Дженни Ниммо - Скелеты в шкафу
Учителя тоже частично разъехались на выходные, но доктор Блур присутствовал, и доктор Солтуэзер тоже. Мистер Пилигрим сидел в сторонке; когда Чарли с друзьями подошли поближе, он как будто нахмурился, но, похоже, не заметил их.
Ужина хуже этого у Чарли еще в жизни не было. Мало того что ему приходилось все время уклоняться от пристального взгляда Манфреда, так тот еще и разговаривать запретил!
– Раз вы наказаны, нечего вам развлекаться за ужином, – угрюмо заявил он. Так что за столом только и слышалось что жевание да звяканье столовых приборов. Веселая обстановочка.
Когда мучительный ужин подошел к концу и грязная посуда была убрана, все трое как можно тише и спокойнее вышли из столовой. Но, едва очутившись за дверью, Оливия тут же оживилась:
– Так, у нас до отбоя еще два часа. Куда пойдем на разведку?
Чарли с Билли недоуменно переглянулись, но у Оливии уже была идея: пробраться в башню Да Винчи. Чарли спросил было, почему она так называется, но Оливия в ответ пожала плечами:
– Да она всегда так называлась. Наверно, когда-то отделение живописи проводило занятия в комнате на верхушке, а теперь она пустует. Мне кто-то говорил, что там опасно – башня старая и хлипкая, вся крошится.
И зачем нам соваться в старую и хлипкую башню? Но вслух Чарли этого не сказал, чтобы не показаться трусом. Да и потом, Оливия уже настроилась на экспедицию. Она показала мальчикам фонарик, который припрятала во внутреннем кармане плаща, и жизнерадостно сообщила, что в башне скорее всего и света-то нет.
На то, чтобы добраться по бесконечным коридорам в башню Да Винчи, у исследователей ушло не меньше получаса. Наконец они очутились перед какой-то дверцей в конце коридора на третьем этаже.
– Наша спальня на этом же этаже, – объявила Оливия, – так что, если нас поймают, отовремся.
Дверь была всего-навсего заперта на засов. Никаких замков – удивительно. Оливия с трудом отодвинула ржавый тугой засов.
– Тут сто лет никто не ходил, – заметил Чарли.
– Именно. Тем интереснее! – Глаза у Оливии азартно сверкали. – Пошли!
Она потянула дверь, и та отозвалась длинным ржавым скрипом. Впереди сворачивал за угол темный коридор, прямо-таки затканный серой паутиной. И ни выключателей, ни ламп…
Троица прокралась за дверь и ступила на широкие пыльные доски пола. Из темноты веяло сырым запахом плесени.
– Дверь, наверно, прикрыть надо, – неуверенно предложил Чарли.
– А это обязательно? – робко спросил Билли.
Оливия зажгла фонарик, и яркий луч высветил темный коридор.
– Все нормально, Билли, – сказала она.
Чарли притворил дверь, но она не закрывалась. Оливия нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, и мальчик заметил, что обута она в очередные экстравагантные туфли на высоченном каблуке. Только бы нам никаких старых лестниц не попалось, мысленно взмолился Чарли.
Старая лестница поджидала их сразу же за углом, в пыли и паутине. К тому же еще и винтовая, и мало того что винтовая – закрученная, как штопор! Выбор был невелик – что вверх, что вниз по спирали вели узенькие стертые ступеньки.
– Давайте лучше наверх полезем! – попросил Билли. – Там, внизу, страшно.
– Зато как загадочно… – в предвкушении облизнулась Оливия и направила луч фонарика вниз, в темноту. Казалось, винтовая лестница уходила в бесконечность.
– Наверх, наверх! – подхватил Чарли, заметив, что Билли перепугался не на шутку. Ну конечно, он же сам говорил, что плохо видит в темноте. – Я полезу первым, ты, Билли, за мной, а ты, Оливия, последней. Так безопаснее всего.
Билли облегченно вздохнул, а Оливия охотно согласилась:
– Раз ты первый, возьми, пригодится. – И она протянула Чарли фонарик.
На деле ступеньки оказались еще более стертыми и узкими, чем на вид. Чарли приходилось подниматься едва ли не ползком. Ноги скользили по скругленным краям ступенек. Он слышал за спиной взволнованное пыхтение Билли и еще, время от времени, скрежет острых каблуков Оливии по камню.
И вдруг – грохот, глухой удар, другой, потом гулкий стон и… воцарилось страшное молчание. Все было яснее ясного.
– Она убилась, что ли? – испуганно прошептал Билли.
Вместо ответа откуда-то снизу раздался новый стон. Так, Оливия жива, но только вот не переломала ли она себе все кости?
– Надо спускаться обратно, Билли, – сказал Чарли. – Ты как, справишься?
– Попробую, – неуверенно отозвался Билли.
Они стали спускаться, медленно и осторожно. Стоны снизу стали стихать, и Чарли позвал:
– Оливия, держись, мы уже идем!
Они очутились на крохотной площадке, с которой ступеньки уходили вниз, во тьму.
– Я первый пойду, – предложил Чарли. – Может, подождешь тут, а, Билли?
– Нет, один я не хочу. – Билли поспешно полез вниз за Чарли.
Лестница все загибалась и загибалась. Чарли направил свет фонарика вниз и увидел Оливию – она съежилась на полу, прислонившись к какой-то старинного вида двери.
– Ты цела? – первым делом спросил Чарли.
– Конечно, нет! – возмущенно откликнулась девочка. – Колени ободрала и головой стукнулась. Я же не видела, куда иду!
Насчет высоченных каблуков Чарли благоразумно решил промолчать.
– Давай сюда руку! Встать сможешь?
– Я попробую. – Оливия уцепилась за дверную ручку и стала подтягиваться. Наверно, она слишком сильно навалилась на старую прогнившую дверь, потому что вдруг раздался громкий треск и дверь провалилась внутрь, а с ней и Оливия.
– А-а-а-а-аййййй! – завопила девочка.
Просить ее не шуметь было бессмысленно. Чарли, осторожно ступая по останкам двери, пробрался вслед за Оливией. Луч фонарика осветил комнату, в которую они попали, и Чарли увидел такое, что на мгновение забыл об отряхивающейся Оливии и стал шарить фонариком по стенам и полу.
– Вот это да! – вырвалось у него. – Ничего себе!
В комнате было полным-полно доспехов или, точнее, фрагментов доспехов. И еще тут были кусочки разных металлических фигур. Они лежали на стульях и столах, громоздились на полу и свисали со стен. Чего тут только не было – и сверкающие металлические черепа со зловещим оскалом, и стальные пальцы, сжимающие коробки, и металлические ноги, торчащие из шкафчиков, и груды железных конечностей прямо на полу – там локоть торчит, а там колено. Но хуже всего были скелеты, свисавшие с потолка.
– Бр-р-р! – высказалась Оливия. – Ну прямо мастерская Франкенштейна.
Билли, просочившийся между Чарли и Оливией, тут же спросил:
– А кто это такой?
– Доктор, который сделал чудовище из мертвеца, – просветила его Оливия.
– Из кусочков разных мертвецов, – поправил ее Чарли.
Оливия схватила его за руку:
