Евгений Щепетнов - Охотник
Короткий, хлесткий удар в кадык! Толчок!
Хрип, бульканье, падение тяжелого тела, скрежет каблуков по каменному полу, и мысль: «Вот теперь мне конец! Что же я наделал?!»
— Гля! Он убил его! Пацаны, он Сеню убил! Ни… себе! Эй, начальник, скорую давай! Скорую! Тут этот больной урод Сеню убил!
Через пять минут вокруг Сергара все завертелось, закружилось — на него снова надели наручники, зачем-то пристегнули к столу, привинченному к полу, стоявшему в комнате для допросов. Сбежалось все начальство — судя по большим фуражкам и звездам на погонах. Хоть Сергар и не особо разбирался в здешних званиях, он уже знал — чем больше звезд, и чем звезды крупнее — тем главнее командир. Заглядывали в комнату, смотрели на инвалида в кресле, как на диковинку, как на раненого, но опасного зверя, сидящего на цепи, но не ставшего менее опасным.
Одним из первых появился участковый Воскобойников — он мрачно смотрел на своего «подопечного», и ничего не говорил — да и что можно было сказать? Когда Сергей подошел ближе, прикрыв дверь, Сергар все-таки не удержался, и негромко, вполголоса, сказал:
— Он первый напал. Ударил меня. Я был вынужден защищаться.
— Сокамерники говорят другое. Мол, он хотел поговорить, наклонился к тебе, а ты его ударил. Ни за что.
— Я тебе сказал, ты услышал. А там — хочешь верь, хочешь — не верь. Сергей, мне поесть надо. Хоть что-нибудь. Баба Надя… — голос Сергара дрогнул, и едва не дал петуха. Справившись с волнением, продолжил — Она напоила меня снадобьем, после которого очень хочется есть. Мое тело сжигает само себя. Если я сдохну, вашему начальству не понравится. Придумай что-нибудь.
— Снадобье, говоришь? — на широком лице Сергея прошла тень недоверия — Ладно. Что-нибудь придумаю. Ты точно не убивал старуху?
— Сергей, не будь идиотом! Зачем мне было ее убивать?! Я испугался, что с ней сделалось плохо, полез проверить пульс, решил попробовать откачать… и тут мне врезали по башке. Все. Больше ничего. Вы же будете делать экспертизу, все будет ясно. Ты вот что скажи — что мне грозит за убийство этого придурка? Он, вообще, кто?
— Баклан — не думая, сказал Сергей — Мелкая шпана, горлопан. Не авторитетный. Что будет? Если драка была — лет пять могут дать. Но у тебя есть отмазка — ты инвалид, и ты защищался. Толкнул его, стукнул, и случайно попал в горло. Ты ему трахею перебил. Если бы вовремя помогли, дали дышать, он бы не сдох. Так бы — помер Максим, да и хрен с ним — но… это убийство! Да еще в самом РОВД! Ты, подозреваемый в убийстве, появляешься в КПЗ и тут же убиваешь соседа по камере! Скандал! В общем — крутить тебя будут по-полной. Я тебе сказал, как ты должен защищаться. Тебе дадут адвоката, но ты его особенно не слушай. Ему на тебя класть с прибором. Адвокаты и за деньги-то не больно работают, а уж бесплатно — ты ему нахрен не нужен. Хорошо, если хотя бы поможет заявление оформить, либо еще какой документ. И держись! Везде люди живут, и в тюряге тоже. Будь осторожен на словах, и в делах, иначе может быть очень плохо. Жаль, что некому рассказать тебе о законах в тюрьме, я не успею, сейчас следователь должен подойти.
— Я знаю о воровских законах в тюрьме — мрачно ответил Сергар — Дядя Петя рассказывал. Целыми днями об этом болтал. Я запомнил. Зачем ты мне все рассказал? Про адвоката, и про защиту? Ты мне поверил?
— Честно сказать, я с самого начала не верил, что ты убил бабульку. Почему тогда я тебя все-таки привез сюда? Скажу. Тебя можно задержать только на три дня. Экспертизу сделают за один день, может два дня. Не больше. После этого тебя бы отпустили. Если бы я тебя отпустил сразу — начался бы скандал, но это не самое главное. Народ у нас горячий, они хлебнут горилки, и… в общем — прибили бы тебя, и зачем мне это надо? Во-первых, меня бы точно наказали, если бы я отпустил подозреваемого в убийстве. А так — разобрались, и отпустили. Во-вторых, убили бы тебя — тоже повесили бы на меня. Мол, отпустил, не обеспечил, и так далее. Пострадали бы и мужики — их бы за тебя посадили. Так что… тебе лучше пока побыть за решеткой. Спокойнее — и мне, и тебе. И всем. Понял?
— Понял. Пожрать дашь?
— Скоро. Никуда не уходи! — участковый ухмыльнулся, и быстро, бесшумно вышел из допросной, не оглядываясь назад. Сергар же расслабился и застыл, закрыв глаза и стараясь унять дрожь, его почему-то трясло — то ли от холода — в комнате царил промозглый, могильный холод, то ли от нервного возбуждения. Что было довольно странно — что он, никогда не убивал людей? Это был честный бой — подонок сам напросился, и кто виноват, что у боевого мага сработали рефлексы?
Сергар полтора десятка лет занимался и воинскими упражнениями, и упражнениями для поддержания тела в боевом состоянии — как еще могла отреагировать его сущность на угрозу извне? Только уничтожением этой угрозы, и никак иначе! Боевые годы даром не проходят. Память.
После ухода не прошло и минуты, как в комнате появилась симпатичная девушка в синей форме, которая усиленно напускала на себя важность и значимость. Следователь строго спрашивала Сергара о том, что произошло в камере, он вяло отвечал, находясь в странном, каком-то отстраненном состоянии. Голос девушки слышался далеко-далеко, как сквозь вату, и зудел, зудел, зудел.
От девушки пахло благовониями — здесь их называли «духами», этот запах смешивался с запахом тюрьмы, дав странную атмосферу, ни на что доселе не похожую. В коридоре гудели голоса, сливаясь в однообразный фон, прерываемый выкриками какого-то мужчины, чего-то требующего, чем-то возмущающегося. Сергара ничего не возмущало. Он ничего не требовал, ничего не хотел, только чтобы его оставили в покое.
Не выдержав, сказал об этом девушке в синей одежде, она замолчала и перестала задавать вопросы. Сергар попросил ее принести попить, но девушка как будто не поняла, и тогда он просто закрыл глаза и свесил голову на грудь, после чего больше не сказал ни слова.
* * *— Юль, ты не видишь, что ли — он вырубился?! Ты чего таращишься на него? Скорую давай!
— Вызвала уже. Серега, вот ты приволок всем проблему! Он вообще странный — говорил на непонятном языке! Он что, иностранец?
— Какой иностранец? Хмм… не знаю. Вроде — нет. Я ему пожрать принес. Он говорил — бабка его лечила и дала какое-то снадобье, от которого хочется есть. И что если он не поест — может умереть.
— И чего ты молчал? Сразу надо было скорую вызывать! Вот помрет, кто будет отвечать? Я?
— А кто? Ты приняла, и все, все претензии направляй к начальству. Я свое дело сделал!
— Вот всегда так! Вечно следователи крайние! А вы ни за что не отвечаете!
* * *— О! Наконец-то, приехали! Вот сюда!
