Сергей Крупенин - Акарат а Ра (или Исповедь военного летчика)
– Здравствуй, Жора, как живется тебе, все ли в порядке?
Получилось совсем уж елейно. Жора, стоящий спиной вздрогнул всем телом, и резко повернулся к Михаилу, совершенно очевидно сразу узнав его голос. Под мышкой он держал нелепую «барсетку», а руки продолжали дергать застрявшую пуговицу.
– Помочь может чем?
Так же сладко продолжал Михаил. Он даже спрятал руки в карманы, чтобы сразу не двинуть мерзавца по морде. Глаза Жоры были прикованы именно к ним. Михаил, весь подобравшись, медленно приближался. Что он будет делать с Жорой, не имел даже смутного представления. Что-то его серьезно удерживало от решительных и весьма логичных в сложившихся обстоятельствах действий – сильно набить рожу и вычеркнуть Жору из своей жизни навсегда.
Глаза Жоры были наполнены неподдельным животным страхом. Михаилу стало жалко его. Он был озадачен этой жалостью к человеку, который не просто был вором, а вором, использующим самые высокие чувства в человеке – чувство дружбы и взаимной поддержки. И не погнушавшемуся убить ради десятка тысяч долларов. Михаил вдруг представил, какую цену тот заплатил за свою жажду обладания хоть какими-то деньгами. Сколько бессонных ночей ожидал он прихода мстителя? Сколько усилий приложил, чтобы отвести беду от себя, не встретиться с расплатой? И вот когда вроде чуть было отпустило – она, расплата, и нагрянула. Михаил четко осознал, что Жора ждет сейчас именно смерти. Сколько же раз он, глупец, уже умирал от шороха в ночи, шагов за спиной, вида собственной тени?
Жалость снова нахлынула. Ну каких же денег может стоить такая вот жизнь? Он остановился. «Жалкий ты и убогий. И очень бедный. Ты заплатил значительно больше, чем украл!» подумал Михаил. Он уже был готов просто повернуться и уйти. Но все же очень хотелось взглянуть Жоре в глаза, однако они были неотрывно прикованы к его рукам в карманах.
Жора, не поднимая глаз, стал пятится и, упершись в угол, конвульсивно делал ногами пустые попытки пройти сквозь стену.
– О чем ты сейчас думаешь, Жорик? Может, что сказать желаешь?
Спросил Михаил, не меняя предельно мирного тона. Жора попытался что-то сказать, но внятно не вышло. Он бросил, наконец, разборки с пуговицей, одержавшей верх, и выставил обе руки, заслоняясь. «Барсетка» при этом глухо шлепнулась на кафельный пол. Жора вздрогнул еще сильнее, чем в первый раз.
– Я принес тебе долг, возьми, тут с процентами – залопотал он скороговоркой – его как прорвало – я знал, где тебя найти вот и принес. Мне сказали, что ты здесь бываешь каждый день, продолжал тот импровизацию. Импровизировать он умел всегда – не отнять!
Жора ногой подтолкнул «барсетку» в сторону Михаила. Тот понял, что Жора сейчас – это загнанный в угол зверь. Опасный именно потому, что считает ситуацию безвыходной. Жора явно предполагает в кармане Михаила пистолет, не ждет ничего хорошего, и будет драться не на жизнь, а на смерть. Оценив изменившуюся ситуацию, Михаил сказал уже с нажимом.
– Мне не нужны твои проценты. Если не дернешься – останешься жить и проценты себе оставишь, козел!
От двух подарков сразу Жора, по его расчету, отказаться был просто не в состоянии. После этого Михаил спокойно поднял гигантскую пародию на портмоне и заглянул внутрь. Там оказалось четыре пачки по пятьсот долларов. Взял две из них, саму сумку, не глядя, бросил в кабинку с унитазом и вышел из туалета. Послышался всплеск воды.
Он даже не оглядывался, зная точно, что Жора не выйдет из сортира еще долго. Он думал, что в ходе всех этих событий присутствует четкая режиссура. Если продолжить сюжетную линию, то сейчас он должен взять книгу из тайника, загранпаспорт и купить билет в Москву. Но как-то это все становилось слишком предсказуемым. Он чувствовал себя послушной марионеткой. И это ощущение было невыносимо. Все в нем вздыбилось в протесте против этого. Да и здравый смысл в полный голос заговорил о том, что всяким чудесам может быть и время и место, но не до абсурда же доводить ситуацию? Ну, потехе – час, а делу – время, наконец. Нормализуется жизнь. Чего тебе еще нужно? Должен же быть у человека какой-то выбор, в конце концов! И что же делать? Совершить очередное действие, но уже не «по плану» – вот единственный путь, который пришел Михаилу на ум. И самым верным решением сейчас была бы поездка к жене на море. Да что же может быть лучше этого! Что и решил исполнить тотчас.
Глава 11
Что открывает современная наука?
Михаил, приняв решение испытывал чувство освобождения. Двадцать первый век. Цивилизованный и свободный мир. А все, что «произошло» с ним – это следствие стресса от бешеного ритма жизни. Иллюзия. Очень реалистичная, конечно, но все же иллюзия. А практический, прочный материальный мир – вот он. Единственный реальный. И нужно продолжать жить. И научиться вновь ему принадлежать, и получать от него радость. По возможности, конечно.
Он почти бежал на автостоянку, где стояла его машина. Уже на подходе к ней зазвонил сотовый телефон. Ему звонил товарищ с просьбой о помощи. Тому было необходимо передать лекарства родителям, которые жили в маленьком поселке на берегу моря, но, учитывая скорость почты, да и, что им придется идти за ними достаточно далеко, то желательно доставить им в руки. А он де экстренно вынужден уехать в командировку, и автомобиля у него нет, век помнить будет и так далее и тому подобная лабуда. Как откажешь? Михаил сообразил, что это ему по дороге. Да с дорогой душой!
Михаил заехал к товарищу, взял посылку, уточнил, как найти их дом, и выскочил из города на простор. Вокруг уже начала буянить южная весна. Нежная трава и распускающаяся листва деревьев радовала глаз. Он предвкушал радость жены от сюрприза его неожиданного появления. Трасса еще не загруженная транспортом с готовностью стлалась под колеса. Он въехал в горы, где природа была еще более многообразной и живописной. Он любил горы и горную дорогу. Она сокращала видимость горизонта, но также сокращала и ожидание нового впечатления сразу за поворотом. Перевал и сразу вид моря, на котором провел все свое детство. Михаил всем существом ощущал красоту и совершенство окружающей природы. Как нечасто он обращал на это внимание! Он понимал, что человечество также не принимает во внимание совершенство природы. Возможно, что технократический путь развития – самое неудачный выбор. Ведь ни одно из достижений человека в его так называемом научно – техническом прогрессе не сделало его хоть на йоту счастливей. Тогда зачем же все это было нужно? Наоборот. Если провести краткий анализ итогов развития человечества на этом пути, то они ошеломляют!
Конец двадцатого века – века потрясающего триумфа науки, охарактеризовался крахом веры в ее силу и разум, в большинстве ее областей. Вопреки ожиданиям и радужным прогнозам фундаментальная наука почти во всех ее направлениях подошла к пониманию ограниченности своих возможностей в исследовании мироздания.
