Илья Рошаль - Пожиратель огня
К Тулсе Дууму со всех сторон потянулись белесые, алчные, длинные щупальца, свитые из омерзительных клочьев небытия, живущих каждое своей жизнью. Сперва тонкие, эти нити затем наливались силой и вздувались, бесстыдно обнимая воющего в запредельном ужасе колдуна. Они по-хозяйски ощупывали тело Тулсы Дуума, уминая его в бесформенный ком. Колдун уже съежился до размеров тыквы и продолжал уменьшаться. При этом он оставался живым и лишь хрипел от невыносимой боли. Похоже, участь, которую он пророчил Куллу, постигла его самого.
Перед тем как окончательно потерять сознание, провалившись в спасительное беспамятство, Кулл увидел, что конец одной из извивающихся конечностей тьмы наливается кощунственным бутоном. Затем этот бутон расцвел отвратительным алым цветком зубастой пасти, которая и поглотила Тулсу Дуума — одного из самых могущественных адептов зла на Земле.
* * *
— Отличное приключение, Брул! — Одетый в походную одежду Кулл с размаху рухнул на низкое сиденье рядом с пиктом, предававшимся поглощению уникальных вин из подвалов Замка из Песка.
Хвала небесам, по каким-то собственным причинам Тулса Дуум скрыл от афридов существование винных погребов Мая Есумдуна.
— Неплохо размялись, — хмыкнул Брул. — Это тебе не на троне задницу просиживать. Однако клянусь хвостом птицы Ка, оно чуть не стало для тебя последним!
Кулл, получивший в поединке с Курашбахом несколько тяжелейших ран, только на третьи сутки пришел в себя. К тому же он, впрочем как и остальные, потерял немалую часть жизненной силы во время пришествия Богов Ктулхи. Асаф, Таалана и Брул ни на мгновение не отходили от метавшегося в бреду друга. Муджариец даже опасался, что тот умрет, однако Брул успокоил юного хелифа: «Раз он не помер сразу, значит, будет жить, знаю я его тигриную породу! Даже смерть ни за что на свете не решится подойти к человеку с такими кулаками!»
С того дня, хвала заботливому уходу Тааланы и целебным мазям и отварам ее отца, атлант стремительно пошел на поправку. Когда же утром третьего дня Кулл возмущенно отказался от жиденького целительного бульона с травами и потребовал жареного мяса с острым соусом, Брул начал прощаться с гостеприимными хозяевами.
Однако им пришлось задержаться еще на несколько дней. Май Есумдун тщательно обследовал могучего горца, пока, к собственному удивлению, не уверился, что Кулл абсолютно здоров.
— Так ведь не стало же! — Кулл закинул ноги на столик и нацедил себе полную кружку густого дынного вина, кроме сладости отличавшегося еще и отменной крепостью. — Посуди сам, как много мы достигли, заплатив всего кувшином крови и парой новых шрамов! Во-первых, мы избавились от проклятого Тулсы Дуума!
Рука Брула дрогнула, и он пролил вино себе на грудь. Хотя потерявший сознание пикт не был свидетелем явления Ктулхи, при одном упоминании о судьбе Тулсы Дуума он испытывал приступ леденящего душу ужаса.
— Как подумаю об этом, в голове темнеет, — пожаловался пикт Куллу. — Помню только, что наш старик какое-то заклинание произнес, а дальше — темнота… Давай лучше выпьем… — Он жадно припал к полному кувшину.
Кулл, соглашаясь, кивнул. Он ни словом не обмолвился друзьям о том, чему оказался свидетелем. Подождав, пока пикт вместе с двумя пинтами вина вновь обретет уверенность в себе, он продолжил:
— Во-вторых Асаф сыскал себе достойную жену. — Хотя самому Куллу куда милее сладкого шепота женщин были звуки боя, он искренне разделял радость друга, к которому успел привязаться. — А, в третьих, какого союзника мы приобрели!
— Не будь я Брул Копьебой, если ты не сможешь завести себе друзей и союзников даже в брюхе у шакала! — расхохотался Брул, в восторге хлопая рукой по колену. — Я поражаюсь твоей способности из всего извлекать пользу! Наверное, это и есть то, что Ту и Ка-Ну называет «государственным мышлением».
— А знаешь, ты, наверное, прав, — Кулл на мгновение задумался. — Поверь мне, быть хорошим владыкой во сто крат тяжелее, чем быть хорошим воином… Кроме того, я до сих пор не уверен, что вообще можно быть «хорошим» владыкой!
— Да брось ты! — Пикт ткнул кулаком в плечо друга. — Знай себе отдавай приказы! Однако я тебе сочувствую, сам бы ни за что на свете не согласился занять твое место или место Ка-Ну.
Выслушав рассуждения своего друга, Кулл рассмеялся.
— Ладно, собирайся. Пора в путь.
— Да уж, мы тут засиделись, — кивнул Брул. — А у нас еще вон сколько дел! Проклятый Шашонг ждет не дождется, пока мы с него шкуру снимем!
Одним глотком осушив свои чаши, друзья поднялись на ноги и направились во внутренний дворик Замка из Песка, где их дожидались Май Есумдун, Таалана и Асаф.
К тому времени, когда Кулл и его верный друг присоединились к ним, все слова уже были сказаны. Май Есумдун на прощание крепко обнял дочку и царственного зятя:
— Отец, вы будете самым почетным гостем на нашей свадьбе! — Асаф низко поклонился Повелителю Великих Песков. — А первого сына мы обязательно назовем в вашу честь.
Зардевшаяся Таалана опустила глаза и уткнулась лицом в плечо хелифа.
— И смотрите, чтобы у вас было не меньше трех сыновей! — напутствовал влюбленную пару Май Есумдун.
Старый чародей взмахнул руками, полы его волшебного плаща взметнулись, и в центре дворика возникла песчаная воронка. В отличие от подстроенной Тулсой Дуумом ловушки, в этот раз песок был удивительно светел и мягок. Казалось даже, что это не песок, а струи нежного персикового цвета дыма.
— Вы окажетесь на восточной окраине Мизра, прямо у лагеря, разбитого вашими воинами, — сказал Май Есумдун Куллу и Асафу. — По их зову сейчас в Мизр прибыли Фейсал бер Карим, Ка-Ну и Ту. Они вас продолжают искать, так как советник Асафа — мудрый Фейсал бер Карим — чувствует, что вы еще живы.
— Хорошо, что все они вместе, — сказал Асаф Куллу. — По крайней мере, не придется повторять нашу историю тысячу раз!
Первыми в воронку шагнули Асаф и Таалана, за ними последовал Брул.
— Подожди, Кулл. — Май Есумдун остановил атланта. — Я обязан тебе всем самым главным: свободой, жизнью, дочерью. И хотя истоки моей силы сокрыты в этих бескрайних песках, знай, по первому твоему зову я готов явиться тебе на помощь. Ты знаешь слова, которые нужно произнести, — главное, чтобы рядом была хотя бы куча песка.
Он на мгновение замолк, обратив глаза в пустоту.
— Тебе, Кулл, уготована великая судьба. Но и великие испытания выпадут на твою долю…
— Такова участь воина, — пожал плечами атлант. — Знаешь, старик, опасности меня не пугают.
— Знаю, — кивнул головой Май Есумдун. — Поэтому и дарю тебе на память это…
