Михаил Бабкин - Слимпер
В центре унылого помещения стоял грубо сколоченный массивный стол, – даже не стол, а что-то наподобие верстака, – сколоченный наспех, кое-как, с торчащими там и сям загнутыми в спешке гвоздями.
На столе, на медном овальном блюде, аккуратным рядом лежали какие-то чёрные и явно магические предметы: над ними словно струились тонкие разноцветные дымки, причём над каждым предметом только одного, своего цвета – чистого, сочного. Дымки друг с другом никак не смешивались, напомнив Семёну виденную им когда-то с вертолёта, ещё во времена службы в армии, небольшую таёжную деревеньку в тихую зимнюю погоду. Когда вся деревня печи топила. Под Рождество.
Сзади нетерпеливо завозился граф Локир, настоятельно толкая заробевшего послушника в спину.
– Мар, – успел шепнуть Семён прежде, чем граф втолкнул его внутрь, – в случае чего изобрази колдунов… хоть что-нибудь изобрази! – и вошёл в комнату, сразу отступив в сторону и пропуская графа мимо себя.
Локир остановился возле стола-верстака, подбоченился и с нескрываемым отвращением огляделся по сторонам.
– Мда, – помолчав, сказал граф. – Шутником дед был преизрядным. Тэкс, что у нас тут? – Локир равнодушно глянул на блюдо с непонятными предметами. – Это что, и есть тот самый Ключ? Ключ во множественном числе? Чушь, полная чушь! Обман и подлог. Где настоящий Ключ, послушник? – Граф, поджав губы и нахмурившись, выжидательно уставился на Семёна, словно прикидывая в уме, а не подставка ли это всё: открыли монахи дверь до его прихода, успели, сволочи… всё ценное украли – Ключ, понятно, тоже стащили, взамен всякого барахла для отвода глаз насыпали – потом дверь заперли, про колдунов враку придумали… отец Вуди, небось, прячется сейчас где-то в замке с мешком наворованного, а наглый послушник его прикрывает… ещё и денег по легкому срубить захотел, мерзавец, – мысли графа угадывались легко, словно шли субтитрами по его лбу: простые были мысли, незамысловатые. Ожидаемые.
Похоже, Локир начинал терять интерес к происходящему и собирался вот-вот устроить Семёну допрос с пристрастием. На предмет местонахождения отца Вуди с украденным Ключом, и скорого изымания прикарманенного послушником золота в размере ста пятидесяти монет. С последующим незамедлительным наказанием всех подряд: и монаха, и послушника. И слуг, для профилактики. Потому что недоглядели.
Расставаться с золотом Семёну вовсе не хотелось, и удирать пока тоже резона не было, хотя мог бы запросто, зато очень хотелось разобраться с лежащими на блюде вещицами.
– Колдуны! – в ужасе заорал Семён, тыча рукой мимо графа. – Морды из стены высунули! Моргают!
И почти сразу раздался такой рёв, от которого у Семёна чуть не подкосились ноги: словно здесь, прямо в комнате, включилась городская тревожная сирена; снова заработал лихой дискотечный стробоскоп, ослепляя вспышками и Семёна, и графа Локира.
Через пару секунд рёв смолк, вспышки поблекли и исчезли.
– Я пойду… – шелестящим голосом произнёс граф Локир, держась рукой за грудь и стеклянно глядя сквозь Семёна. – Дела у меня. Ты сам тут, пожалуй… я потом… – и на цыпочках, не оглядываясь, вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.
– Так-то оно лучше, – уверенно сказал Мар. – Как тебе звучок, ничего, да? Это особый корабельный сигнал. Подаётся во время тумана, чтобы на другой корабль случайно не налететь… Сохранился ещё с тех пор, когда мы с моим грамотеем-хозяином в Цветочном Мире контрабандой промышляли. Таки пригодился, да… Я уже и сам о нём забыл, о звучке, да вовремя на него наткнулся. Эффектно получилось, не правда ли?
– И много у тебя ещё таких забытых сюрпризов? – сердито спросил Семён, ковыряя пальцем в ухе. – Эффектных. Ты бы хоть предупредил, что ли… Я и сам насмерть перепугался!
– Интересный вопрос, – оживился Мар. – Надо будет при случае ревизию у самого себя сделать, конкретно разобраться, где чего у меня завалялось. Вдруг что ценное найду? В меня, знаешь, за прошлые века чего только не напихивали… Всякого хватало!
– Можешь прямо сейчас начинать разбираться, – любезно разрешил Семён, подходя к верстаку. – Валяй. А я фиговинками на блюде займусь. Посмотреть охота, что же это такое на самом деле: тот самый Ключ, или что другое…
Мар не ответил – он уже занялся делом. Конкретной ревизией самого себя.
Фиговинки на ощупь были тёплыми, словно живыми: Семён брал их по очереди и рассматривал, близко поднося к глазам. Это были фрагменты головоломки… в общем-то знакомой головоломки.
Судя по плавно закруглённым чёрным плоскостям, в результате сборки должен был получиться шар; Семёну уже приходилось собирать подобные игрушки у себя, в своём Мире. На Земле. Правда, те головоломные конструкции никак не влияли на тонкое душевное равновесие всяких там графов… ни на что они не влияли. Тем более на некий Исход.
– По-моему, это надо сюда, – неуверенно сказал Семён, состыковывая две детальки. – Или не сюда? М-м, занятно… – Семён хотел было присесть на верстак рядом с блюдом, но громоздкий пистолет за поясом неудобно упёрся рукоятью в живот, а стволом в… Упёрся, короче говоря.
– Мар! – Семён уронил фрагменты головоломки на блюдо, вытащил пистолет из-за пояса, вложил в него патрон и прищёлкнул ствол к рукояти. – А ну-ка, спрячь пушку в упаковочное заклинание! Надоела – спасу нет… Пароль вызова: «Миротворец». – Семён аккуратно положил взведённый пистолет на стол, откуда тот немедленно исчез.
– Так-то оно лучше, – Семён уселся на верстак, поставив ноги на крестовину стяжек, пододвинул к себе блюдо и углубился в головоломку.
Собирать шар оказалось несложно – у подходящих друг к другу деталей сразу менялся цвет магических дымков: поначалу они становились одинаково пепельно-серыми, а после и вовсе исчезали; минуты через две-три состыкованные фрагменты головоломки намертво срастались между собой, становясь единым целым. Монолитом без трещинки и зазора.
Быструю сборку шара тормозило лишь время, необходимое для сращивания, иначе Семён давно бы уже закончил работу – но нарушать неведомую технологию Семён не рискнул: кто их знает, эти волшебные Ключи! Ещё получишь вместо Исхода какой-нибудь Уход. В никуда.
…Шар-головоломка был уже почти собран, Семёну оставалось вставить в него всего лишь одну единственную деталь, длинный изогнутый штырь, когда дверь с грохотом распахнулась. От пинка распахнулась.
На пороге комнаты стоял граф Локир.
Граф был в рыцарских доспехах и увешан самыми разнокалиберными золотыми цепями-цепочками с ног до головы, как манекен в дешёвой ювелирной лавке; в руках у графа был заряженный арбалет. А ещё Локир был пьяный донельзя. До той степени, когда ноги ещё носят, а голова уже не работает. Почти не работает.
