Станислав Гримайло - Гримайло Станислав Александрович Истории Руана (СИ)
- Что это меняет? Ничего. Вы остаетесь самим собой, а, значит, нарушать принципы не представляется возможным... Искусство - плод деятельности. Возвышенной, призванной давать силы верить, надеяться или любить.
- Или бояться...
Коротышка согласно покивал:
- Бывает... Только это не искусство.
- А что?
Пыхнул сигарой:
- Если вас призывают бояться - принуждение. В свою очередь бесстрашие, верность принципам, доверие спутникам - неуязвимость. Усомнились в себе - тотчас проиграли.
- Ситуации разные бывают.
- Хехе... а жизнь-то одна... - захихикал старик-гоблин, жадно прислушивающийся к каждому слову.
- Вы заметили одну особенность этой прелестной галереи? - коротышка с интересом уставился на меня.
- Вы имеете в виду такое удачное расположение?
Коротышка улыбнулся:
- Заметьте - в городе, пронизанном веяниями религиозных течений, иное искусство не в почете. Полотна, не воспевающие божественные сущности, игра с деревом, не намекающая на извечные битвы и споры... И три часа отсиживания задницы в ожидании помощи.
- Следуя логике ваших слов, нам следует вынуть из рам труды неизвестного мастера, и сохранить эти ценности, дабы просветить жителей святого города.
Старик-гоблин захихикал, а коротышка отмахнулся сигарой:
- В этой ситуации достаточно будет и напутственных слов. Например: горите так, чтобы занялись причинные места высшего патриархата славного Туриона.
Я с трудом удержался от смеха:
- Вы не любите храмовых вельмож?
- Люблю. Особенно в непрезентабельном виде побирушек у подножия храмов. Жаль, скидывать илийские шелка желчные старцы не торопятся...
- Сие в корне не верно! - присоединился к беседе Свето-Зар. - Служить богу - величайшая награда и поистине тяжелейшая ноша. Истинный святой, отринув мирские ценности, помогает неокрепшим душам найти путь во мраке тварного существования, ибо иной цели, иначе как достижения осознанности, быть не может!
- Молодой человек, - влез гоблин, - вы сейчас о ком вообще говорите?
- Как это о ком? - растерялся адепт. - О патриархах храмов, сиречь святых, окрепшим разумом и духом, проводников.
- Вы вообще видали их хоть раз?
- Не доводилось...
- Называть святыми крючконосых, пузатых, замотанных в шелка и увешанных драгоценностями хищников - не по-божески. Да и кого в силах наставить помазанник божий, не видавший жизни тварной?
- Не любите вы храмовых светил. И это в святом-то городе! - хмыкнул я.
- Вы пройдитесь по улице мучеников - все поймете...
- Сие есть проявление неверия! Ибо мятущаяся в плену иллюзий душа не может найти пристанища, уверовать в силы высшие, божествам присущие, да застит взор свой неправедностями глупыми. А стоить лишь поверить...
- У меня, молодой почитатель, прошу заметить, несколько иное мировоззрение. И мой взор, как вы заметили, не застит блеск куполов и богатство одежды храмовых служек. Посему я берусь утверждать: не несите околесицу!
- Истинная вера защищает! А вы юлите, вот и вляпались, - Свето-Зар не стал сдаваться.
- Хе-хе... а вы, значит, порхаете? - захихикал гоблин.
- Неверие жителей Туриона всему, выходит, виной, - покачал головой Свето-Зар и сплюнул.
Вот те раз. Уж чего, а подобного сложно было ожидать от пухлого адепта...
- Да перестаньте! - коротышка выдохнул целое облако черного, но при этом совершенно не улавливаемого на запах, дыма. - Если уж на то пошло, то сейчас в галерее как раз и собрались неверующие. Турион же бдит. Нет - чтит! Правда, затрудняюсь перечислить кого. Много их уж больно.
- Хулить святых нельзя! - Свето-Зар задрал подбородок и нахмурился.
- Да кому твои святые нужны. У нас своих вон, почитай, пол города, - заметил старик-гоблин.
- Отчего тогда...
- Так, хватит трепаться! - не выдержал я. - Напутственные слова: пусть мы и не видим красоту этих полотен, но я знаю, существуют те, для кого такие картины как божественное откровение. И пусть они их увидят! Когда-нибудь... И желательно подальше отсюда. Жги к троллям!
Свето-Зар последние слова принял как призыв к действию: светоч нырнул в наваленную кучу, из которой мгновенно брызнули язычки яркого пламени. Ухнуло. Вся куча разом занялась, отогнав нас чуть ли ни к стенам комнаты. И тут поджидало разочарование: от горящих полотен не потянулось даже струйки дыма...
- Хоть погреемся, - недовольно заметил я.
- Эх, хороша. Но ради дела... - пробормотал коротышка и выудил из одежды бумажный цилиндрик. Ловко надорвал и кинул в огонь. Сигара в упаковке упала на не желающее заниматься полотно.
Целую минуту ничего не происходило. Огонь бушует, картины горят, а сигара в упаковке нежится в пламени. Наконец разгорелась. Над костром поднялся золотистый дымок. Собрался в облачко под потолком... и уверенно пустил струйку к одной из открытых дверей.
- Двигаем! - бросил я и рванул за путеводной, как хочется думать, нитью.
Свето-Зар подвесил свой шарик надо мной, так что освещения вполне хватило для уверенного движения. Только открывая каждую дверь, я все же сначала заглядывал в комнату, и лишь потом заходил. Пробежали пять залов, потом еще два - и вышли в хорошо знакомый холл. Но тут кое-что изменилось: появилась светлая полоска по верху одного из окон. Тонкая, не шире ладони, но явственно сквозь нее проникают слабые лучи вечернего солнца.
- Отлично! - радостно выдохнул за спиной коротышка.
- Вы так считаете? - не согласился незнакомый, глубокий и сильный голос.
Я резко обернулся: последним шел Свето-Зар, и именно он, прикрыв за собой дверь, произнес последнюю фразу. Радостно осклабился, сверкнув совершенно безумными по виду глазами - черными, с несколькими яркими желтыми кругами. Тролльи пляски!
Свето-Зар широко улыбнулся, продемонстрировав практически волчий оскал:
- С кого начнем?
- Одержимый! - пискнул старик-гоблин и, сдернув висюльку со своего наряда, кинул в скалящегося адепта.
Свето-Зар, одержимый духом, с легкостью поймал снаряд и... скрючился в три погибели. Громко застонал.
- Мочи его! - снова заверещал гоблин и кинулся на пухлого адепта, стараясь повалить.
Про одержимых я знаю только одно: сложно справиться с вселившимся духом, не навредив при этом носителю. В большинстве случаев единственный способ утихомирить такое создание - убить "везунчика", давшего пристанище неугомонному и смертельно опасному бестелесному существу. Если бы среди нас был дипломированный заклинатель...
Гоблин подлетел к одержимому, занес хилую лапку для удара - и отлетел от мощного тычка. Свето-Зар выпрямился, нагло ухмыльнулся и незаметным движением отправил в полет и коротышку, на свою беду не успевшему остановится и подскочившему слишком близко.
