Анастасия Рул - Мелодия тьмы
— Отпустите, господин маг! Я ничего плохого не сделал! Я ничего не видел!
Пришлось усилить нажим, сделав легкий порез на его шее. Огневик в моих руках как-то сразу обмяк:
— Они пошли в сторону северной свалки…
— Где это?
— Прямо через две улицы, потом налево свернуть в проулок, и снова налево. Там начинается городская свалка.
Я отпустила паренька, и тот, нервно дергая хвостом, в три прыжка скрылся за поворотом. Огневик не соврал, направив меня по верному маршруту. Еще на подходе к сваленному в большие кучи мусору, мой нос уловил запах зловония.
— А-а-а! — заорал вдруг кто-то неподалеку.
Узнав голос огневика, я ринулась в ту сторону, спотыкаясь о бутылки под ногами. Вскоре я выскочила на маленькую поляну посреди свалки, на которой стояли трое. Один из огров поддерживал магический костер, горящий на земле, а другой — держал над этим самым костром за пятку Азея со связанными руками за спиной. Я нервно поежилась: языки пламени почти касались лохматой гривы краснокожего.
— Говоришь, это был не ты? А кто тогда? Рыг не мог сам перерезать себе вены. Ты поплатишься, красножопый, за смерть Рыга…
— А-а-а!!! — орал Азей. — Я только вошел в номер постоялого двора, а он уже был мертв! Говорю же, это стиксы горона влезли ему в голову! Он сам перерезал себе вены! Я тут ни при чем!
— Рыг собирался вернуться домой, в горы! Он накопил денег и радовался жизни, как ребенок!
— Я не виноват, — хныкал огневик, раскачиваясь в опасной близости от огня. — Это стиксы!
— Их не бывает! — зло отвечал огр. — Это сказки для детей. Говоришь, недавно был горон в центре города? Тогда почему его никто не видел?
— Он невидим для… слабых магов! Его видят только сильные маги! Отпустите меня, я не виноват!
Расширенными от ужаса глазами, я смотрела, как огр опускает все ниже огневика, еще мгновение — и все! По воздуху поплыл запах паленой кожи, и я поняла, что медлить больше нельзя. Не заметив, что на моих руках опять загорелось черное пламя ненависти, я стрелой подлетела к ограм. Впервые в своей жизни мне пришлось причинить разумному боль, резанув мечом по руке огра. Оттолкнув огневика в сторону, я развернулась и тут же вскрикнула. Огры тоже были не лыком шиты. Пока один из них с ужасом смотрел на отрубленную руку, второй вынул меч из ножен и с силой вонзил его в меня. Удар пришелся в бок, и к моему везению, лишь содрал кожу с правого бока. Вскрикнув, я отразила вторую атаку огра и отскочила в сторону, поднимая левую руку в защитном жесте. Но новой атаки не последовало. Огры пятились назад, глядя на меня расширенными глазами. Я невольно проследила за их взглядом и сама испугалась: меч дымился от впитываемого лезвием черного пламени с моей руки. Жуткое зрелище для неподготовленного зрителя.
— Черный маг, — шепнул раненый огр, прижимая обрубленную, кровоточащую руку к груди. — Ты пришел за нашими душами?
Азей, который немного очухался, не растерялся и выскочил впереди меня, прыгая передо мной со связанными руками и испуганно вереща:
— Черный маг! Братцы, спасите!!!
Огры спасать Азея не спешили, зато сами убраться куда подальше поторопились, а огневик обернулся ко мне, печально вздыхая:
— Теперь придется на лысо бриться. Вась, развяжи меня. Эй, Василиса, ты чего?
Пламя на моих руках медленно гасло, и я смотрела и никак не могла оторвать взгляд от отрубленной руки огра. В моей голове билась мысль — и это сделала я? Билась, и никак не могла войти в мозг, который отчаянно ей сопротивлялся. Огневик, нервно оглянувшись по сторонам, подскочил ко мне:
— Уходим, дитя Ваха. Скоро здесь появиться кто-нибудь владельцев мечей Спящих, и тогда нам крышка. Не спи!
Он толкнул меня в сторону, и я тут же вскрикнула, очнувшись: левый бок напомнил о полученной ране.
— Азей! Мне больно, — прошипела я, желая упасть на землю и лечь без движения.
— Терпи, Вася, терпи. Нужно уходить отсюда, да побыстрее!!!
К тому времени, когда Шон очутился на поляне посреди городской свалки, мы с огневиком сидели у фонтана на площади в квартале торговцев. Из позолоченной пасти вольта текла тонкая струйка воды, магические фонари освещали гранитную плитку, уложенную в форме цветка, а вокруг стояла тишина.
— Нам надо поторопиться, пока отряд стражей не начал обход, — торопил меня огневик.
— Она не останавливается, — сухо сказал я, безуспешно промывая глубокую рану в правом боку.
— Ты так заразу занесешь! — рыкнул Азей. — Повернись ко мне, да, вот так.
Прежде, чем я успела ответить, огневик сформировал огонь на ладони и со всего размаху впечатал его в открытую рану. Конечно, я сразу вырубилась. Боль была слишком сильной, чтобы вынести ее без всякого наркоза.
Очнулась я уже у себя в комнате, лежащей на кровати. Азей сидел за столом, приложив голову на руку, и мирно спал. Я хотела было запустить в него чем-нибудь, но от резкой боли при движении тела лишь вскрикнула и рухнула обратно на одеяло, обливаясь потом.
— Азей, придурок, ты чего сделал?
— Жизнь тебе спас, — разбуженный моим криком, ответил огневик.
Он встал, потянулся, хрустя косточками, и подошел к окну:
— Ты не переживай, когда затянется рана, я уберу след от ожога.
— Как это — уберешь?
— А что, не надо?
— Надо, надо, — закивала я головой, больше не делая попыток подняться.
— Если ты помнишь, шрам от нанесенной раны может убрать только тот, кто эту рану нанес. Прости, дитя Ваха, но вода в фонтане была грязной, и опасность заражения была велика.
Я немного помолчала, и вяло сообщила:
— А у меня завтра вечером дуэль. С Теоном де Коа.
Азей выпучил глаза от удивления, и мне пришлось рассказать ему то, что произошло.
— Может, тебя лучше прямо сейчас добить? — выслушав, спросил у меня Азей. — Ты не сможешь обратиться с такой раной к лекарю! Ты в курсе, что каждого студента академии проверяют на наличие черной силы? Тайно, конечно. Я уверен, что огры расскажут стражам, что произошло. Обо мне они говорить не будут — все-таки хотели убить меня. Ищейки в академии будут завтра искать мага с ранением в правом боку, тебе ни в коем случае нельзя показывать, что оно у тебя есть. Так как все думают, что черный маг — парень, на девушек особого внимания обращать не будут. К слову, девушек- черных магов за все историю империи по пальцам пересчитать можно. Можешь гордиться своей редкостью!
— Ха! — истерично заржала я. — Да в гробу я видела эту редкость! Оно мне надо?
— Тебе придется идти на занятия, чтобы не вызвать подозрений своим отсутствием. Я наложу лечебную повязку на рану, к вечеру полегчает. Вася, помни, что для тебя же лучше, если тебя убьют на дуэли, чем узнают, что ты — дитя Ваха. Тогда твою душу уничтожат без права на перерождение!
