Искандер Севкара - Черный рыцарь
Лаура тотчас откликнулась:
— Лесичка, ни за что не верь этому вертопраху, ангелы никогда не женятся и ни на ком. Они ужасные и коварные.
Русалочка заливалась счастливым смехом, от которого у меня становилось теплее и спокойнее на душе. Покрикивая на воронов, чтобы они летели побыстрее, я несся вперед галопом, совершенно не думая о том, что ждет меня впереди. Харальд, на лице которого вновь заиграла улыбка, вклинился между мной и Уриэлем и проорал задорным басом:
— Мессир, мне эта скачка напоминает о том, как мы скакали однажды навстречу целому полчищу турок и сарацин под Константинополем. Скакал тогда рядом со мной один барон из Франции, Роже де-Турневиль, тоже был отличный парень и весельчак каких поискать. Мессир, ты мне напомнил этого малого, он так же, как и ты, всю ночь перед битвой провел не в молитвах и покаянии, а в постели с одной очаровательной турчанкой. И представь себе, мессир, в той сече погибло много святош, а этот барон вышел из боя без единой царапины, видимо, Бог хранит тех, кто любит жизнь и не думает о том, как он предстанет перед ним. Жаль я не встретился с его душой в Парадизе, очень мне хотелось узнать, женился ли он на прекрасной Лейле или нет, меня тогда сарацины так отделали, что только благодаря тому, что леди Астарта меня вытащила из Зазеркалья, мне и удалось выжить. Мессир, перед ущельем я хочу дать тебе пару уроков фехтования и хотя этого мало, я покажу тебе один прием, который застанет Черного рыцаря врасплох.
Конрад не зря долбал Блэкки и Фая, он действительно повел нас по самой короткой дороге и спустя шесть часов бешеной скачки мы пересекли Черный лес и вылетели на открытое пространство, которое напоминало, какой-то жуткий, апокалиптический пейзаж, так была изломана и искорежена в этих местах поверхность райского мира. Впереди, километрах в десяти, двенадцати, уже виднелись огромные горы, кольцом вставшие вокруг Синего замка. До логова Верховного мага Карпинуса, по воздуху, было не более ста двадцати лиг полета. Меньше часа, если лететь на Узииле, включая взлет и посадку.
Лисья дорога, как и все остальные детали ландшафта, тоже была сложена в гармошку, но была четко видна и вела нас прямо к цели. Где то впереди находилось загадочное серое ущелье, узилище Люцифера. Пустив коней шагом, мы стали перекусывать на скаку. Я быстро проглотил несколько бутербродов с осетриной и черной икрой, запил их пивом и, чтобы отвлечь Лауру, весьма немелодично пропел ей пару куплетов из любимой песни моей юности:
— А была она солнышка краше,
Каждым утром светло и легко
Выпивала стакан простокваши,
Отвергала пятьсот женихов.
Бились ядра о черные скалы,
Гренадеры топтали жнивье
И пятьсот королей воевало,
За прекрасные губы её…
Лаура улыбнулась мне в ответ, как мне показалось, бодро, но вот у меня самого на душе скребли кошки. Создатель, поставил передо мной такую задачку, такой ребус, что попробуй теперь разберись. Как бы то ни было, выбор у меня был небольшой, струсить и потерять какую-либо возможность вернуться в Зазеркалье и вновь увидеть дочь или оборзеть настолько, что осмелиться выступить против самого Люцифера.
Третьего было не дано и я предпочел немедленно открутить и выбросить за ненадобностью свой старый борзометр, все равно терять мне было нечего. Расхохотавшись от такой мысли, я заорал какой-то воинственный клич и весело улюлюкая, погнал Мальчика галопом.
Вороны-гаруда долетели до отвесного склона высоченной горы и остановились перед ней. Голубая доргоустроительная волна подрагивала от нетерпения в каких-то пяти метрах от склона горы и я уже подумал о том, что, возможно, мне придется пробивать в ней туннель, но вскоре выяснилось, что я ошибся. Просто Лисья и здесь разделялась надвое.
Одна дорога, которая была пошире, делала резкий поворот за каменную шторку и издали казалось, что перед ними встала сплошная стена. Другая же, узкой, ярко-рыжей тропкой бежала вдоль скал куда-то вправо. Когда мы добрались до этого места, Харальд спешился, внимательно осмотрелся по сторонам и негромко сказал мне:
— Мессир, это то самое место.
Объезжая рыцаря, я без малейших колебания двинулся за шторку, проехав сквозь голубую волну и обернувшись к своим друзьям, которых она не пропустила, громко крикнул им:
— Ребята, извините, но это моя драка и вам там совершенно нечего делать. Если я, вдруг, не вернусь, то разъезжайтесь по домам и не поминайте меня лихом. Целуйте фикус, поливайте, пожалуйста, Матрену Ивановну!
Не оборачиваясь назад, я въехал узкий, не более пяти метров в ширину, проход. Посмотрев вверх, я увидел, что стены смыкались где-то очень высоко. Пока я был неподалеку от этого места, мой голубой турникет действовал исправно, но поскольку Кольцо Творения могло понадобиться мне для других целей, следовало поплотнее закрыть за собой эту дверцу, чтобы потом в задницу не дуло и я заставил скалы с грохотом сдвинуться за моей спиной.
Соорудив крепкую каменную преграду для своих друзей, я отправил в пятое измерение меч Дюрандаль, обернул правую руку носовым платком, спрятав Кольцо Творения и поскакал по все еще рыжей дороге, которая должна была привести меня прямо к Черному рыцарю. Повернув направо, я увидел, что проход впереди расширяется и дорога выходит в мрачное, однообразно серое и тоскливо тусклое ущелье.
Въезжая в ущелье я понял, что даже Уриэль и сэр Харальд, который присматривался к Узиилу, не смогут прийти ко мне на помощь. Тут даже небо и то было бледного, мертвенно-серого цвета. Буквально все в этом ущелье было окрашено в нейтрально серый цвет. Его мрачные тона немного оживлялись пестрыми лохмотьями, в которые были одеты лежащие то тут, то там мумифицированные трупы.
Съехав с дороги я стал объезжать и рассматривать их. Это был настоящий паноптикум. По-моему, мясорубка началась здесь, чуть ли не от времен Адама и Евы. Во всяком случае я увидел мумию, в руках которой был зажат каменный топор, а чуть поодаль от нее лежал мумифицированный труп какого-то древнего ассирийца с черной, завитой, длинной бородой и рассеченным пополам черепом. Рядом с ассирийцем лежала мумия воина, в котором отдаленно угадывался древний египтянин или еще какой-то воин из народа, которому были присущи юбки, сплетенные из каких-то растительных волокон.
Никакой живности в этом ущелье не было, совсем как в Миттельланде, но там хоть деревья стояли в осеннем уборе, а здесь даже трава была серой и безжизненной. Поездив немного по обоим сторонам дороги, которая сохраняла лишь намек на рыжий цвет, я велел Мальчику, который чутко вслушивался в тишину, идти по ней шагом.
Ущелье было довольно длинным, никак не менее двадцати с лишним километров и впереди все таяло в сером мареве, словно оно было насквозь прокурено. Запахов, к своему удивлению, я тоже никаких не уловил, да и вообще обстановочка здесь была стерильной, как в военном госпитале, ожидающим наплыва раненых. Вдруг, впереди, я заметил на дороге, что-то темное. Взяв в руку бинокль, я принялся настраивать оптику и тут же увидел Черного рыцаря собственной персоной.
