Андрей Смирнов - Академия волшебства
— Тысяча, — наконец произнес продавец.
За первый рейд через Пустоши Дэвиду заплатили в четыре раза меньше. К Джейназу он нанялся за триста сийтов, но этих денег, по понятным причинам, он так и не увидел.
Если он и надеялся получить тысячу сийтов за сердце демона, то только после долгой и утомительной торговли. Но ему предложили эту сумму сразу.
«Черт… сколько же оно действительно стоит?…» — лихорадочно размышлял Дэвид, изо всех сил стараясь оставаться внешне спокойным и невозмутимым.
— Ну вы ведь понимаете, что это несерьезная цена, — потянул он, чуть улыбнувшись.
— Две.
Дэвид покачал головой. Продавец скривился.
— Назовите цену сами.
— Пожалуй, зря я зашел в вашу лавку. — Дэвид взял камень и сделал движение, чтобы подняться. — Пройдусь-ка я, пообщаюсь с другими продавцами…
— Сядьте. Двадцать тысяч.
Дэвид вернулся на место. Секунд пятнадцать продолжался молчаливый обмен взглядами. Какое-то внутреннее чувство подсказало Дэвиду, что больше выжать не удастся.
— Ладно. — Он вернул камень на прилавок. Проткнул сийт-карту. Продавец провел по разделительной полосе в ее центре краешком своей карты. Послав в карту кодированный энергетический импульс, Дэвид незамедлительно проверил счет. Подвоха не было. Его состояние увеличилось на оговоренную сумму и составляло теперь двадцать тысяч сто пятьдесят четыре сийта.
И только покинув лавку, он потихоньку начал осознавать случившееся.
Для безродного нищего эмигранта это была чертовски большая сумма. Настоящее состояние.
Но главное… главное заключалось в том, что ему больше не нужно выискивать деньги на учебу. Приобретенного хватит — с избытком — на то, чтобы оплатить обучение в Академии.
Положительный заряд, принесенный этой мыслью, был настолько силен, что на какое-то время даже заглушил грызущую тоску по оставленному в лавке артефакту. Он даже не осознавал, насколько глубоко магия камня проникла в его душу, до тех пор пока не решил расстаться с ним. Впрочем, он все-таки смог отказаться — но вполне вероятно, что через неделю или через день сделать это было бы уже невозможно. Какая-то часть Дэвида тянула его назад — вернуть сердце Юийдиальи, выкупить или отобрать у продавца силой — но эта часть ещё не была настолько сильна, чтобы полностью захватить его волю. Может быть, позже тяга усилится, начнется настоящая «ломка», но он надеялся пережить и ее. Он постарается очистить свою энергетику от привнесенной камнем дряни, вернет тело, начавшее видоизменяться, в исходное состояние. Если его квалификации окажется недостаточно — обратится к специалисту.
Но этим он займется потом. Сейчас же ему предстояло ещё одно, не слишком приятное, испытание.
Неподалеку от Гильдии находилось несколько высотных зданий, используемых в качестве товарных складов. С помощью постоянно работающих антигравитационных заклинаний грузы без труда поднимались на любую высоту. Или опускались — подземных этажей в этих сооружениях было не меньше, чем наземных. По мере продвижения к офису из-за правой высотки постепенно выплывало куполообразное строение с застекленной крышей: там находился большой портал, прямо соединявший Шэльёт с другими мирами. Голубое свечение и блеск электрических разрядов свидетельствовали о том, что в данный момент портал работает.
Портал — самый быстрый и безопасный путь для переправки груза. Но он не по карману большинству торговцев среднего класса — тем более что за перемещения между Хэллаэном и Нимрианом приходится платить вдвое. Их двойное метамагическое поле создает сильный дисбаланс при открытии прямого пути, удержать канал в стабильном состоянии хоть сколько-нибудь длительное время очень сложно, и поэтому груз из Нимриана сначала перемещается в один из ближайших миров, а уже оттуда — в Хеллаэн. Торговцам вроде Джейназа дешевле снарядить караван, чем выплачивать астрономические суммы за переправку через портал многотонных грузов. Разница выходила примерно такая же, как на Земле Т-1158А — при выборе между самолетом и грузовиком. Даже при условии риска, что на грузовик могут напасть бандиты.
Двери из замороженного света разошлись перед посетителем, и Дэвид вошел в офис Гильдии Торговцев. В холле его уже ждали.
— Господин Брендом. — С мягкого кожаного диванчика поднялся офицер городской стражи, с которым Дэвид разговаривал вчера вечером. Протянул руку. Дэвид ответил на рукопожатие. — Рад, что вы не опоздали. Вы один?
— Да, — Землянин решил ограничиться односложным ответом.
— Жаль. Впрочем, ваши спутники все равно не участвовали в… в подземном сражении. Главное, что пришли вы. Все уже собрались, пойдемте.
— Куда? — поинтересовался Дэвид.
— На втором этаже освободили большое помещение. — Офицер показал глазами на потолок.
Они направились к лестнице. Девушка за регистрационной стойкой проводила их скучающим взглядом.
Зал на втором этаже слегка напоминал средних размеров кинотеатр. Основную его часть занимали ряды кресел, притом каждый следующий ряд был расположен чуть выше, чем предыдущий. Никакого «экрана», естественно, не было — представители различных акционерных компаний приходили сюда не смотреть фильмы, а обсуждать наболевшие проблемы. Если требовалось продемонстрировать что-нибудь зрителям, применялись, как правило, голограммные заклинания. Ряды кресел были не прямыми, а изгибались полукругом; напротив первого ряда располагался длинный стол, искривленный дугой в обратную сторону. Стол предназначался для важных персон — членов правления, директоров и прочих. В данный момент его занимали представители администрации Торговой Гильдии. К ним присоединился и офицер, сопровождавший Дэвида.
Старейшина Гильдии представил новоприбывшего. Вежливым жестом попросил его выйти в центр пустого пространства между столом и первым рядом кресел. Здесь выступали докладчики — без трибуны, спиной к столу, лицом к аудитории. Дэвид почувствовал, как внимание всех людей, собравшихся в зале, сосредотачивается на нем. Смолкли шепотки. Дэвид несколько секунд молчал. Зал был заполнен более чем наполовину. И ни одного доброго взгляда. Впрочем, он и не рассчитывал, что его встретят с радостью. Он принес этим людям весть о гибели их близких, и неудивительно, что некоторые из них смотрели на него с откровенной враждой. Другие плакали, глаза третьих не выражали ничего. Но, конечно, больше всего было тех, кто впился глазами в свидетеля так, как впивается голодный в кусок хлеба. Их вкратце уже проинформировали о том, что произошло, но каждый надеялся — может, хотя бы его родственник остался жив.
