Виталий Дубовский - Воины Нави
Оберег на груди Ярослава бешено затрепетал, предупреждая об опасности. Молодой воин, уперто стиснув зубы, кивнул.
— Не только женщины слабы. Слабые и среди мужей рождаются. Слабость не в теле, а в духе воина. Хочешь испытать меня? Колдуй, ведьма.
Всеведа поднялась, уронив к ногам накидку. Тонкая летняя рубаха шелохнулась под дуновением ветра, подчеркивая ее стройный девичий стан. Она взмахнула руками, вокруг костра растекся едва уловимый туман, и наступила тишина. Утих шум городской суеты, стражники у соседних костров разговаривали, беззвучно шевеля губами. Ярослав встревоженно прищурил глаза, наблюдая за происходящим. Сердце гулко забилось, пытаясь удержаться в груди.
— Так ты муж из сильного рода? — девушка неторопливо обходила вокруг костра. — Сильный всегда прав? И ты не боишься меня? Я ведь сильная колдунья, не чета многим нашим!
Ярослав покачал головой, проглотив тяжкий жгучий комок. Незрячие глаза Всеведы ощупывали его, словно выискивая слабину. Медленно подняв руку, она чуть шелохнула пальцем, словно пощекотав его на расстоянии. Огромная глыба легла на могучие плечи парня, заставляя тело оцепенеть от тяжести.
— Знаешь, с тех пор как я стала посвященной, я никогда не ворожила. Должно быть, сегодня без этого не обойтись.
Медведич напряженно улыбнулся, с трудом поднимаясь на ноги. От удивления Всеведа вскинула бровь и тихо зашептала, прикрывая губы ладонью. Мир вокруг него закружился в безумном вихре, ветер подхватил его, словно пушинку, закручивая в колдовском смерче. Внезапно буря стихла, едва начавшись, и он рухнул наземь.
Яркий солнечный свет ослепил его, заставляя зажмуриться. Где-то за спиной с оглушающим треском ударила молния. Невыносимая волна жара дохнула в лицо, обжигая дыхание. Ярослав обернулся, пытаясь сквозь дым разглядеть происходящее. Прикрыв Ледею накидкой, словно крыльями, лежал Стоян. Он дымился будто обгоревшая головня, вынутая из костра. Огромные каменные ступени поднимались далеко в небо, скрываясь в тумане облаков. Ледея шевельнулась, пытаясь выбраться из-под тела любимого.
— Стоян! Очнись, Стоян! Они догоняют нас!
Ярослав обернулся, вскакивая на ноги. По лестнице, шатаясь, поднимались окровавленные ратники, едва удерживающие в руках мечи. Впереди всех бежал могучий воин, легко преодолевая ступень за ступенью.
Оберег, подаренный Всеведой, безумно забился на груди. Ярослав понял, что видит самого грозного противника в своей жизни. Слишком легкими были его прыжки, слишком тяжел был его клинок для такой легкости движений. Медведич поднял меч, приготовившись встретить смерть. Руки с трудом повиновались ему, обессилев от длительного сражения. Ярослав обернулся, глядя в спину удаляющихся Стояна и Ледеи.
— Задержи их! — прокричал ведьмак.
Покорно кивнув головой, медведич лишь крепче перехватил рукоять меча. Сердце возбужденно забилось в груди. Он достойно примет этот последний бой. Ратники были совсем близко…
Ярослав открыл глаза. Сжимая в руке клинок, он безумно озирался по сторонам. Ночь, горящий костер потрескивал дровами. Всеведа стояла по ту сторону огня, тревожно вглядываясь в сознание медведича.
— Меня все боялись. С самого детства боялись. Я же колдунья, все зрю, все слышу. Тебя и это не пугает?
— Что это было? Морок?
— Нет. Это лишь одна из линий судьбы, по которой ты возможно пройдешь. Их тысячи, этих линий, я лишь выбрала самую яркую.
Он сел на бревно, пряча в ножны меч и поглядывая на нее искоса. Сердце успокоилось, прекратив бурно биться.
— Это будет мой последний бой?
Всеведа задумчиво покачала головой.
— Кто же это знает? Это лишь Богам известно. Ты действительно сильный воин, и ты не бросишь меч, даже если за тобой явится Смерть. У каждого человека в жизни свои испытания. Я вот слепая колдунья, и все парни всегда обходят меня стороной. А если кто и глянет на меня, то либо с боязнью, либо с похотью. И это есть мое испытание. — Она перешла на шепот, потупив взор: — Скажи, Ярослав, я тебе нравлюсь? Мог бы ты полюбить меня?
Парень тихо кивнул головой, словно язык проглотив. Всеведа улыбнулась, глядя себе под ноги.
— Ты думаешь, слепая девочка не видела твоих взглядов? От самой деревни ты с меня глаз не отводишь. Так что же ты, сильный муж рода своего, боишься подойти ко мне?
Ее слова прозвучали игриво, словно издевка. Ярослав медленно поднялся, молчаливо двинувшись за колдуньей по кругу.
— Сильный всегда прав? — она рассмеялась, быстро стягивая рубаху через голову. Мягкой соблазнительной поступью она пошла вокруг костра, словно убегая от него.
Разделенные огнем они медленно кружили в азартном танце.
— Иди, иди за мной, воин. И я покажу тебе, в чем сила слабой женщины.
Ее слова перешли в шепот, тонкий силуэт терял свои очертания сквозь пламя костра. Меч и кожаный нагрудник упали наземь. Туман сгустился у границ круга, создавая непроницаемую стену.
— Я давно ждала тебя, сильный воин. — Она остановилась, позволяя ему подойти к себе.
…Расположившись в княжеском доме, ведьмак так и не прилег, простояв всю ночь напролет у открытого окна. Ледея тоже не спала. Лежа с закрытыми глазами, она тяжело переживала события прошедшего дня. Всю ночь город шумел веселым хохотом и горестным плачем. Веселье победы и скорбь поражения смешались воедино. Ледея открыла заплаканные глаза.
— Стоян? Почему ты так изменился? Зачем тебе столько крови и насилия, ты ведь уже победил их?
Ведьмак неотрывно смотрел на небо. Две луны, словно две сестры, освещали своими лучами ночной город. Луна Леля была младше Месяца, и она торопливо уходила с небосвода, словно опаздывая куда-то.
— Зачем? А зачем вообще Ему понадобился человек? В Его власти огромные безграничные миры. Земля, зеленая трава, деревья, доверчивые зверушки ластились к Его ногам, когда он гулял по лесу. Скажи, неужели этого мало для счастья?
Ведьмак замолчал, будто ожидая ответа от безмолвного ночного неба.
— О ком ты, Стоян?
— Белобог. Это он во всем виноват. В наших радостях, улыбках, в нашей красоте и доброте. И в несчастьях тоже он виноват. Горе — это эхо счастья, его ледяное отражение. Человек счастлив, сердце радостно бьется в груди, разгоняя кровь по жилам. Ноги несутся в пляс, хочется все и вся обнять и поделиться своей радостью. Человек в горе — сердце надрывается от тоски, кровь закипает от гнева и обиды. И опять-таки нужно с кем-то поделиться. Только уже не радостью, а печалью. Им никогда не понять людей, потому что они иные. Боги не умеют ни радоваться, ни горевать. Все в их устремлениях и помыслах направлено к совершенству. Вот так и Белобог, Светлый Сын Творца, прогуливаясь по зеленым лугам, думал о совершенстве. Не о нас он думал и не о Древграде. Он думал о себе. Много раз он менял облик Земли, созданной Творцом. В те далекие времена деревья были не то что сейчас — ствол не обхватить, и тянулись высоко до небес. Огромные дикие звери жили в этих многовековых лесах. Тогда еще не было людей, не было и демонов. Даждьбог поднимал солнце, даруя свет всему живому. Но одиночество убивает даже Богов, и создал Сварог человека по своему подобию. Первое поколение людей были великанами, рядом с которыми мы, словно мелкие зверушки. В ваших легендах их называют Волотами. И спустились с неба сыны Сварожьи — Перун и Велес, чтобы наставить их на путь истинный, научить жить по Прави. Только глупым оказалось то поколение, не дано им было понять замысла Божьего. Не захотели они землю-матушку возделывать и стали зверей убивать для пропитания, истребляя их в несметном количестве. И явился на землю Чернобог взглянуть на дело рук Брата своего светлого, и мерзко ему стало от созданий этих. И наполнил он их сердца жестокостью, и пошли они один на другого войной. Не было в них искры божественной, не было любви истинной. Белобог же гордился творениями своими, ибо был совершенством в сравнении с ними. Обозлился он на Брата темного и наказал сыновьям своим стеречь мир от Чернобога, и поставил Змея Велеса у врат Нави. И создал новое поколение людей, наделив их разумом и умениями разными. То было поколение великих атлантов, о коих много былин сложено, только никто их уже не увидит воочию. Заскучал Чернобог во владениях своих, не в силах пройти незаметно мимо Змея Великого. И тогда создал он из плоти своей жену себе, Великую Богиню Морану.
