Юлия Набокова - Легенда Лукоморья
Это было последнее, что я видела, прежде чем шлепнуться в обморок.
Пробуждение было тягостным. Я чувствовала, как по моему лицу елозит мышь. То начинает бешено скакать, касаясь мокрыми лапами подбородка, потом лба, потом мочки уха, то скатывается по шее, чуть не падая в ворот сарафана, то вновь запрыгивает на лицо, шмякается на губы и отчаянно барахтается, пытаясь забраться мне в рот. Мерзкая, мокрая, отдающая хмелем мышь. Похоже, что она искупалась в бочке с медовухой! Откуда-то издали доносился встревоженный голос кота. Кот отчаянно пытался согнать мышь, шипя на нее:
– Да что же ты творишь, охальник?
Мышь мужского пола кота не боялась и продолжала бесстыдно плясать на моем лице, покрывая мокрыми липкими следами.
Я застонала и попыталась спихнуть мыша, но тот вдруг увеличился в размерах и накрыл меня, как блин. От омерзения я содрогнулась и попыталась уцепиться за скользкого прохвоста. Мыш неожиданно оказался волосат под стать Варфоломею. Я посильней ухватилась за пучок жестких щетинок и изо всех сил дернула его. Мыш завопил благим матом и наконец-то отклеился от меня.
От этого трубного рева я окончательно открыла глаза и уставилась в нависавший надо мной широко раскрытый рот, со всех сторон окруженный густой бородой. Саму бороду я по-прежнему держала в кулаке, а из разинутой глотки доносились душераздирающие звуки. Дрогнув, я разжала пальцы, освободив неизвестного бородача. Тот захлопнул пасть и сразу же превратился в старого знакомого.
– Илья? – выдохнула я.
– Ладушка моя, – растроганно выдохнул тот, мигом простив мне жестокое обращение с его бородой.
– Я не Лада. – Я качнула головой и поморщилась от пронзившей боли. Ничего себе, хряснулась! Как бы не сотрясение мозга. Может, Илья – это галлюцинация? Горя желанием убедиться в здравии своего разума, я снова цапнула богатыря за бороду и резко рванула вниз. Тот повторил на бис матерный вопль мыша. Кстати, а где он сам, противный?
Я выпустила бороду на волю и попыталась подняться с пола. Только сейчас я заметила Варфоломея, в беспокойстве мечущегося у моего изголовья. Значит, это мне не приснилось. Значит, Илья все-таки в избе? Вот привела его нелегкая. Как же мне теперь выкручиваться без грима? «Буду привычно косить под дочь Бабы-яги», – решила я. Но подняться мне не дали. Мощная длань богатыря пригвоздила меня к полу, а колючая борода стала стремительно надвигаться на лицо.
– Руки! – в возмущении прохрипела я.
– Ладушка, – томно пробасил Илья, – иди ко мне!
– С ума сошел! – вскрикнула я и отвесила нахалу звонкую пощечину. Тот на мгновение завис и туманным взором уставился на меня.
– Он выпил отвар! – в отчаянии проскулил кот у меня над ухом.
– И чего ему еще надо? – удивилась я, пытаясь освободиться. – Не хватило, что ли?
– Ты что, не понимаешь? – провыл кот. – Он. Его. Выпил. Прямо. Здесь. До дна-а!
– Послушай! – возмутилась я, обращаясь к богатырю, все еще пытавшемуся сфокусировать взгляд. – Ко мне-то какие претензии? Если что не подействовало, так я…
Но тут Илья вздрогнул, взглянул на меня осоловевшими от страсти глазами, и я с ужасом поняла: подействовало. Еще как подействовало! И не было никакой мыши. Это же он меня своими губами по лицу, по шее… Фу, какая мерзость!
– Пусти! – завопила я. – Не тронь!
– Ладушка, – зазомбированно улыбнулся он, склоняясь надо мной, – люба моя…
«Все, хана мне», – в панике поняла я. Уж лучше бы я задохнулась от вставной челюсти!
– Спасите! – запищала я, выворачиваясь, как уж. – Варфоломей, сделай что-нибудь!
Илья неожиданно напрягся.
– Варфоломей? – ревниво переспросил он. – Это кто?
– Это муж мой! – выпалила я. – Вот-вот придет!
Известие о муже богатыря смутило, но лишь на долю секунды.
– Я бы от тебя никуда не ушел, – жарко зашептал он и стиснул меня за талию.
– Ау! – завопила я. – Муж! Муж на подходе! Прием!
– Да я его одной левой, – ухмыльнулся богатырь.
– Да он богатырь не чета тебе будет! – Я попыталась воззвать к его инстинкту самосохранения.
– Вестимо, не чета, – самодовольно ухмыльнулся Илья. – Такого богатыря, как я, еще сыскать надо. Сам Чернослав мне не чета! Твоего жениха, чай, не Чернослав зовут?
– Иван его зовут!
– Иван мне и вовсе в подметки не годится! – задрал нос Илья.
– Да он, да он, – выпалила я, – он самого Змея Горыныча одолел!
– Сразимся! – пообещал Илья, глядя на меня осоловевшими от страсти глазами. – Я за тебя, ладушка, из кого угодно дух вытрясу!
– Мама! – в ужасе проскулила я.
Богатырь снова замер, словно его разум боролся с действием отвара, и пообещал:
– Ты не бойся, ладушка, все честь по чести, сватов зашлю, будущую тещу уважу, свадебку справим!
– Я мужняя жена! – напирала я.
– Была мужняя, станешь моя. – Илья был полон решимости.
– Матушка этого не одобрит! – вскрикнула я.
– Строга она у тебя? – помрачнел богатырь.
– Строже на свете нет! – стращала я.
– Кто же она у тебя? Царская ключница? – усмехнулся Илья.
– Баба-яга! – выпалила я, в надежде, что уж это известие отвратит от меня богатыря окончательно и бесповоротно.
– Брешешь! – выдохнул он и как будто разом протрезвел.
Я приободрилась и взглянула на него со всей строгостью.
– А ты погляди, где мы! В избе Бабы-яги!
Богатырь обвел горницу мутным взглядом и удивленно выдохнул:
– Идишь ты!
– А теперь пусти меня, а не то мамка разгневается, – прикрикнула я и рванулась из его рук.
– А где ж она сама? – с подозрением прищурился Илья.
– К Кощею на свидание побежала, – ляпнула я.
Эта новость повергла богатыря в окончательную растерянность. Он позволил мне подняться и в задумчивости почесал макушку. Пользуясь случаем, я скользнула к печи и на всякий случай вооружилась кочергой. Варфоломей жался к моим ногам и воинственно топорщил хвост. Но рано мы праздновали победу. Отварчик я сварила на славу, хоть и с Другим эффектом, нежели планировался. И минуты не прошло, как Илья поднял на меня просветлевший взор и убежденно изрек:
– Раз у твоей матушки с Кощеем любовь, то и нас она благословит.
– Она меня уже благословила. – Я продолжила гнуть свою линию «мужней жены». – И тебе она не обрадуется. А в гневе матушка страшна!
Илья не дрогнул и беззаботно махнул рукой:
– Уж не страшнее царского воеводы. Иди ко мне, ладушка!
– Стоять! – испуганно взвизгнула я, и тут меня осенило. – А как же Злата, невеста твоя?
– Злата? – подивился богатырь.
– Злата, Злата, – закивала я. – Ты же на ней жениться хотел, затем и отвар у Яги просил.
Илья растерянно почесал бороду.
– Хотел, – выдавил он.
