Джулия Голдинг - Взгляд Горгоны
— Отлично! Я пойду и приведу их, — обрадовался Хью. Он испытывал жалость к внучатой племяннице.
Через несколько минут Аннина и Джейн стояли на кухне, пытаясь уговорить Годиву позволить им взять Конни на утреннюю прогулку. Их просьбам вторил Хью.
— Я починил для нее твой старый велосипед, — сказал он. — Не можешь же ты держать такое юное создание, как она, все время взаперти: ей иногда нужно пробежаться. Это не даст ей зациклиться на других вещах.
Этот довод оказался наиболее убедительным.
— В таком случае можешь пойти. Но тебе нельзя в Гескомб, Конни, и вообще туда, где бывает Эвелина и ее друзья, ты поняла? — сказала Годива.
Конни чуть не бросилась на шею Аннине и Джейн: они явились, как рыцари в сверкающих доспехах, чтобы вызволить ее.
— Да, тетушка, — ответила она, стараясь контролировать выражение своего лица. Ей хотелось плясать от радости.
— И чтобы к часу была дома.
— Да, тетушка.
— Ну, и чего же ты тогда ждешь?
«Дальнейших приказаний», — чуть не сказала Конни, но решила не испытывать свою удачу.
Было так чудесно вырваться на свежий воздух. Три подруги поначалу ничего не говорили, по молчаливому соглашению желая отойти подальше от особняка Лайонхартов на тот случай, если Годива передумает. Конни просто наслаждалась тем, что изо всех сил крутит педали за согнутой спиной Джейн, чувствуя, как ветер развевает ее волосы. Через десять минут они выехали на окраины Чартмута, недалеко от нефтеперерабатывающего завода. Место было не слишком живописное. Конни удивилась, зачем это Аннина привела их сюда.
— Отдохнем? — предложила Аннина, лицо ее раскраснелось от быстрой езды.
— Хорошо. Но куда мы едем? Я не могу ехать в Гескомб, я же пообещала.
Конни взглянула на крутой холм, отделяющий Гескомб от Чартмута, недалеко от завода. Он сильно изменился с тех пор, как она видела его в последний раз: на одном склоне свежим шрамом лежали вывороченная земля и бетон, поскольку строительство новой дороги шло полным ходом. На другом склоне земля была пока еще не тронута. На вершине холма качались на горизонте первые деревья Мэллинского леса. Полицейские машины были припаркованы на придорожной стоянке рядом с вершиной, и несколько офицеров останавливали проезжавшие автомобили — как правило старые и помятые.
— Что они делают? — спросила она.
— Ищут протестующих: здесь уже возникли кое-какие проблемы, — пояснила Джейн. — На прошлой неделе полиция пыталась перенести лагерь, но те и с места не двинулись, так что теперь они пытаются не пустить туда новых желающих. Здесь становится жарковато, а ведь фестиваль уже через неделю. Сюда приедет столько людей… Говорят, что полиция не сможет с ними справиться.
— Мистер Квик с нефтяного завода сказал, что следует привлечь войска и снести лагерь. Я сама видела, как он объявил это по телевидению, — фыркнула Аннина. — На самом деле, Конни, туда-то мы и направляемся.
— Куда?
— Вверх, к лесу. Видишь ли, у нас неприятности.
— Какие неприятности?
У Конни возникло нехорошее предчувствие, что происходит что-то серьезное. Аннина села на бетонный блок, лежащий у дороги.
— Это касается Кола. На этой неделе он не появился в школе.
— Что?!
— Да, знаю, на него это не похоже. Он куда-то пропал вместе со своей матерью. Мы не знаем, куда она его увезла, но думаю, что он мог, по крайней мере, позвонить и сообщить о своих планах. Даже его бабушка не знает, что с ним. Она ужасно расстроена. А что до отца Кола, то он… ну, ты можешь себе представить.
— А где живет мама Кола? Они не проверили, может, он там?
— Она нигде подолгу не живет, разве что в фургоне, в котором она везде разъезжает. Сейчас его поблизости нет: мы с Джейн вчера ездили на велосипедах в лес, чтобы проверить. Никто ее не видел.
Конни быстро перебрала в уме всех людей, которые могли бы помочь. По-видимому, мистер Клэмворси испробовал все очевидные источники информации: доктор Брок, наставник Кола — капитан Грэйвс, Жаворонок. Кто еще остался?
— Слушай, Аннина, у меня есть идея. Думаю, я смогу выяснить, где может быть мама Кола, у одного человека из Лондона. Можно воспользоваться твоим телефоном, Джейн?
— Конечно. — Джейн протянула ей сотовый. — А где твой?
— Конфискован моей двоюродной бабкой.
— У нее… с головой все в порядке? — осторожно спросила Джейн.
— Нет, я и вправду думаю, что не все.
— Тебе следует рассказать об этом своим родителям.
— Думаешь, я не пыталась? Просто они смотрят на вещи так, будто она в здравом уме, а вот я спятила. — Конни старалась говорить об этом небрежно, но не могла избавиться от ощущения, что ее предали: ведь родители, очевидно, были на стороне Годивы, а не ее.
— А как насчет твоего дядюшки? Он кажется нормальным.
— За исключением того, что он смотрит на вещи ее глазами — ему не нравится происходящее, но он согласен с ней: «Чтоб добрым быть, он должен быть жесток»[20].
— Это просто бесчеловечно — то, как они с тобой обращаются: ты там как в тюрьме или вроде того. Мы можем чем-нибудь помочь?
— Мне — сейчас? Нет. Но, может быть, по крайней мере, я смогу помочь Колу. Дайте мне минутку.
Конни порылась в кармане куртки, вытащила визитную карточку мистера Коддрингтона и набрала номер коммутатора в Обществе защиты мифических существ.
— Извините, но в данный момент наш офис закрыт. Если вы желаете…
Она сбросила вызов. Ну конечно, он не работает. Сегодня же суббота. Там, должно быть, никого нет. Но другого шанса раздобыть телефон, раз уж Годива отобрала у нее ее собственный, не предвидится; она решила попробовать набрать прямой номер, рассчитывая на то, что мистер Коддрингтон окажется таким трудоголиком, что будет на рабочем месте и в выходной.
Трубку сняли даже раньше, чем раздался второй гудок.
— Алло, Коддрингтон слушает.
— О, мистер Коддрингтон, я, по правде говоря, и не надеялась застать вас в офисе.
— Кто это? — Его голос щелкнул, как захлопнувшаяся ловушка.
— Это Конни Лайонхарт, мистер Коддрингтон.
— А-а, мисс Лайонхарт, Конни! — Слушая его, она так и видела, как он засуетился над телефоном. — Как хорошо, что вы позвонили. Полагаю, вы поразмыслили о нашем разговоре в прошлом месяце и вам есть, что мне рассказать?
— Что? — Конни поняла, что он уже сделал вывод о том, почему она решила с ним связаться.
— Полагаю, вы хотите мне рассказать о том, сколько, по вашему мнению, существует универсальных посредников, — терпеливо сказал он. До нее донеслось шуршание, как будто он держал трубку плечом, чтобы свободно записывать за ней.
