаивать, кипятить, пытаясь найти зелье, которое разбудит её. Но его и этого лишили, оставив ему лишь возможность наблюдать – а он не мог, просто не мог, поэтому только сейчас заставил себя прийти сюда и увидеть это.
Взгляд словно приклеился к окну и стоящей на подоконнике банке с увядшими розами. Фу. Мёртвые розы – что может быть отвратительнее? Взмах палочкой – розы испарились. По неосторожности вместе с банкой. Неужели ей нравились розы? Не верю… Поражаясь приступу собственной сентиментальности, он вновь поднял палочку и сотворил ворох асфоделей. Цветы не должны стоять в вазах, это неестественно и пошло, они никогда не растут аккуратными вениками, поэтому он просто швырнул их на подоконник, часть рассыпалась по полу. Нежный терпкий аромат потёк по комнате. Весна… Весна в Хогвартсе, поляна с асфоделями, глупое выражение на лице Поттера, застуканного за поцелуями с его бесцветной подружкой…
Что там советовала книжка? Считать её живой, но просто спящей и разговаривать с ней, как ни в чём ни бывало? Судорожно вздохнув, Снейп присел на край кровати, с содроганием взял в свою её безвольную руку, расслабленно вытянутую вдоль тела. Теплота этой руки успокоила его, и он произнёс, слыша, как хрипло звучит его голос:
- У Поттера завтра день рождения… (Ну и маразм!)
Дальше пошло чуть легче:
- Я купил ему подарок. Надеюсь, он не разнесёт его вдребезги в первую же неделю… (Честно говоря, нисколько не сомневаюсь, что так оно и будет!)
Ему показалось, или рука в его ладони чуть дрогнула?
Он наклонился, испытующе всматриваясь в тени от ресниц, в подрагивавшие при выдохе крылья носа, в нежные, но твёрдые очертания розовых губ.
«Нет, приехать сюда было плохой идеей», - решил он, борясь с нахлынувшим исступлённым желанием надавать ей пощёчин, встряхнуть, и трясти, трясти изо всех сил, пока не оторвётся болтающаяся, как у марионетки голова, не остановится сердце…
