Вера Чиркова - Княжна из клана Куницы. Тетралогия (СИ)
— Ну если лишь самые легкие заклинания… — снимая с шеи весомый амулет, изготовленный в виде многолучевой звезды, усыпанной разноцветными камнями, нехотя согласился магистр, — и если ты сначала наденешь вот это.
— Ты желаешь, чтоб я надорвалась? — возмутилась целительница, когда на ее шее повисла тяжеленая драгоценность, — как ты только таскаешь это целый день?
— Привык, — пожал плечами магистр, — ну, иди в угол и выпускай Бора. Но пообещай заступиться, если Берест начнет меня убивать.
— Да разве тебя в этой штуке убьёшь? — останавливаясь среди куч песка, в шутку съязвила куница и выдала фантому указание, — Бор, ты должен меня защитить… и не пропустить ни одного заклинания. Магию можешь поглощать… покуда не станешь таким, как был тогда внизу. Похлопай меня по правой руке, если все понял, и по левой, если не все.
Бор немедленно хлопнул ее по левой руке, и куница озадаченно нахмурила брови. Этот способ разговаривать со своим созданием она придумала только вчера, после нападения шаманьего фантома, и пока далеко не всегда понимала, чего он пытается ей сообщить.
— Про что ты не понял? Про то, насколько можешь вырасти понял?
Одна из лап Бора легонько хлопнула ее по правой руке.
— Это хорошо, мне не хотелось бы, чтоб ты рассыпался от излишка силы. А про то, как меня защищать понял? — фантом вновь хлопнул хозяйку по левой руке, — а, вот в чем дело. Встань впереди меня и лови всё, что будут швырять вон те магистры. Понял? Вот и молодец.
— Веся ты готова? Мы начинаем.
— Готова, — откликнулась княжна, пытаясь рассмотреть собратьев через сиреневое облачко, в которое превратился заслонивший ее Бор.
Тотчас что-то блеснуло, на миг повеяло холодом, и больше ничего не произошло. Приготовившаяся к чему-то более мощному княгиня подождала несколько секунд и начала волноваться.
— У вас ничего не стряслось? — не выдержав, крикнула она магам, — отчего замешкались?
— А у тебя все хорошо? — раздался в ответ голос магистра.
— Да.
— Тогда еще одно.
Снова что-то тускло мелькнуло и опять ничего особого Веся не заметила. Но долго ждать в этот раз не стала, сообразив, что иначе эта проверка не закончится и до обеда.
— Давайте еще!
Вспышка и легкий жар, будто пронесся летний ветерок.
— Еще!
Снова холод, и на этот раз звонко щелкнули о боковые стены похожие на градины льдинки. Чтоб вмиг растаяв, стечь по камню темными струйками. Фантом раздался вширь, раскинул назад крылья, заслоняя хозяйку со всех сторон, словно заботливая мать-клушка слабенького цыплёнка.
— Еще, и поживей! — поторопила княгиня.
Несколько вспышек мелькнули друг за другом так же незаметно, и Веся заскучала.
— А ничего помощнее у вас нет?
— Приготовься, — прозвучало в ответ и куница едко усмехнулась.
Интересно, и как она должна готовится? Неужели Феодорис считает, будто она хоть пальцем шевелит? Только и делает, что время от времени кричит — еще!
Над головой что-то грохнуло, и в тот же миг фантом резко сцапал Весю лапами, приподнял почти к потолку и просунул между ее ногами и полом плотный лепесток тумана.
— Ну, вот теперь я знаю, как чувствуют себя невылупившиеся птенцы, — фыркнула про себя куница, — а вслух крикнула, — а еще?
Грохот повторился, но теперь он был раскатистым, как весенний гром, и сквозь туман начали просвечивать яркие вспышки. А затем Бор внезапно куда-то ринулся и Веся, не понимая, в чем дело, притихнув ждала окончания этой атаки.
— Тьма, — рыкнул вдруг совсем рядом один из магов, а другой, судя по голосу, испуганно выкрикнул, — он что-то задумал!
Раздался топот, стук, какой-то непонятный звук, похожий на звон и звук свирели и вдруг все резко стихло. А затем фантом мягко поставил Весю на пол и широко распахнул крылья.
— Что случилось? — нахмурилась княгиня, недоуменно оглядываясь, и оцепенела от ужаса, рассмотрев пять тел, недвижно лежащих на полу в самых различных позах.
Глава двадцать восьмая
Всего пару секунд Веся стояла, не в силах даже пальцем пошевелить, а перед её мысленным взором стремительно мелькали страшные виденья. Ведь даже если княгине поверят, будто это не она сама натравила на собратьев своего фантома, то вряд ли поймут, почему у нее на шее оказался амулет верховного магистра. А даже если и поймут и поверят, то уж точно никогда не простят. Но она ведь не хотела, так почему и когда все пошло не так? С чего это её верный защитник вдруг стал убийцей? И можно ли успеть вернуть их из-за грани?
Уже в следующее мгновенье, совершенно забыв от горя и растерянности, каких она никогда до сих пор не испытывала даже в самых жестоких боях, про связь фантомов, Веся стояла на коленях перед Феодорисом, оказавшимся ближе всех, и пыталась нащупать на его шее живую жилку. А найдя, несколько секунд прижимала пальцами, боясь поверить собственным ощущениям.
Вот в эти мгновенья она и припомнила про связь и нетерпеливо потянулась по незримым паутинкам к фантомам лекарям. А потом сидела на полу и позорно ревела, размазывая кулачками слёзы и сморкаясь в платок магистра, потому как свой куда-то пропал. И лишь расслышав в соседнем зале голоса и торопливый топот нескольких пар ног, догадалась снять с себя злосчастный амулет и накинуть его на шею магистра.
— Что тут произошло? — еще от входа выкрикнул Савел, бежавший впереди магов, ворвавшихся в комнату для испытаний, — почему они лежат?
— Спят они, — поспешила успокоить собратьев княгиня, точно зная, какие у них сразу же возникли мысли. Точно такие, как и у нее самой. — А почему — не знаю, мы проверяли, от каких заклятий может защитить Бор, и вдруг они уснули.
— Ну раз так, пусть поспят, мы их отправим по домам. А как проснутся, сами все объяснят, — чародей подал целительнице руку, помогая подняться, вгляделся в её лицо и мягче предложил, — я сейчас лечу в Южин, отвезти тебя домой?
— Домой? — Веся оглянулась на магов, которых собратья уже укладывали в туманные лодочки, на огромного Бора, смирно висевшего у стенки, и вежливо поблагодарила, — спасибо. Но я теперь и сама доберусь.
Шагнула к соколу и тихо скомандовала:
— Унеси меня домой.
— Веся! — Берест ворвался в покои так стремительно, словно там бушевал пожар, в несколько прыжков добрался до шагнувшей ему навстречу жены и подхватив ее на руки, прижал к себе так крепко, что княгиня невольно взмолилась:
— Дест! Я, конечно могу срастить себе кости, но ты же потом будешь сто лет мучиться раскаянием!
— Какие кости? Они тебе что-нибудь сломали? — Грозно нахмурился Берест, немедленно ослабляя хватку. Теперь его руки держали куницу бережно, словно хрупкий сосуд, — где болит? Я им этого не спущу! Чему ты так счастливо улыбаешься, Весенка?
