Аллан Коул - Когда боги спали
Он хлопнул в ладоши, и вошла привлекательная служанка, неся кальян. Сафар широко раскрыл глаза, поскольку на служанке было надето лишь прозрачное платье, демонстрирующее во всей красе ее прелести. Захихикав под этими пристальными взглядами, она, двигаясь грациозно и плавно покачивая бедрами, стала обносить присутствующих кальяном.
Сафар услыхал, как кто-то зашипел от едва сдерживаемой страсти, но так и не понял, он ли сам или Ирадж. Девушка слегка коснулась его, поднося кальян, и он затрепетал от ощущения мягкости ее форм. Слегка хлопнув по жадно устремленной к ней руке Ираджа, она мелодично рассмеялась. Девушка взяла из жаровни с благовониями раскаленный уголек и бросила его в чашу кальяна, наполненную растертыми красными листьями. Сняв колпачок с черенка, она сначала предложила изукрашенный кальян Сафару.
— Поглубже затягивайся, юный Тимур, — посоветовал Коралин. — Это специальная смесь, приготовленная лично для меня, когда я настроен от души насладиться. Легкие ею не перегружаются, но Коралин клянется, что вы ощутите такой огонь в своих чреслах, которого еще не испытывали. — Сафар заколебался, но Коралин настаивал. — Тебе это, парень, ничем не повредит. Если же ты волнуешься насчет матери и отца… что ж, самое время им начинать тревожиться за тебя. Ты теперь уже мужчина. И с этим фактом никто не поспорит.
Сафар затянулся. Вино забулькало в стеклянной колбе, и дым вошел в рот. Он хотел уже его выдохнуть, но Коралин упросил не торопиться.
— Надо держать дым в легких сколько сможешь, — посоветовал он. — Только так достигается полный эффект.
Сафар сделал, как сказали. Дым на вкус напоминал восхитительное вино. В легких приятно закололо. Когда он выдохнул, в голове появилось такое ощущение, что внутри одна из тех больших подушек, на которых он восседал. Девушка передала трубку Ираджу, и Сафар, к своему изумлению, увидел, что его друг неуклюже берет ее, обнаруживая отсутствие опыта в таком деле.
Ему захотелось расхохотаться, но, когда он это сделал, звук оказался таким громким, что Сафар вздрогнул.
Ирадж выдохнул клуб лилового дыма и спросил:
— Что тут смешного?
— Сейчас увидишь, — ответил Сафар.
Настала очередь Коралина. Пока он втягивал дым, девушка раздувала уголек в чаше кальяна. Грудь Коралина раздулась в половину размеров тела, но он еще попытался втянуть в себя, издав всхлипывающий звук. Затем выпустил дым длинной струей.
— Еще кружок, друзья мои, — сказал он. — И вы будете готовы к развлечениям.
Девушка вновь предложила кальян Сафару. Вдохнув дым, он ощутил себя очень мудрым и мужественным. И одарил девушку самой очаровательной, по его мнению, улыбкой.
— Не присоединишься ли к нам, красавица? — спросил он.
Девушка захихикала и покачала головой. Груди под прозрачным платьем колыхнулись. Своим молочно-белым цветом они, казалось, молили о поцелуях. Ему до боли захотелось снизу приподнять их ладонями, и тут же его охватило неуемное желание. Настолько могучее, что он, к своему удивлению, обнаружил, что действительно тянет руки вверх.
Тут же послышался рык Ираджа, и Сафар отдернул руки.
— Тебе лучше убраться, Танара, — хмыкнул Коралин. — Иначе этим ребятам понадобится от тебя не только кальян.
Девушка покачала головой и укоризненно выпятила губы, в то же время оставаясь привлекательной и желанной для юношей. Девушка вновь захихикала. Сафар улыбнулся, всерьез начиная полагать, что у соотечественников девушки в ходу такой вот язык общения — хихиканье. С той минуты, как она появилась, он не услыхал от нее ни слова. Ему захотелось расспросить ее, но, прежде чем глупость эта сложилась в слова, девушка исчезла вместе с кальяном.
Коралин вновь хлопнул в ладоши, и по этому приказу занавеси раздвинулись. Сафар услыхал высокие приятные голоса, и в помещении перед мужчинами шеренгой выстроились куртизанки в шелковых благоухающих одеяниях.
Сафару еще не доводилось видеть такой красоты, к тому же столь соблазнительной. Конечно, ему было не привыкать к виду женщины. В конце концов, он вырос рядом с сестрами. К тому же он не раз подглядывал за деревенскими девушками, купающимися в озере. Но женщины, которых он увидел этой ночью, были такими… доступными. Для него. То малое, что на них было надето, не столько скрывало, сколько демонстрировало. Некоторые из них были высоки, некоторые низкорослы. Попадались блондинки и брюнетки, хрупкие и пухленькие. И у каждой в улыбках и движениях сквозили опытность. Впрочем, они руководствовались не только профессиональными обязанностями. Два их юных спасителя сами по себе привлекали куртизанок. И они желали высказать им свою благодарность.
— Выбирайте одну, — сказал Коралин. — А если хотите, то две или три.
Сафар замялся, но не от нерешительности. То, что ему сейчас предлагали, по мнению некоторых, являлось самой заветной мечтой любого юноши. Все те горячие, изматывающие ночи с видениями благоухающих дев, страстные желания и образы являлись столь же неотъемлемой частью жизни молодого человека, как и нежный пушок вместо бороды. Сафар из разговоров сестер знал, что и девушки подвержены тем же мечтаниям и желаниям. И вот у него появился шанс реализовать свои самые буйные фантазии. И освободить все те эмоции, что кипят в голове юноши, которые приводят к слепящей, необъяснимой любви. В этом возрасте они являются тем же самым, что и похоть, но большинство по ошибке наделяют их более благородными чертами.
И поэтому Сафар, окинув взором всю эту разношерстную красоту, остался неудовлетворенным. Он искал одну женщину, и только одну. Астарию.
Сафар не увидел ее в этой группе. Он оглядывался с бьющимся сердцем, одурманенный дымом красных листьев. И помыслы его были… чисты. По крайней мере, так он воображал. Он решительно был настроен в этот момент не оскорблять Астарию своими объятиями. По юношеской глупости он полагал, что тем самым преподнесет ей нежданный подарок. Более того, он собирался сделать все, чтобы освободить Астарию от ее, как он считал, рабства. Она будет жить вместе с его сестрой Кетерой и будет столь же целомудренной, как и любая другая деревенская девушка. И будет вольна выбрать по своему желанию себе мужа. Но все же любовь ее к нему — в благодарность за такой благородный поступок — пересилит ее чувства к любому другому мужчине. И они обвенчаются, обзаведутся многочисленным потомством и будут вечно счастливы в объятиях друг друга. Вот какие мысли пробегали в его затуманенном сознании. И он услыхал:
— Ты выбираешь первым, — сказал Коралин Ираджу — В конце концов, это ты спас мне жизнь.
Сафар посмотрел на Ираджа. Лицо друга раскраснелось от похоти. Но тут он увидел Сафара и улыбнулся. Краска исчезла с лица, сменившись притворно-праздным интересом. Взор Ираджа обратился к куртизанкам. Он не торопясь осмотрел каждую, покачивая головой, затем приступил к повторному осмотру. Внезапное понимание Сафар ощутил как удар в живот, и в горле образовался комок. Он понял, что затевает Ирадж. И тут Сафар рассердился, решив, что Ирадж по каким-то своим причинам собирается насмеяться над его самым сокровенным желанием.
