Роберт Джордан - Огни Небес
По-видимому, прошло на удивление мало времени. Равину было наплевать, скольких своих он заденет. Оглушенные троллоки и Мурддраалы на склоне падали на копья в руках Дев, многие из воительниц и сами нетвердо стояли на ногах. Некоторые Девы, из тех, что находились ближе к Ранду, раскиданные первым ударом, только сейчас поднимались. Певин стоял враскорячку, держась прямо лишь благодаря древку знамени, его покрытое шрамами лицо было невыразительно и серо, как пластина шифера. Еще больше троллоков ломилось через бреши в стене, и улицы повсюду были наполнены звоном и криками битвы, но для Ранда это все могло бы происходить и где-нибудь в другой стране.
В том первом залпе была не одна молния, но не все они оказались нацелены на Ранда. Дымящиеся сапоги Мэта лежали шагах в десяти от самого Мэта, навзничь распростершегося на земле. Усики дыма вились над его черным копьем и над курткой, дымок курился даже над вылезшим на рубашку серебряным медальоном; лисья голова не уберегла его от удара, который направлял Силой мужчина. Асмодиан, превратившийся в скорчившуюся обугленную фигурку, угадывался лишь по почерневшему футляру с арфой, по-прежнему висевшему за спиной. И Авиенда… С виду без ран и ожогов, она словно прилегла отдохнуть — если б могла не мигая глядеть на солнце.
Ранд склонился над девушкой, коснулся ее щеки. Уже холодеющей. На ощупь щека была… совсем непохожей на человеческую плоть.
— РА-А-А-АВИ-И-ИН!
Ранда слегка ошеломил тот вопль, что вырвался из его горла. Он будто погрузился куда-то глубоко-глубоко в собственный разум, а Пустота вокруг стала шире и еще обширнее, чем прежде. Саидин яростно забурлила через него.
Ему было безразлично, что его может смыть прочь. И порча просачивалась всюду, пятная все. Ему было безразлично.
Три троллока прорвались через кольцо Дев, воздев в волосатых ручищах громадные шипастые топоры и оснащенные странными крючьями копья, взгляд слишком человеческих глаз был прикован к нему — стоящему, по-видимому, без оружия. Тот, что сверкал клыками на кабаньем рыле, пал от копья Энайлы, пробившего ему хребет. Орлиноклювый и медвежьемордый устремились к Ранду, один грохоча сапожищами, второй бесшумно ступая мягкими, как у кошки, лапами.
Ранд почувствовал, что улыбается.
Два троллока взорвались огнем. Пламя рванулось изо всех пор, пробиваясь сквозь черную кольчугу. Рты у троллоков распахнулись для вопля, и в то же мгновение на месте, где они стояли, развернулись врата перехода. Упали наземь окровавленные, аккуратно рассеченные половинки пылающих троллоков, но Ранд глядел в открывшийся проем. Не во тьму, а в громадный колонный зал, украшенный каменными панелями с резными львами, где с золоченого трона в удивлении приподнялся рослый мужчина с белыми прядями в темных волосах. С дюжину человек, кто выряжен как лорд, кто в кирасе, повернулись взглянуть, что привлекло взор их господина.
Ранд едва замечал их.
— Равин, — произнес он. Или кто-то другой. Ранд не знал кто.
Послав вперед себя огонь и молнии, Ранд шагнул в проем и позволил вратам сомкнуться за своей спиной. Он был сама смерть.
* * *Найнив без всяких усилий сохраняла гнев, позволявший ей направлять поток Духа в янтарного цвета пластинку, с вырезанной фигуркой спящей женщины, что лежала в ее кошеле. Этим утром через ее гнев не проникло даже ощущение невидимых взглядов. Перед Найнив на улице Салидара, в Тел'аран'риоде, стояла Суан. Улица была пуста только они двое да несколько мух, и еще какая-то лисица ненадолго остановилась, с любопытством глянула на женщин и убежала восвояси.
— Ты должна сосредоточиться, — отрывисто говорила Найнив. — В первый раз у тебя было больше контроля, чем сейчас. Сосредоточься!
— Я сосредоточена, ты, глупая девчонка! — Простое платье Суан из синей шерсти вдруг стало шелковым. На шее возник семиполосный палантин Амерлин, а на пальце — золотой змей, кусающий собственный хвост. Хмурясь на Найнив, она словно не замечала произошедшей перемены, хотя сегодня уже раз пять оказывалась в подобном облачении. — Если в чем и загвоздка, так в том мерзостном пойле, которым ты меня напичкала! Тьфу, гадость! До сих пор его вкус чувствую. Будто желчь камбалы.
Палантин и кольцо исчезли; высокий ворот шелкового платья опустился настолько, что показалось перекрученное каменное кольцо, висящее на золотой тонкой цепочке в ложбинке груди.
— А кто настаивал, чтоб я тебя учила? Ты сама! И тебе ведь надо было как-то уснуть! Иначе ничего и не понадобилось бы!
В той смеси, вообще-то говоря, присутствовало немного корня овечьих язычков и кое-каких других травок, не совсем необходимых. Суан давно заслужила, чтоб у нее язык узлом свернулся.
— Вряд ли ты можешь обучать меня вместе с Шириам и остальными. — Шелк выцвел; ворот вновь стал высоким, окруженным плоеным жестким белым кружевом, волосы Суан прикрыл чепец из жемчужин. — Или ты хотела, чтоб я явилась сразу после них? Сама ведь твердила, что тебе надо немного поспать спокойно.
Найнив затряслась мелкой дрожью, прижав кулаки к бокам. Шириам и остальные были не самым худшим, что не давало погаснуть ее гневу. Они с Илэйн по очереди приводили Айз Седай в Тел'аран'риод, по двое за раз, иногда всех шестерых за ночь, и даже если Найнив и давала наставления, они не позволяли ей забыть, что она — Принятая, а они — Айз Седай. Одно резкое слово, когда они допускали дурацкую ошибку… Илэйн лишь раз отправили чистить котлы, но у Найнив кожа на руках сморщилась от горячей мыльной воды — во всяком случае, так было там, где спало ее тело. Но и не эти Айз Седай были для нее самым худшим. И не в том дело, что Найнив едва выкраивала минутку, чтобы заняться изучением хотя бы того, что касалось усмирения и укрощения. Хорошо хоть, Логайн был более сговорчив, чем Суан и Лиане, во всяком случае, на ее попытки он откликался с большим желанием. Хвала Свету, у него хватало ума держать занятия Найнив в тайне. Или он думает, что понимает ее, и, вероятно, полагает, будто со временем Найнив его Исцелит. Нет, хуже было то, что Фаолайн прошла испытание и ее повысили… Не до Айз Седай — ведь Клятвенного Жезла здесь нет, он под замком в Башне, — но она стала чем-то больше, чем просто Принятая. Теперь Фаолайн ходила в платьях по своему выбору, и хотя не имела права носить шаль или выбрать себе Айя, но всю прочую власть получила. Фаолайн то и дело посылала ее за бессчетными чашками воды, за книгами — оставленными нарочно, Найнив была уверена! — за перьями, за чернильницами и за прочей бесполезной всячиной, причем Найнив представлялось, что за последние четыре дня гоняла ее Фаолайн намного больше, чем за все время, проведенное Найнив в Башне. Однако даже Фаолайн была не самым худшим из всего. О том Найнив даже вспоминать не хотелось. Полыхавший в душе Найнив гнев, пожалуй, мог бы обогреть дом зимой.
