Роберт Говард - КОГОТЬ ДРАКОНА. Сага лунных башен
— Что ж, давай, — равнодушно произнесла девушка. — Мне все время все запрещают — не то что другим!
Он улыбнулся.
— Я сделал это только для того, чтобы ты поняла: брата Стива тебе не провести. Кстати, как ты собиралась возвращаться? Не по веревке же?
— Не знаю, — призналась Милдред.
— Можешь пройти через мою комнату, — предложил Стив. — Я оставлю окно открытым. Но оставайся с Джеком и ни в коем случае не позволяй целовать себя другим парням, а если к двенадцати ты не вернешься, мало тебе не покажется! А теперь ступай, и счастливо повеселиться!
Примерно в полночь в окно спальни Стива проскользнула маленькая девичья фигурка.
— Сними туфли, — тихо посоветовал Стив, — чтобы никого не разбудить.
Стив всегда вставал раньше остальных членов семьи; на следующее утро, одеваясь, размышлял:
«Лучше, наверное, разбудить Милдред, а то она проспит слишком долго, и все поймут, что она хорошо повеселилась вечером. Надеюсь, эта маленькая егоза поцеловала не более дюжины парней!»
Он приблизился к дверям спальни. Очевидно, сестра еще спала. Войдя в комнату, он остановился как вкопанный. На подушке покоилась копна темно-рыжих волос! Стив быстро подошел к постели и протер глаза. Что за волшебство? Под этими странными волосами он увидел личико сестры, но откуда взялись эти волосы? Мидцред открыла глаза и зевнула.
— С добрым утром, Стив.
Вдруг в его душу закралось подозрение. Он взял прядку и рванул. Парик! Под ними были настоящие волосы Мидцред — коротко остриженные!
— Вот как! — воскликнул он. — Так вот куца ты ходила! Но почему, черт возьми, ты не купила черный парик?
Милдред уставилась на парик.
— О, Господи! — вскричала она. — Он рыжий!
— Конечно, рыжий, а ты что думала?
— Я не пошла на бал, — призналась она, — а отправилась в салон красоты, остриглась и… и купила этот парик.
— Но почему…
— При электрическом свете он казался черным, — причитала Милдред. — И миссис Дьюпарс сказала, что он черный. А он такой красивый и кудрявый, совсем как мои волосы! Я собиралась носить его дома. Что же мне теперь делать? Что же делать?
Стив рассмеялся.
— Не знаю. Скандал будет как пить дать!
— А Хелен меня отшлепает, она же обещала, — вздохнула Милдред. — Ну как, вдет мне эта стрижка?
— Полагаю, да, — неуверенно заметил Стив, — но…
— Но что?
— Но остальные, может быть, сочтут иначе, — поспешно добавил он.
— Так что же мне делать? — вновь заныла Милдред. — Наши будут в восторге от такого удобного случая! Начнут читать лекции, бранить и, в конце концов, отшлепают — нет, надо отсюда убираться!
— Будь у меня время, я бы сбегал в салон красоты и купил тебе другой парик, но сейчас…
— А все ты. — Девушка мрачно посмотрела на брата. — Если бы ты меня не отпустил, я бы не остригла волосы!
— Ладно, поговорим о благодарности потом, — с тяжелым вздохом произнес Стив, затем бросил взгляд на парик и широко улыбнулся. — Дай-ка мне этот парик, — велел он, — запрись изнутри и никого не впускай, пока я не вернусь!
Он взял парик и вышел из комнаты.
Вернулся он со свертком в руках. Милдред с подозрением наблюдала за братом, пока он не вынул парик. Тот же самый парик, но как он преобразился! Теперь он был черным, как воронье крыло, и, как прежде, блестящим и кудрявым.
— Как ты это сделал? — удивилась Милдред.
— Мое собственное изобретение, — с гордостью ответил Стив. — Я поэкспериментировал с красками у себя в лаборатории, окрасил парик и высушил, тоже по собственной технологии. А теперь тихо!
Он примерил парик сестре.
— Теперь ты такая хорошенькая. — Стив попытался поднять ей настроение.
За время отсутствия брата девушка успела одеться и теперь, подойдя к зеркалу, неуверенно посмотрела на себя.
— Он влажный, — пожаловалась она.
— Конечно. Я же не мог его высушить полностью.
— И слишком черный.
— Ради всего святого, — нетерпеливо воскликнул он, — перестань придираться к парику и спускайся вниз. По-моему, тебя зовет мама.
— Ладно.
Когда Стив повернулся к двери, какие-то не слишком отдаленные детские воспоминания заставили Милдред обратиться к нему:
— Стив!
— Что?
— Пока ты будешь в кухне, спрячь подальше палку для битья.
Несколько мгновений спустя Мидцред с застенчивым видом спустилась вниз. Завтракала она молча, что было не совсем в ее духе.
— У тебя мокрые волосы, — заметила Хелен. — Что ты с ними сделала?
— Мало того, что вы не позволяете мне остричь волосы, так я даже не имею права побрызгать их лаком без того, чтобы вы меня не бранили, — недовольно отозвалась Милдред.
Хелен стало жалко сестру — у нее был очень расстроенный вид. Она мягко произнесла:
— Я не браню тебя, детка.
Милдред молча продолжила завтракать. Она казалась такой покорной, и все члены семьи пожалели о том, что бранили ее, поэтому всячески старались возместить ей моральный ущерб. На все эти попытки Милдред только бросала укоризненные взгляды, которые, казалось, говорили: «Значит, вы раскаиваетесь в том, что обращались со мной, как тираны, да? Ничего, я привыкла к подобному обращению!»
Вдруг Мэрион раскрыла рот от удивления. Все взгляды сосредоточились на ней. Она откинулась на спинку стула, глядя на волосы Мидцред и указывая на них пальцем!
— Ради Бога! — не своим голосом вскричала миссис Аллисон. — Что ты сделала со своими волосами, Милдред?
Милдред побледнела и поднесла руки к волосам. Стив откинулся назад и истерически захохотал. Волосы Милдред с невероятной быстротой меняли свой цвет! На глазах у изумленных членов семьи из черных они стали рыжеватыми, затем темно-рыжими, но процесс на этом не закончился: волосы приобрели ярко-рыжий, огненно-рыжий цвет!
— Она горит! — истошно заорала миссис Аллисон, неистово вцепившись в волосы дочери. Она чуть не упала в обморок, когда они оказались у нее в руках. Затем на какое-то мгновение воцарилось полнейшее молчание. Все пристально смотрели на дрожавшую девочку, что сидела держась за голову.
— Ну и ну! — медленно произнесла Хелен. На хрупкие плечи маленькой растерянной преступницы обрушился целый шквал обвинений. Милдред отважно сопротивлялась, но безуспешно. Когда речь зашла о физической расправе, она бросилась к Стиву, ища защиты.
— Ты во всем виноват, — шепнула она на ухо брату. — Теперь ты должен за меня заступиться!
Стив засмеялся и прижал к себе сестру. Над ним пронесся целый словесный шторм. Милдред спрятала лицо у него на груди и молчала, веря, что он защитит ее от гнева семьи. Он не обманул ее ожиданий.
