Тереза Тур - Империя Тигвердов. Невеста для бастарда
— Вам тяжело приходится? — спросил он у меня, когда мы выпили.
— Не так тяжело, как непривычно.
— Вам в тягость ваше зависимое положение?
— Вы — хороший хозяин.
Мне показалось в полутьме, или он поморщился?
— Кадеты надерзили вам сегодня…
Я промолчала. Еще не хватало жаловаться.
— Я сделал вывод — что-то упущено в их воспитании. Поэтому их отправили в экспедицию.
Судя по его голосу, придумал он что-то на редкость пакостное.
— Есть мир… Очень неприятный для высокомерных особ. Особенно если придется неделю побыть в шкуре раба.
— Что? — вскочила я. — Вы продали их в рабство?
— Конечно, нет. Не переживайте за них.
Милорд Верд поднялся и решительно усадил меня в кресло.
— Я их отправил к нагам, которые обязаны мне и моим воинам честью. А это для них больше даже, чем жизнь их потомства. Попросил, чтобы они инсценировали захват в рабство моих кадетов. Рабские ошейники, правда, недельку-другую — не больше — наши высокомерные друзья поносят. Чтобы впредь неповадно было. Но, смею вас заверить, ничего, кроме пользы, для молодых людей не будет.
Я покачала головой. Интересные у них тут, в Империи, модели воспитания.
— Кстати, — продолжил милорд Верд. — При беседе с принимающей стороной я отметил особо, что мне будет приятно, если граф Троубридж и принц Брэндон получат особенно тяжелую, совсем уж унизительную работу. Мне обещали пойти навстречу. И знаете, наги — создания очень благодарные. И с очень богатой фантазией.
— И что будут делать представители аристократических родов? Чистить конюшни?
— Вот у вас фантазия развита скудно, так же как и у меня. Я, кроме чистки конюшен и, простите, отхожих мест, так ничего и не придумал за свою карьеру преподавателя. Но знаете, как ни возмущаются молодые аристократы подобным наказанием, трогает их это первый раз. Максимум второй. А потом… они привыкают. Вот и приходится пользоваться услугами друзей. Я обратился — добрые наги мне подсказали. И теперь мои кадеты трудятся прислугой в занюханной грязной портовой таверне. С рабскими ошейниками, чтобы вкусили всю прелесть зависимой жизни. Только внешность я им подправил на отвратную. Чтобы никто не покусился.
— А у вас проблем не будет?
— Вы о том, что Брэндон — наследник? Так я уже отчитался отцу. Он в восторге. Говорит, что давненько так не делали — а зря. Надо их так воспитывать регулярно. Так что последний курс у кадетов академии получится интересный. И очень познавательный. Раз уж им просто в моем доме диплом не писался.
И тут мне пришла еще одна мысль в голову:
— А вы откуда знаете, что кадеты вели себя невежливо?
— Я при этом присутствовал.
— В каком смысле?
— Чтобы лучше понять людей, надо посмотреть на них со стороны. Так что я был в гостиной еще раньше них. И наблюдал за их поведением.
— Что? — В голове моей мелькнула мысль: «А все ли он видел?» Почему-то мне показалось неприятным осознание того, что он присутствовал при том, как граф Троубридж… общался со мной наедине.
— Я все-таки что-то пропустил?
— Скажите, вы умеете читать мои мысли? — настороженно поинтересовалась я.
— Нет, только сильные эмоции. Сегодня, например, вы плакали. Были очень подавлены.
И он посмотрел на меня вопросительно, словно ожидал, что я прямо сейчас начну объяснять причину. Ага, кинулась!
— И вы чувствуете, говорю я правду или лгу? — продолжила я задавать вопросы.
— Совершенно верно.
— А почему вы — другой?
— Что вы имеете в виду?
— Вы ведете себя не так, как другие аристократы. Не стараетесь задеть, оскорбить. Не выпячиваете свою значимость. Относитесь к другим… по-человечески, что ли.
— Вы преувеличиваете, — невесело усмехнулся он. — Мне, конечно, приятно, что вы так думаете, но… В некоторых местах меня совершенно справедливо называют исчадием бездны. Имперским палачом.
— Вы помогли мне и моим сыновьям. Вы заботитесь о Вилли. Вы ровно общаетесь с людьми, что стоят ниже вас по положению. И вам неприятно, когда при вас оскорбляют других.
— Но… на войне я…
— Вы — убивали. Выполняли приказы любой ценой. А теперь мучаетесь угрызениями совести.
— И что это значит?
— То, что вы хороший человек. А еще вы не похожи на аристократов.
— Должно быть, мне слишком от судьбы за это досталось. Когда я только делал первые шаги и пытался доказать всем, что я — несмотря на то что бастард — на что-то годен. И достоин уважения. А теперь я пытаюсь хотя бы следующее поколение тех, кто будет управлять страной, сделать… поприличнее.
— Хотя бы не похожими на герцога Борнмута и графиню… не запомнила, как ее, — проворчала я.
— Графиню Олмри, — проворчал он. И еле слышно добавил: — И как меня угораздило… Я хочу сказать, что в доме вам ничего не грозит. На вас всегда будет моя защита.
Он молчал. Молчала и я. Чуть потрескивали угли в камине, да стучался дождь в окно.
— Вероника, — позвал меня он.
— Да? — не поднимая взгляда на мужчину, спросила я.
— Мне хорошо, когда вы рядом…
Он протянул руку и провел по моим волосам. Длинная коса рассыпалась по спине. Милорд Верд хрипло втянул воздух. И замер, видимо, давая возможность мне принять решение.
Сердце мое забилось чаще. Но я подумала. Потом подумала еще — быстро и хорошо. И поднялась.
— Спокойной ночи, милорд.
— Вы уходите? — насмешливо спросил он. И тоже поднялся.
— Уже поздно.
— Вы устали?
Он стоял совсем рядом, и я кожей ощущала жар и силу его тела. И мне хотелось… Безумно, нестерпимо…
Но я сделала шаг назад. Потом еще. И еще.
— Спокойной ночи, — пробормотала я. И сбежала к себе.
Глава 16
Дождь барабанил по стеклам уже неделю. Непрерывно. Без конца и без остановки. То стекал слезливыми каплями, то меланхолично и ласково шуршал, словно подлизываясь, то злобно бил — как будто требуя, чтобы его впустили в дом обогреться.
Опять вторник. Опять ночь. Милорд Верд еще не возвращался. Получается, что я не видела его практически все это время. После той встречи в библиотеке возле камина… я сторонилась милорда.
Не то чтобы я опасалась каких-то действий с его стороны, не совместимых с моими желаниями. Нет. Конечно, некий граф, кадет его милости, пишущий у милорда диплом и продемонстрировавший норму обращения с прислугой в данном мире, весьма способствовал просветлению в моих мозгах. Безусловно, я не думала, что лорд Верд поведет себя так же, как студент его академии. Но определенные проблемы наше сближение с хозяином уже принесло. А что будет, если мы станем любовниками? Хотя — стоило признаться в этом хотя бы себе — тянуло меня к нему очень сильно. И боялась я не так его желаний, как своих. А еще больше того, что они совпадут. И неделя эта далась мне тяжело.
![К. Миллс - Зимний мир [ Зимний мир. Книга Брандеры. Книга Жанны]](/uploads/posts/books/73829/73829.jpg)
