Дэннис Фун - Вольный странник
ВНЕЗАПНО НА НЕЕ НАПАДАЕТ ЯЩЕРИЦА И КУСАЕТ ЗА БОК. ОТ ЖГУЧЕЙ БОЛИ СТОУВ С СИЛОЙ ОТТАЛКИВАЕТ ЕЕ И БРОСАЕТСЯ ОБРАТНО В МЕРЦАЮЩИЙ БАРЬЕР, МОЩЬ ТЕЧЕНИЯ КОТОРОГО ПРИДАЕТ ЕЙ НОВЫЕ СИЛЫ. ЗАЖАТЫЙ МЕЖДУ ЕЕ НОГ МЕДВЕДЬ УЖЕ ПОЧТИ НЕ МОЖЕТ ДЫШАТЬ. ОНА ОТПУСКАЕТ ЕГО, ХВАТАЕТ ЯЩЕРИЦУ ЗА ХВОСТ И ДЕРГАЕТ ИЗО ВСЕХ СИЛ НА СЕБЯ — ХВОСТ ОСТАЕТСЯ У НЕЕ В РУКЕ. ЯЩЕРИЦА КОГТЯМИ РАЗРЫВАЕТ ЕЙ ПОД РЕБРАМИ КОЖУ НА ЖИВОТЕ И ПРОЛЕЗАЕТ В ЕЕ НУТРО. ДЕВОЧКА СУЕТ В ОТВЕРСТИЕ РУКУ И МЕРТВОЙ ХВАТКОЙ СЖИМАЕТ ЯЩЕРИЦУ В САМОМ МЯГКОМ МЕСТЕ ЕЕ ТЕЛА. ОНА ЧУВСТВУЕТ, КАК ХРУСТЯТ КОСТИ, А ВНУТРЕННОСТИ РЕПТИЛИИ ПРОСАЧИВАЮТСЯ СКВОЗЬ ПАЛЬЦЫ В ЕЕ СОБСТВЕННОЕ ТЕЛО. СТОУВ ОЩУЩАЕТ В ЖИВОТЕ СЛАБЫЙ ТОЛЧОК И ПОНИМАЕТ, ЧТО ВРАГА ПОКИДАЮТ ЖИЗНЕННЫЕ СИЛЫ.
ОНА С ОМЕРЗЕНИЕМ ШВЫРЯЕТ ОСТАНКИ РЕПТИЛИИ ЗА ПРЕДЕЛЫ СТЕНЫ НА ТЕРРИТОРИЮ ЛОВЦОВ ВИДЕНИЙ, НО ТУТ ЖЕ ГОРЬКО РАСКАИВАЕТСЯ В СОДЕЯННОМ. НЕ НАДО БЫЛО ЕЙ УБИВАТЬ ЯЩЕРИЦУ. ЛУЧШЕ БЫЛО БЫ ПОЙМАТЬ ЕЕ И ОТНЕСТИ В ПОДАРОК ДАРИЮ. НЕ СМОГЛА ОНА СОВЛАДАТЬ С СОБОЙ В БЕЗУМИИ РОКОВОЙ СХВАТКИ.
ЗАВИСНУВ В ПОТОКЕ МЕРЦАЮЩЕГО СВЕТА, ОНА СОСРЕДОТАЧИВАЕТСЯ НА ПОЛУЧЕННЫХ РАНАХ, ПЫТАЯСЬ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ВИДИМЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ БИТВЫ, ОСТАВШИХСЯ НА ЕЕ КРИСТАЛЛИЧЕСКОМ ТЕЛЕ. НО БОЛЬ ОТ РАН ТАК СИЛЬНА, ЧТО ЗАГЛУШИТЬ ЕЕ СОВСЕМ НЕ УДАЕТСЯ. В НАДЕЖДЕ НА ТО, ЧТО ЖИВИТЕЛЬНАЯ ПУЛЬСАЦИЯ ЭНЕРГИИ ПРИДАСТ СИЛ, ОНА ОПИСЫВАЕТ В НЕЙ ПОСЛЕДНИЙ КРУГ И УСТРЕМЛЯЕТСЯ ОБРАТНО — ТУДА, ГДЕ ЕЕ ДОЛЖЕН ЖДАТЬ КОРДАН. ОНА ПОБЕДНО НЕСЕТСЯ СКВОЗЬ ПОТОК СТРУЯЩЕЙСЯ ЭНЕРГИИ В ПРЕКРАСНОМ НАСТРОЕНИИ, ПОЛУЧИВ ЗАРЯД ВНОВЬ ОБРЕТЕННОЙ СИЛЫ.
ПУТЬ ОТВЕРЖЕННЫХ
ПОКА ИХ ЗЕМЛИ ОСТАВАЛИСЬ РАЗДЕЛЕННЫМИ,
КЛИРИКИ С БРАТЬЯМИ БЫЛИ СОЮЗНИКИ.
НО ПЕРЕД ТЕМ КАК СВЯТОЙ С ПРИБЛИЖЕННЫМИ
В ПУСТОШЬ ОТПРАВИЛИСЬ — ВЕРЫ ИХ УЗНИКИ, —
ПОНЯЛ СВЯТОЙ: ДРУГУ ИХ ПОКЛОНЕНИЕ
С КУЛЬТОМ ВЛАДЫК ПРИДЕТ В СТОЛКНОВЕНИЕ.
ИСТОРИЯ ДРУГА В ИЗЛОЖЕНИИ ОРИНАМабатан ухватилась руками с двух сторон за бортики лодки и без видимых усилий подняла ее над головой. Поправив лодку так, чтобы центральная скамья уперлась ей в плечи, девушка пошла вперед по еле заметной тропинке. Со стороны были видны только ее тело и ноги. Роун с Лампи последовали за ней. Вскоре кедровая роща и сладковатый запах деревьев остались позади.
Через некоторое время они вошли в густые заросли высоких кустов с острыми шипами, и Роун с неприязнью вспомнил о ползучей лозе, которая однажды чуть его не погубила.
— Что случится, если коснешься одного из этих шипов? — спросил он Мабатан.
— Если коснешься шипа, можешь уколоться, — глухо донесся ее голос из-под корпуса лодки.
— И все? А яда в них нет? — Подойдя к одному из растений, Лампи вдохнул его запах. — Я так думаю, им для защиты хватит и этой вони.
— Это запах тяжелой работы, — возразила ему Мабатан, но объяснять ничего не стала.
Ускорив шаг, она бодро и легко зашагала дальше по извилистой тропе.
Что-то в этом терновнике показалось Роуну знакомым. Присмотревшись, он вспомнил:
— Это же растения, которые чистят почву! Я читал о них в книге отца, а потом рассказывал про эти кусты брату Аспиду. Он организовал их посадку, чтобы очистить зараженные земли. Меньше чем через год они снова стали давать урожай.
— Во время Мерзости эти почвы пострадали гораздо сильнее, чем в других районах. Это бабушка моя посадила здесь терновник, еще когда была молодой. — В голосе Мабатан слышались печаль и грусть-Чтобы эта земля очистилась совсем, нужно еще десять лет. А когда растения сделают свое дело, они завянут.
— Не самое справедливое вознаграждение за проделанную работу, — заметил Лампи.
— Наградой им служит сама работа, — ответила Мабатан.
Когда они дошли до небольшого озера, полуденное солнце так жарко прогрело воздух, что стало трудно дышать. Мабатан сняла лодку с плеч и опустила ее на воду, чуть покрывавшую густые водоросли.
Лампи с мрачным юмором пробурчал:
— Час от часу не легче… Неужели нам придется грести в этих зарослях?
Смрад над озером стоял такой, что Роун изо всех сил сдерживал рвотные позывы.
— Нам за эту вонь надо благодарить судьбу — из-за нее люди в эти места заглядывают нечасто. — Мабатан достала стальную фляжку и вылила из нее немного жидкости на узкие полоски ткани. Протянув их Лампи и Роуну, девушка сказала: — Это настойка из мать-и-мачехи, шалфея и васильков. Прикройте тряпочками рот и нос — сразу станет легче дышать. Они будут отфильтровывать всю ядовитую гадость. А если на вас попадут капли воды, быстренько вытрите их этими тряпочками. — Подойдя к огромному бревну, она отвалила лежавший рядом с ним камень, вынула из потайного углубления два весла и дала по одному Лампи и Роуну. — На этот раз можете грести. Если, конечно, умеете, — с улыбкой добавила она.
— Как-нибудь справимся, — отозвался Лампи, залезая в лодку. — Мы уже так переплывали озеро.
Роуну от этих воспоминаний стало не по себе.
— В Праведном озеро использовали как кладбище.
— Тогда вас не удивит то, что вы здесь увидите, — ответила Мабатан.
Они аккуратно гребли по воде, заросшей оранжевыми водорослями, стараясь, чтобы в лодку не брызнула ни одна капля. Стоявший в воздухе смрад вполне соответствовал унылому ландшафту. Они надеялись, что за поворотом узкого озера откроется другая картина, но надежды оказались напрасными.
— Вонь здесь еще сильнее, — пробормотал Лампи.
— К тому же, — добавил Роун, — здесь нас могут поджидать и другие опасности.
Озеро стало таким узким, что, казалось, через него без труда можно было перебросить камень. Заросшие высокими камышами берега вполне подходили для того, чтобы в них можно было устроить засаду. Роун пристально вглядывался в окрестности, чутко прислушиваясь к доносившимся звукам. Но до слуха его доносилось лишь жужжание стрекоз, тихое шуршание листвы, опадавшей в озеро, и шорох мышей, пробиравшихся сквозь заросли травы на берегу. Так они и плыли без всяких приключений до самого захода солнца, обозначившего конец дня. Только очень болели руки…
Заметив скалистый гребень, преграждавший им дальнейший путь по озеру, Роун молча дал друзьям сигнал сушить весла. Он указал им на какие-то подозрительные фигуры, маячившие у скалы, и еще внимательнее стал присматриваться к берегу. Но реальной угрозы юноша не почувствовал. Когда Мабатан неспешно подвела лодку к берегу, оказалось, что это были разлагавшиеся трупы двух человеческих существ.
Роун вышел из лодки и осмотрел тела мужчины и женщины, которые умерли примерно в том же возрасте, что и его родители. Их отсыревшая одежда была непритязательной, руки и ноги уже почти растворились в ядовитой озерной воде. Он заметил сероватую вздувшуюся кожу и раскрытые провалы рта, и то, что у обоих было перерезано горло. Склонившись к трупам, он закрыл им невидящие глаза и начал читать молитву по усопшим:
