Алексей Изверин - Чужая корона (Чужое тело-2)
Шесть патронов.
Так, а что так тихо‑то?
Где моя охрана, у дверей всегда стояли.
Кое‑как унял дрожь, поворошил в кровати. Фонарик и ночной прицел. То, что надо. Где мои штаны?
Успел только застегнутся, как что‑то меня насторожило. Даже и не знаю, что именно, но я подошел к окну и выглянул в него, прижал к глазу прицел. Вдавил кнопку, ничего, темнота.
Батарейки!
Вытащил батарейки, упаковку содрал зубами, чуть передние зубы не вырвав. Быстро вставил сначала одну, потом другую, щелкнул клавишей, в прицеле возникла картинка.
Так, вот замок. Вот и лестница веревочная, точно как я и планировал делать, удобная очень, забитые в щель между булыжниками деревянные клинья. Так, что с замком? Масляные лампы выглядели маленькими звездочками в зеленоватых тонах, вот часовые… Проклятие, они же мертвые!
— Тревогаааа! — Заорали внизу.
Стали зажигаться факелы.
А у меня распахнулась дверь.
Хорошо, что оружие было у меня в руках. Ночной прицел полетел на пол, а я прижался спиной к двери и еле удержал себя от выстрела. Подснежник это, с ним двое гвардейцев, в крови все трое.
— Ваше Величество?
— Да живой, живой! Что происходит?
— Нападение!
— Пожар! Горим! — Заорали с улицы.
За их спиной вдруг возник ещё один тип в сером плаще, Подснежник успел повернуться и принять его удар на свой тесак, а потом отшвырнул от себя, гвардейцы влепили ноги в упавшего, тот изогнулся, как червяк, сотрясаемый ударами.
Ещё один у меня сзади, бьет ножом, я пропускаю удар, беру бьющую руку в замок и со всей силы повисаю на ней, выворачивая из сустава. Фонарик улетел на пол, не найти… Под моими руками с хрустом подается плоть. Ногой пробую отшвырнуть от себя серого плаща, да не получается, я тут подросток, а не мужик здоровенный, сам отлетаю от него.
Не боец уже в любом слу…
Нет, перехватывает клинок другой рукой и идет ко мне, но вдруг у него в груди вырастает длинная стрела. Знаю я такие, кажется…
Вера, вот без неё‑то никак нельзя было обойтись! Тут как тут, а с ней Волин и барон Алькон, с оружием все.
— Ваше Величество, вы целы? — Спрашивает Подснежник.
— А да что мне будет. — Махнул я рукой. — Кто это такие?
— Да кто их знает…
— А что так дымом пахнет? — Вдруг спросила Вера.
Я уже было подумал, что бы такое соврать, как понимаю, что пахнет‑то не порохом, а горелым именно.
— Пожар?
— Король! Король! — Это из коридора. Тоже знакомое… Барон Нават? Сильно ему досталось, весь израненный, белая шелковая рубашка намокла кровью, но на ногах ещё держится. Вокруг него ужом вьется мастер Клоту, что‑то пытается перевязать, но барон только отмахивается изредка.
За ним и Виктор с обнаженным мечом, тоже в крови, чужой. Нашел меня глазами, сразу успокоился. А Лана вот что тут делает? Я и забыл про неё, позор мне на голову! И где она тесак этот нашла‑то, а?
— Лана! Ты тут откуда?
Девочка упрямо мотнула головой. Она пряталась за Виктором, на плечах легкая кожаная куртка, утянутая по самое не могу, велика она ей, а в руке слишком большой для неё меч — тесак.
— Пожар! — Кричали снизу. — Пожар! Воды!
Внизу, по полу, стелились тонкие полоски белого дыма.
— Уходим на улицу! Виктор, за Лану головой отвечаешь! Ну, пошли!
Бросились вниз, по коридорам, Виктор не отставал от меня, а я волок с собой в свертке из одеяла перенесенные вещи. Надо бы отдать кому‑нибудь, но я просто не доверял. К тому же, это позволяло прятать пистолет, а то что‑то барон Нават ко мне присматривался…
Крики и грохот впереди. Большие двери открылись, хлынул серый тяжелый дым и полезли люди в серых плащах напополам со слугами. Переодетые слуги, конечно, переодетые… Затопили всю ширь коридора, сверкнули короткие изогнутые клинки.
В коридоре сразу закипел бой. Серые плащи сражались с яростью, бросались прямо на оружие, повисали на клинках, но старались забрать с собой как можно больше врагов. Выглядело это страшно. Один такой, дико извернувшись, широко полосовал клинками все вокруг, как комбайн на сенокосе, задевая как можно больше народу, пока смутно знакомый мне рыцарь не всадил ему в грудь сорванное со стены копье. Копье с хрустом сломалось, но рана оказалось смертельной, серый испустил дух.
Так, а откуда я его знаю? Это, вроде бы, тот товарищ, что сначала пришел к королеве за справедливостью, а потом сидел по соседству с мастером Иштваном… Надо же, быстро как он отъелся‑то, руками машет как…
За моей спиной хлопнул лук, и один из серых в середине свалился со стрелой в глазу. Ещё один хлопок, голову другого серого дернуло наружу, древко стрелы сломалось о стену. Ещё раз, стрела со шпоканьем втыкается прямо в середину груди очередного серого, тот на подгибающихся ногах ломится вперед, но его валят на пол и закалывают мечами. Вера появилась, быстро стреляет, не задевая своих, но выцеливает малейшее движение, и втыкает туда стрелу. Посмотреть одно загляденье, красивая работа умелого человека. Руки так и мелькают, переправляя стрелы из тула на тетиву лука, хлопает тетива по большим кожаным перчаткам. Я таких раньше у неё не видел.
Серых и переодетых слуг мнут массой, бьются в них раз за разом, оставляя мертвых и раненых, и наконец выталкивают из узкого коридора в проходной зал, где набрасываются со всех сторон и вырезают. Индивидуальное мастерство серым не помогает, гвардейцы умеют действовать в строю, каждый из них прежде всего поддерживает товарища. А серые, хоть и куда более умелые бойцы, единоличники, лишь бы побольше народу убить.
На резне в зале бой и кончился. Все серые погибли тут. Складываемый ими пожар быстро затоптали, пылающие гобелены сорвали и выкинули в окна, залили водой пылавшую комнату, нашли там пару обгоревших до неузнаваемости трупов, и больше никого. Потом проверили, конечно, дворец снизу доверху, но нашли только трупы. В том числе и караулов. Пострадало наших…
Утром выкладывали на землю Королевского парка трупы, а я только зубы сжимал и ругался. Три десятка серых, и за сотню наших. Размен один к трем, а то и больше шел.
Вот здорово‑то.
Первые потери в гвардии, практически трети нету. А отбирали‑то, старались. И в результате, недоучив, бросили в бой, и теперь эти люди погибли за меня. Большей частью вольные стрелки, но было много и горожан, и дворян.
Дворец перекрыли пограничники графа Лира и даже моряки. Никогда в истории Соединенного Королевства такого не было, чтобы именные легионы на караул во дворце вставали, но вот сегодня пришлось.
Аристократы тоже появились, один за другим кланялись, осведомлялись о моём здоровье, желали долгих лет. Я отмалчивался, желали‑то они издалека, вокруг меня стояла охрана, вплотную никого не пускали.
