Ник Перумов - Эльфийский клинок
— Не бери его с собою, брат Торин, — тихо сказал хоббит. — Я чувствую: на нем недобрые слова и черные помыслы. Он оставлен здесь для темных сил. Не бери его! Не могу сказать почему, но так мне кажется.
— Чем же мы подтвердим наши слова? — удивился Торин. — Наместник и слушать нас не станет.
— Очень прошу тебя, брось его! — Голос Фолко стал умоляющим.
Хоббит не знал, откуда явились такие мысли, и мучился, что не может толком объяснить все своим товарищам. Торин же только беззаботно махнул рукой и пошел к своему пони. Опустив голову, с роем неясных, но мрачных мыслей и предчувствий в душе, Фолко поплелся следом. Молчавший все время Рогволд уже садился в седло.
Однако выбраться из странной долины они уже не успели. Прямо перед ними на вершине ближайшего холма вновь появился серый призрак, точь-в-точь такой же, как и подстреленный хоббитом несколько минут назад. Фолко невольно обернулся — позади них подле Обманного Камня виднелось еще одно Умертвие.
Рогволд легко, по-юношески, соскочил с коня и, на бегу обнажая меч, ринулся наперерез спускавшейся с северного кургана фигуре. Темное бойцовское пламя вспыхнуло в глазах гнома, он выхватил топор и устремился навстречу фигуре, шагавшей к костру с юга.
Два новых призрака были точными копиями первого, однако Фолко не чувствовал ни страха, ни решимости. Просто было очень странно, словно он подглядывает за исполнением какого-то тайного, не предназначенного для чужих глаз обряда. Преодолев минутное замешательство, он вытащил лук.
Призраки шагали так быстро, что за ними с трудом угналась бы и лошадь. Только теперь Фолко разглядел, что, когда они двигаются, трава под ними не пригибается и что они не отбрасывают тени.
Чужая воля вновь попыталась если не напугать, то хотя бы сбить хоббита с толку, но Фолко, только что уничтоживший одно из порождений Могильников, твердо уверовал в себя и больше ничего не боялся — по крайней мере, в эту минуту.
Громадная серая фигура промчалась мимо Рогволда; отчаянная попытка ловчего достать призрака мечом не удалась; серая тень теперь стремительно настигала гнома, который, не оборачиваясь, бежал навстречу второму призраку. Серые складки плаща вздрогнули, перед шагавшим призраком появилось что-то вроде туманного облачка, мгновенно принявшего форму длинного двуручного меча.
— Торин!!! — отчаянно выкрикнул Рогволд.
Гном услышал и обернулся. Он оказался между двух огней — призраки приближались к нему с обеих сторон. Теперь ему оставалось только одно — сражаться. Фолко видел, как гном вдруг мягко пригнулся, выставил перед собой топор и попеременно поглядывал то влево, то вправо; Рогволд со всех ног спешил ему на помощь. Но старый ловчий уже начинал задыхаться, и хоббит поднял лук.
«Не смей его трогать!» — мысленно закричал он и выпустил первую стрелу.
Она ударила в левое плечо первого призрака, которого от Торина отделяло теперь лишь десять или пятнадцать шагов. Серая тень конвульсивно дернулась, над плечом появились язычки багрового пламени, по плащу стало распространяться широкое кольцо огня. Призрак метнулся вправо, и вторая стрела прошла мимо цели. До слуха хоббита вновь донесся глухой замогильный стон.
Призраки отвернули от Торина, направляясь теперь прямиком к кострищу. Стрела Фолко сгорела дотла, невесть откуда взявшийся огонь выжег на плаще огромную дыру — в ней проглядывало что-то иссиня черное. Фолко потащил из колчана новую стрелу, но в этот момент оба призрака достигли кострища.
Фолко замер, опустив бесполезный лук; обе серые фигуры тотчас растаяли, но перед этим два оставшихся в золе меча взлетели в воздух, поднятые невидимыми руками, и исчезли в складках плащей.
Торин опустил топор, хоббит спрятал лук; тяжело дыша и держась за левый бок, подошел Рогволд. Они молча смотрели на кострище. Нет, им не почудилось — мечи исчезли! Молча переглянувшись, они зашагали обратно к оставленным коням.
Из Могильников выбрались без всяких приключений, однако Фолко все время беспокойно вертелся на своем пони и поминутно оглядывался. Внезапно пробудившееся в нем чувство опять не давало ему покоя. Холодное, злобное шипение, возвестившее о появлении первого призрака, неотступно следовало за ними, а человек и гном по-прежнему ничего не замечали. Солнце карабкалось по небосводу, подул южный ветер, и, когда трое путников уже выезжали на Тракт, Фолко вдруг ясно услышал слова, сказанные холодным нечеловеческим голосом — ему одному: «Не радуйся, мы еще встретимся».
Или это ему только показалось и просто ветер шумит в листве?
Рогволд и гном оживленно обсуждали происшедшее.
— Удивительно! — громко и возбужденно говорил еще не остывший от боевого азарта Торин. — Все-таки, если это призрак, то почему его можно убить обычной стрелой? Я вспоминаю, как Фродо Бэггинс…
Тут гнома перебил ничего не знавший об этом Рогволд, и Торину пришлось пересказать ему недавно прочитанные страницы Красной Книги. Рогволд внимательно слушал и задумчиво поглаживал свою бородку; потом поинтересовался, где же Торину удалось прочесть этот бесценный легендарный документ — ведь копий Красной Книги днем с огнем не сыщешь! Ходят, мол, слухи, список можно отыскать в Гондоре…
Гном потупился и ответил, что «видел» Книгу, будучи в Хоббитании; Рогволд хмыкнул и больше ни о чем не спрашивал, но согласился, что случилось нечто и впрямь странное, и добавил, что, скорее всего, черные воины устроили в Могильниках большой привал, во время которого и сожгли на костре трех коней.
— Если бы не три меча, я бы решил, что этих коней попросту забили на мясо, — пояснил Рогволд. — Но теперь вижу, что это не так. Скорее всего, их убили этими самыми мечами. Каждого — своим. А потом сожгли на костре и туда же бросили мечи. Но зачем?! И зачем призракам оставленное на кострище оружие? Какая тут связь? Ведь те двое шли именно за мечами… Вот что не дает мне покоя!
Внезапно порыв ветра принес откуда-то из глубин Поля Курганов злобное конское ржанье. Кони испуганно прянули, друзья побледнели и молча уставились друг на друга.
Глава седьмая
ТРОЕ В ДОРОГЕ
о Пригорья они добрались без всяких происшествий. На Тракте все было по-прежнему спокойно; с Белых Холмов приближался большой обоз, хоббиты-погонщики казались веселыми, беззаботными и на вопрос Фолко охотно ответили, что дорога была спокойна, лучше не придумаешь… Вскоре все они добрались до пригорянских ворот.
