Роберт Сальваторе - Меч Бедвира
Сперва — расплавленная руда на стенках, затем ряд разбитых скал, а теперь это. Друзей охватил ужас. Лютиен мысленно повторял рассказ Бринд Амора о пещере. В свете новых открытий Лютиену показалось, что чародей, безусловно, лгал или не говорил всей правды.
Но что теперь они могли поделать? Проход не выпустит их, пока этого не позволит Бринд Амор, а юноша понимал, что он этого не сделает, пока они не отыщут потерю.
— Если жезл настолько ценен, тогда мы можем найти его среди сокровищ того, кто правит этим местом, — убежденно сказал Лютиен. — И эта дорога может привести нас туда.
— Замечательно, — с иронией откликнулся Оливер.
След вскоре вывел их из огромной пещеры, и они двинулись вниз по широкому коридору. Обе стены освещались факелом, и путники могли разглядеть потолок. Но это мало их утешало. Тот, кто ходил здесь прежде, не только повалил сталагмиты, но и обломал свисавшие сталактиты.
Воздух, казалось, стал здесь гораздо теплее, а каменные стены приобрели темно-красный оттенок. Через несколько сотен ярдов коридор пошел вниз гораздо круче, пока не привел в широкую пещеру, пол которой выглядел более ровным, хотя все еще шел под откос. Первым спустился Лютиен, Оливер последовал сразу за ним.
Они оказались на берегу подземного озера, спокойные воды которого мерцали темно-красным и оранжевым в лучах света. Факелы казались здесь гораздо ярче, поскольку стены были выложены кварцем и другими кристаллами. На другом берегу товарищи смогли разглядеть вход в другой коридор, шедший примерно в том же направлении, в котором они двигались ранее.
Лютиен низко склонился над водой и медленно, осторожно поднес к ней руку. Он ощутил жар, поднимавшийся от озера, но осмелился легонько прикоснуться к воде, тут же отдернув руку.
— Почему она такая горячая? — спросил Оливер. — Мы находимся высоко в горах, недалеко отсюда снежные пики.
— Ты уверен? — отозвался Лютиен, напоминая хафлингу, что они на самом деле не знали, куда вывел их волшебный туннель.
Оливер уставился на озеро. Оно было шириной только около сотни футов и раза в два длиннее, но сейчас это казалось непреодолимой преградой. Возможно, даже концом дороги, поскольку заполняло почти всю пещеру, а хафлинг, который не особенно любил воду, не проявлял ни малейшего желания плыть.
— Его можно обойти, — заметил Лютиен. Он указал влево, на выступ стены, находившийся примерно в десяти футах над уровнем воды.
Оливер не проявил ни малейшего энтузиазма при виде этой ненадежной дороги. Он сбросил на землю дорожный мешок и возился с его завязками, игнорируя вопросы Лютиена. Через несколько минут хафлинг извлек длинный, тонкий, почти прозрачный шнур и трехконечный крюк.
Потолок был здесь не особенно высоким, не более тридцати футов в большинстве мест, весь разбитый и неровный, с множеством трещин и зазубрин. Оливер раскрутил крюк на конце веревки, затем швырнул его вверх над озером. Крюк стукнулся о потолок, но не нашел, за что зацепиться, и с громким всплеском свалился в воду.
Лютиен негодующе смотрел на хафлинга, пока эхо от всплеска не затихло, так что тот несколько секунд не осмеливался двинуться с места.
— Я только подумал… — начал объяснять Оливер.
— Вытащи его обратно, — прервал Лютиен, и хафлинг начал медленно сматывать шнур. ()ливер объяснил, что хотел использовать его в качестве страховки, пока они будут идти по выступу, — на случай, если кто-либо из них поскользнется или им понадобится быстро выбраться.
Доводы приятеля убедили Лютиена. К тому же казалось, что неудачный бросок Оливера не принес вреда. Веревка все еще шла легко, и крюк должен был находиться недалеко от берега. Затем она внезапно застопорилась, сопротивляясь сильнейшим рывкам Оливера.
Лютиен и хафлинг изумленно посмотрели друг на друга, затем юноша взялся за веревку и тоже дернул. Шнур не подался ни на дюйм, словно крюк зацепился за что-то на дне.
— Обрежь ее, и пойдем своей дорогой, — потребовал Лютиен, и хотя Оливер дорожил этой прекрасной и легкой веревкой и не желал терять ни малейшей ее части, он неохотно потянулся к кинжалу.
Неожиданно хафлинга дернуло вперед. Он инстинктивно вцепился в веревку обеими руками, затем, осознав, что может запросто оказаться в озере, разжал руки. Только крепкие кожаные перчатки спасли его руки от серьезных повреждений, когда шнур потянуло вперед. Хафлинг оглянулся назад на стремительно уменьшавшийся моток и принялся скакать вокруг, заклиная Лютиена сделать что-нибудь.
Но что мог сделать юноша? Он низко склонился над водой, пытаясь поймать убегавшую веревку, но попытка не удалась.
У Оливера было более сотни футов шнура, и он уже совсем кончался, но внезапно яростное дерганье прекратилось.
Хафлинг также остановился, изумленно глядя то на Лютиена, то на веревку.
— Большая в этом пруду рыба, — заметил он.
Лютиен не ответил, взглянув на вновь успокоившуюся воду. Наконец юный Бедвир решился дотронуться до веревки. Он осторожно потянул, перебирая руками, в ожидании нового рывка.
Его удивление (и изумление Оливера) увеличилось, когда появился крюк, покрытый бурыми и красными водорослями. Лютиен поднял и очистил его, чтобы они с хафлингом смогли как следует осмотреть орудие. Один из наконечников слегка погнулся, но на нем не осталось ни зарубок, ни следов плоти, или чешуи, или чего-либо, дававшего возможность определить, за что он зацепился.
— Большая рыба, которой не слишком понравился вкус железа, — невесело усмехнулся Оливер. — Залезай на выступ и пойдем своей дорогой.
Но теперь Лютиен не был уверен в правильности выбранного пути. Он взглянул на потолок и, обнаружив место, где два сталактита соединялись, образуя перевернутую арку, раскрутил над головой крюк.
— Не потеряй мою замечательную веревку! — запротестовал Оливер, но еще до того, как он закончил свою фразу, юноша швырнул крюк. Он пролетел сквозь проем и вылетел с другой стороны. Затем Лютиен туго натянул веревку, проверяя, насколько крепко зацепился крюк.
— Теперь можем переходить, — объявил юноша.
Оливер пожал плечами и позволил Лютиену выбирать дорогу.
Путь по краю озера вывел их прямо на выступ, и скоро они уже осторожно продвигались вдоль каменной стены в десяти футах над водой. Озеро еще некоторое время оставалось спокойным, но затем Оливер заметил слабые волны, негромко плескавшие об основание каменной стены.
— Быстрее, — прошептал хафлинг, но Лютиен и так уже двигался со всей возможной скоростью. Ширина выступа во многих местах не превышала одного фута, а стена была неровной, так что юноше иногда приходилось выгибаться, проскальзывая мимо зазубрин.
