Ник Перумов - Война мага. Том 4: Конец игры
Мегана нервно потёрла руки. Она понятия не имела, что делать, какими заклятьями тут можно воспользоваться и поможет ли вообще хоть что-нибудь.
Эфраим с неудовольствием взглянул на рыдающую монашенку и потёр подбородок.
— Подлечу-ка я поближе. Нет, нет, один. А вы, сударыни, оставайтесь тут и помыслите, что можно предпринять. Я мигом, честное слово, и моргнуть не успеете!
Утро выдалось пасмурным, и вампиру лететь было легко; огромный нетопырь взвился в воздух и помчался прямо к серому занавесу. Только тут Мегана поняла, что завеса, хоть и медленно, но движется, растекаясь во все стороны.
Тьма сочилась сквозь пробитую брешь. Чисто академического интереса ради можно было б задаться вопросом «кто пробил?», но тут у хозяйки Волшебного Двора сомнений уже не оставалось.
Разрушитель был здесь. И похозяйничал вволю.
Эфраим заложил лихой вираж возле самой серой стены — за ним неспешно, словно по докучливой обязанности, потянулся язык пепельного тумана. Нетопырь проворнее забил крыльями, и Тьма отстала, точно поняв, что за этой добычей не угнаться; высунувшийся язык медленно и лениво втянулся обратно. Чёрные точки и росчерки на шпилях и крышах задергались, засуетились куда проворнее, будто муравьи, если ткнуть в их кучу палкой.
Держась на почтительном расстоянии от серой преграды, Эфраим полетел к морю — взглянуть на флот Империи Клешней; вскоре летучая мышь совершенно скрылась из виду.
Настоятельница тем временем почти успокоилась, лишь время от времени слышались сдавленные всхлипывания.
— Вставай, — Мегана потянула монашку за плечо. — Тут дело ещё хуже, чем я думала.
— Куда уж хуже, — проныла бывшая настоятельница. — Тьма прорвалась. Пророчество исполнилось. Спаситель… нисходит с высей горних… судить и рядить, каждому по делам его…
Мегана едва не влепила ей пощёчину.
— Вставай! Надо понять, что это такое, что стало с Аркином!
— А чего тут понимать… Западная Тьма сюда пришла, и теперь уже не отступит, покуда Он её не изгонит… и не нашей человеческой рукой тут что-то изменить…
Волшебница не выдержала — вцепилась монашке в плечи теперь уже обеими руками, затрясла что есть силы.
— Это Аркин! Твой город! Магия Спасителя!.. Да вставай же, вставай!
— Ты говорила… мы пойдём останавливать Его… а теперь… меня трясёшь?!
Ничего не осталось от властной и гордой женщины, одним движением брови заставлявшей трепетать бедных послушниц.
— Да, говорила, — в ярости выпалила Мегана, хватая настоятельницу за подбородок и заставляя взглянуть себе прямо в глаза. — У нас — есть — Его — кровь. Могущественный артефакт, никогда раньше не оказывавшийся вруках магов Эвиала. Надо только распорядиться им как следует. Я рассчитывала на Аркин… но теперь…
— А теперь и вовсе рассчитывать не на что… — настоятельница обвисла, не сопротивляясь и являя собой полную покорность судьбе. Бей её, убивай, режь на куски — ничего уже не поможет.
— Мне надо прорваться в Аркин. Туда, к центру Святой магии, в ваш кафедральный собор. Ты острее меня чувствуешь свой город, скажи мне, что там? — трясла Мегана монашку.
— Ничего там больше нет. Ни магии Спасителя, ни-че-го. Там только мрак. Протяни руку — рука отсохнет. Шагни за край — станешь её рабом. «Анналы Тьмы» предсказали всё правильно… Три пророчества исполнены. Больше Его ничто уже не сдерживает.
Мегана заскрежетала зубами. Когда власть великой Сущности ограничена некими независимыми от неё законами, кои она не может изменить по собственной воле, — это означает, что всегда есть шанс дать отпор, даже если эти «законы» и повернулись так, что воля надмирового создания кажется почти абсолютной и непобедимой. Почему исполнение пророчеств даёт Спасителю власть над Эвиалом? Что такого важного в Разрушителе или даже «прорыве Тьмы»? Как это связано с Его властью и силой?
Мегана надеялась найти ответы в Аркине, на алтаре кафедрального собора, соединить мощь чар Волшебного Двора и Крови гнева, но дорога в Святой город оказалась перекрыта.
И неизвестно, где Ан. Где Анэто, жив ли вообще?
Захлопали крылья. Вернулся Эфраим, перекинулся обратно, старчески побрюзжал, что, мол, совсем не осталось сил днём летать, и как только он сюда дотянул?
Не приходилось удивляться неутешительным вестям. Флот Империи Клешней стоял на якорях, и команды, составленные из оживлённых мертвецов, тупо пялились на серую завесу, застыв, точно в молитвенном экстазе. Сама же завеса не оставалась неподвижной: медленно расползалась во все стороны, и всё, оказавшееся под ней, тотчас замирало. Переставали раскачиваться ветви деревьев, трава прилегала к земле, словно втоптанная в неё целым войском. Никого и ничего живого вокруг Святого города уже не осталось; звери, птицы, даже жуки и бабочки поспешили убраться подальше, и печально шумели лишь обречённые дубы. Они показались Мегане последним отрядом, прикрывающим отступление разбитого войска; и о том лишь сожалели остающиеся, что их гибель ненамного задержит врага.
— Что это за твари внутри круга, Эфраим?
— Они не наши, — последовал ответ. — Как в Эгесте, я удостоверился. Такие же точно. Не отсюда, не эвиальские. Скапливаются, ползают туда-сюда… так и ищут, кого бы сожрать.
— И всё? А сама эта завеса, что она?
Вампир сокрушённо развёл руками.
— Она. Западная Тьма. Сгущается и расползается.
— Ты можешь проникнуть туда, в город?
Эфраим только покачал головой.
— Она враждебна не только людям. Ни вампиры, ни даже зомби тут не пройдут.
— А как же эти, которые внутри?
— Наверное, особая порода. А, может, нам это только кажется, — философски заметил вампир.
Мегана бессильно уронила руки. Она вырвалась из заточения, она почти добралась до цели — только чтобы понять, что та недостижима.
* * *
Анэто пробудился от того, что кто-то осторожно коснулся его плеча. Еще не открывая глаз, понял, что лежит на мягком, почти неощутимом ложе высоко над землёй, где ветер скользит меж сплетённых ветвей в древесном домике нарнийских эльфов, искусно укрытом в кронах. Сколько же он проспал? Закатное солнце золотило листву, невдалеке лениво перекликалась птичья мелочь, словно никому не было дела ни до какого Спасителя, равно как и до Западной Тьмы, с маниакальной настойчивостью прорывающейся на восток Эвиала.
— Лежи, лежи, господин маг, — проговорил голос королевы Вейде. Анэто дёрнулся, накидывая плащ; властительница Вечного леса негромко рассмеялась.
— Люди… даже в самые последние дни вы не можете отбросить условности.
— Что происходит, милостивая королева? Что с заклятьем?
— Сегодня ночью, дорогой маг. Сегодня ночью.
