Jordy Rivers - Маги
– Совершенно верно! – согласилась Ингрид с братом, опускаясь в пустое кресло рядом с отцом. Она была рада тому, что не являлась предметом обсуждения своих родных. Хотя они волновались и очень ждали ее возвращения. Она могла чувствовать это даже за десятки километров от них. Уже сидя в кресле, Ингрид заметила, что огонь в камине был волшебным. Его вызвал Аарон для придания вечеру более уютной атмосферы. Пламя завораживающе играло языками и отбрасывало тени на пол комнаты, но совершенно не грело. Жар был бы излишним теплой летней ночью.
– Никто не сомневается в этом, Дарен! – успокоил брата Тэган. – Речь о том, что волшебник в воздухе все-таки намного более уязвим, чем на земле. Потому что на земле, во-первых, тебя защищает магия твоих родных, во-вторых, сама земля является тебе поддержкой и опорой, если ты владеешь магией земли, как, например, Аарон.
– Кто же тогда будет противостоять гронгирейцам в воздухе? – возмущенно воскликнул младший Фаридэ.
– Дарен, мальчик мой, – задумчиво проговорил Филипп Фаридэ, мягкой улыбкой приветствуя дочь, разместившуюся неподалеку от него, – иногда не стоит думать обо всем на свете. Время масштабных сражений еще не пришло.
– Но завтра возвращается Принц Ричард! Для чего? Никак не для того, чтобы вести с Дианой дипломатические беседы!
Неожиданно для себя, Ингрид вздрогнула при произнесении имени гронгирейской предводительницы. И тут же почувствовала на своей руке руку отца. Это было чуть заметное приободряющее похлопывание, которое вмиг успокоило ее. В ее семье выработалась негласная тактика реагировать на все, что происходит с Ингрид, как на само собой разумеющееся. Сперва это было очень сложно, особенно, если вспомнить, что все начиналось со смертельного поединка на городской площади. Но постепенно и родители и браться стали привыкать к тому, что Ингрид воспринимала окружающий мир совершенно не так, как они все. И оказывалась права. Она доверяла миру. Доверяла так, как не многие люди доверяют себе или своим любимым. Абсолютно, без тени сомнения, чтобы ни происходило, Ингрид всегда верила, что это ее мир, и заботится он на самом деле о ней. И все происходит как надо. Хотя до сих пор она не могла конкретно описать, что чувствует и в чем на самом деле заключается магия Эльмарена. Сила ее была в том, что она не боялась идти по открывшемуся вдруг пути, даже если для всех вокруг он казался невозможным. И как ни странно, она всегда выходила живой из всех своих приключений. Все, что оставалось Фаридэ в этой ситуации, это доверять ей. Без попыток добиться от девушки более благоразумного поведения. И у них хватило ума и смелости это сделать.
– Ингрид, доченька, будешь ужинать? – спросила Беатрис, перехватив взгляд своего мужа.
– Спасибо, мам, я не голодна, – ответила девушка, устало улыбнувшись.
– Она наверняка ужинала в Гронгирейском Замке, мама, – беззлобно пошутил Дарен.
– Ты просто мне завидуешь, – Ингрид показала брату язык.
– Конечно, завидую! – воскликнул Дарен, энергично кивнув своей белокурой головой. – Тэган нам такое рассказал! Да что там рассказал! Я и сам видел, какой шквал гронгирейских заклинаний сдерживал щит отца, когда уходил в портал. Только Диана могла тебя спасти! И бьюсь об заклад, она сделала это! – по всему было видно, что Дарен доволен своей проницательностью.
Ингрид лишь широко улыбнулась в ответ на его слова.
– Это правда? – серьезно спросил Кеннет. – Тебя спасла Диана, а не кто-нибудь другой?
– Я не знаю, Кеннет, – его сестра пожала плечами, задумчиво наблюдая за игрой пламени в камине. – Все просто прекратилось в один миг. Потом она открыла портал, через который ушел весь ее отряд, а потом и сама улетела на драконе. Мы не обмолвились и словом.
– Ума не приложу, что происходит в Гронгирейской Долине! – растерянно вздохнул Тэган и покачал своей большой головой. – Никогда еще Диана Рестридж не была столь великодушна.
– На самом деле у нее доброе сердце! Просто оно не каждому открыто! – Ингрид хитро подмигнула своему старшему брату. – Кстати, а кто такой Принц Ричард?
***
Следующим утром все семейство Фаридэ отправилось во дворец поприветствовать возвращение сына Короля Аруна V – Принца Ричарда. Он занимался налаживанием внешних связей с соседями. Нет, речь не шла о войне, и он не просил помощи. Это была скорее дань традициям. Соседние королевства состояли в дружеских отношениях с его отцом Аруном V, и поэтому с наступлением совершеннолетия, а в Громальонской Долине человек становился взрослым в двадцать четыре года, Принц Ричард, как будущий наследник короны, должен был заявить о своем существовании соседям и выразить настрой на дальнейшее мирное сотрудничество.
Фаридэ, как семья близко стоящая к Короне, должна была присутствовать в полном составе на официальной церемонии возвращения.
Ингрид всегда доставляло невероятное наслаждение идти по улицам вместе со своей семьей. Их радостно приветствовали попадавшиеся на встречу люди. Их все знали. После битвы с Дианой на площади и появления единорога Ингрид приобрела широчайшую известность. Недоверие амальонцев, так печалившее Беатрис и Филиппа Фаридэ в самом начале появления их дочери дома, постепенно рассеивалось. К тому же сыновья Фаридэ не раз героически проявляли себя в сражениях с гронгирейцами, что увеличивало семейную славу. Поэтому вскоре после появления Ингрид в Амальоне о ее непонятном происхождении все позабыли и воспринимали ее как одну из всеми уважаемого семейства Фаридэ. Амальонцы были и вправду легким и веселым народом, предпочитавшим обращать внимание на светлые стороны жизни.
Королевский Замок стоял на небольшой возвышенности, утопая в зелени и цветах. Это место по праву считалось одним из самых красивых в Амальоне. Горожане любили проводить вечера, прогуливаясь в его окрестностях.
Уже на подходе к замку Ингрид заметила неподалеку от главных ворот в зарослях рододендрона своего единорога. Чему несказанно удивилась. Потому что он никогда не уходил без нее из сада, где оставались все животные Фаридэ, если их не брали с собою. Предположить, что в Долине появился еще один крылатый единорог, Ингрид не смогла. Бросив Кеннету, который шел в этот момент рядом с ней, что она догонит всех в Замке, девушка устремилась в цветущие и благоухающие заросли рододендрона.
При появлении Ингрид ее единорог лег на землю, склонив голову на сложенные передние ноги. Его рог при этом указывал на небольшой завал из камней у ствола лиственницы, которых росло неисчислимое множество вокруг замка и в его окрестностях. Камни скатились к стволу дерева с выступавшего в глубине зарослей участка скалы, являвшегося одновременно началом ручья, опоясавшего всю территорию замка.
