Александра Авдеенко - Прасковья
Всю неделю в лагере царило уныние, ребята ходили хмурыми и подавленными, один Игнат цвел и пах. Каждый вечер он отпрашивался у Руслана и бежал в село на свидание к Матрене. Видя такое дело, Руслан решил сделать из него лагерного фуражира и уже под этим предлогом гонять парня в село не просто так, а по делу.
Как-то раз ребята решили сварить на обед настоящий украинский борщ, заправленный перетертым салом с чесноком, с ароматной густой сметаной, ну и обязательно к нему пампушки. И к этому ко всему еще обязательно молодого лучка, ммм, вкуснотень. Как-то на прошлой неделе барышни решили разнообразить меню ребят и сварить именно такое настоящее душистое и ароматное блюдо, а то мясо, мясо, скучно и банально. Оборотни сперва воротили нос от тарелок с 'овощным супом', а потом, распробовав, чуть не подрались за котелок, который можно было выскрести и вылизать.
Решив, что ничего сложного в приготовлении борща нет, ребята отправили в село Игната за недостающими ингредиентами. Именно овощей им и не хватало, не было ни морковки, ни капусты, ни свеклы, а про сало и чеснок вообще говорить не приходилось. Было только мясо и мясо, ну и еще немного картошки, которую ребята очень любили запекать в углях.
Вот так достаточно рано Игнат оказался в селе. Сперва он, было, ринулся за продуктами к Матрене, но к несчастью его путь проходил мимо злополучного колодца, возле которого происходило большая часть событий в селе. На его несчастье, там как раз набирала воду Авдотья.
— Добрый день, касатик, и шо это ты в последнее время зачастил к нам? — спросила хитрая старушенция.
— Добрый день бабушка, да вот за овощами для борща меня ребята послали, решили себя вкусненьким побаловать.
— О, это доброе дело, подь со мной, капусточка в этом году у меня загляденье, а бурак — аж сахарный, — сказала Авдотья, причмокивая от удовольствия, и волоча за рукав толстовки нашего медвежонка.
Авдотья аж подпрыгивала при ходьбе от нетерпения и желания узнать, что же происходит между Игнатом и Матреной. Идти пришлось минут 5, а во дворе они нарвались на любимца Авдотьи, козла Борьку.
Нужно сказать, что Борька был настоящим козлом с большой буквы 'К', как по характеру, так и по внешности. Он был чуть крупнее, чем его сородичи, шерстка у него была шелковистой, рога длинными, а характер паскудным. Все село от мала до велика, считало Борьку личностью 'дюже зловредной', так как насолить он по большому или по малому успел практически всем. Еще в детстве маленький Борька перенес сильную психологическую травму. Один из пьяных посетителей Авдотьи походя, пнул бедного ранимого козленочка, а так как память у Бориса была отменная, он запомнил и обидчика и запах алкоголя. Вот с этого момента у козла и началась личная, непримиримая вендетта по отношению ко всем алконавтам в селе. Ну, а если учесть, что Авдотья была главным источником самогона на всю округу, то можно смело представить себе размеры этой мсти. Ну, а порушенные тыны в соседских огородах с целью добраться до вожделенной капусты были такой мелочью, о которой и говорить то не стоит. В общем, Борис был личностью примечательной. Кроме того, у него были и серьезные охранные функции, он бдительно нес вахту у ворот как заправская сторожевая собака. Иногда старушка даже изгалялась, гаркая 'фас', в сторону одного из особо невменяемых посетителей. Борька слушался как верный пес и, погоняв бедолагу по двору минут пять, и, наподдав ему рогами по мягкой точке пару раз, выдворял за ворота.
Всех посетителей Авдотьи, которые хоть раз покупали у нее самогон, Борька помнил очень хорошо. Вот и Игната запомнил, те самые утопленные 10 литров самогонки покупал у Авдотьи именно он. Ничего не подозревающий оборотень зашел во двор и тут же был атакован зловредным козлом и загнан на яблоню. Борьку не волновало, что от Игната пахнет зверем, и он, Борька, вроде как должен его бояться. Ничего подобного! Он как баран пытался сковырнуть Игната, разгоняясь и ударяя рогами в хлипкое деревце, норовя задеть, болтающиеся в воздухе длинные ноги парня. Медвежонок, не ожидав такого страстного приема, сидел на насесте из тонкой ветки и рычал на всю округу:
— Уберите от меня эту ненормальную скотину!
Через две минуты с начала представления возле тына у Авдотьи собралось половина села, весело комментируя происходящее. Ну не могли сельчане пройти мимо такого развлечения, а Авдотья бегала вокруг Борьки и кричала:
— Боречка, родненький, брось каку, — когда козел совсем озверев, таки умудрился поймать Игната за штанину и потащил его со всех сил с яблони. — Боречка, зубки поломаешь, чем же ты капусту есть будешь? — ныла вредная старушка, ей совсем не было дела, до того, что случится с парнем. Наконец Игнат был стянут с дерева, штанина была порвана по шву до бедра. Бедный медвежонок, был вывалян в грязи, а кое-где даже к нему прилипли перья, которые повсюду валялись по двору. Для завершения образа его осталось только в смоле извалять и рожки приделать, ну чистый черт получился бы. На лбу наливался довольно большой синяк от Борькиного копыта. Игнат просто не успел увернуться, когда вредная скотина, как заправский каратист саданула его промеж глаз. Со двора оборотень вылетел на первой космической, вопя, что не нужна ему капуста с морковкой, а свекле они и думать не хочет, а к Авдотье он теперь и не подойдет.
Борька гордо ходил по двору и отфыркивался, в душе празднуя очередную победу, а Авдотья задумчиво стояла возле тына.
— Мда, нервенная молодежь пошла ныне, с козлом сладить не могуть.
Расстроенный Игнат попытался из села скрыться не замеченным. Не получилось. На околице ого перехватила бдительная Матрена и уволокла к себе залечивать моральные и физические травмы. Не знаю уж, что между ними происходило, но вернулся в лагерь медвежонок только поздно вечером ужасно довольный. Про капусту и остальные овощи он тоже не забыл и приволок их в таком количестве, что хватило бы на несколько раз.
А на следующий день оборотни варили борщ. Ну что тут сказать, у мужчин при готовке, как правило, две крайности: либо они готовят так, что пальчики оближешь, либо наоборот — есть это невозможно ни в каком виде, даже яичницу умудряются испортить. Вот и нынешние дежурные по кухне были из второй категории. Не знаю, что нужно было сделать с таким, в общем-то, не очень сложным блюдом, но оно оказалось не съедобным в принципе. Попробовав несколько ложек этого варева, народ оставлял миски и уходил, не в силах съесть еще хоть немножко. А ближе к вечеру потянулась вереница страждущих к избушкам задумчивости с неизменным названием 'Ме/Жо', так как на 'Жо' претенденток не было, то оборотни оккупировали и ее. Революция в их кишечниках была приличная, только выйдя из домика и почувствовав облегчение, они минут через пять занимали очередь туда же и мелкими шажочками, перетаптываясь на месте, ждали, когда же доберутся до вожделенной цели. Использовать кустики по назначению, оборотни считали ниже своего достоинства. Промучившись так до середины ночи, ребята решили скормить остатки варева бедным кашеварам, чтоб следующий раз даже неповадно было к котелку подходить. Но Руслан запретил. На завтрак, обед и ужин следующего дня оборотни получили только несладкий чаек с сухариками и легонькую овсянку на воде, что тоже не прибавило ребятам хорошего настроения. Боли в животе некоторых страдальцев так и не прошли, пришлось Руслану самолично отправляться в село к местной ведьме за настойкой из трав.
