Белая Кость (СИ) - Эль Кебади Такаббир "Такаббир"

Наконец лорд с племянником и секретарь-нотарий оставили отца одного. Янара шагнула к нему, а он направился к воротам. Ступив в полумрак, заполонивший всё пространство под надвратной башней, отец вдруг развернулся и двинулся обратно.

— Флос! — крикнул Сантар. — Сэр Флос!

Не оглядываясь, отец махнул ему. Подойдя к Янаре, взял её лицо в шершавые ладони:

— Мой ёжик. Прости меня за всё.

С трудом сглотнув ком в горле, она прошептала:

— Ну что ты, папа…

— Скоро всё закончится.

— Быстрее бы.

— Ты у меня смелая, сильная. — Отец улыбнулся. — Вся в меня.

Поцеловал Янару в лоб и пошёл к воротам.

Янара стиснула на груди края одеяла и побежала следом:

— Папа, ты куда? Не уходи! Папа! А как же я?

Сантар схватил её за плечо:

— Стоять!

Отец оглянулся и что-то ответил — Янара не услышала. В этот миг заскрипели цепи: стражники опускали подъёмный мост.

Со стены донёсся голос лорда Мэрита:

— Кто приблизится к воротам — получит стрелу промеж глаз! Отходите! Живо!

Раздался гулкий звук — мост лёг на противоположный край рва. Вверх с оглушительным визгом поползла железная решётка и зависла над землёй. Вратник открыл низкую дверцу в створе ворот. В крепость хлынул шум толпы. Кто-то вскрикнул. Кто-то истошно завопил.

— Я предупреждал! — проорал Мэрит. — Прочь от моста!

Флос поднырнул под решётку и боком протиснулся в узкий дверной проём. Вратник захлопнул за ним дверцу и закрыл на щеколду. Выпустив плечо Янары, Сантар побежал к сходням.

Янара не могла поверить, что отец её бросил. Смотрела то на стражника, то на щеколду. Сердце стучало так громко, что никаким другим звукам не удавалось пробиться сквозь этот стук. В голове билась мысль: он всегда её бросал.

Перед внутренним взором промелькнула сцена, как отец отдаёт перевязь с мечом секретарю-нотарию. Меч, с которым он никогда не расставался! Даже ложась спать, ставил его возле изголовья кровати.

Янара попятилась. Запрокинув голову, на стене среди солдат отыскала взглядом господина Монта и поднялась по зигзагообразной лестнице.

Наверху буйствовал ветер. Между зубцами в напряжённых позах стояли воины. Лучники держали луки наготове, посматривая на флаг, венчающий надвратную башню. Густо-зелёное полотнище бросало из стороны в сторону, и казалось, что двухголовый волк мечется по лугу. Внизу, за насыпью, скучились крестьяне. На гребне земляного вала сидела женщина, прижимая к себе замотанного в тряпку младенца. На дне глубокого рва лежали несколько человек, пронзённых стрелами. Лучники убили тех, кого обязались защищать…

Посреди поля, покрытого высокой травой с метёлками, виднелось войско. Отец шёл по колее, делящей поле на две части. Ему навстречу неторопливо ехал рыцарь, облачённый в пурпурную накидку. Такого же цвета перо на шлеме с поднятым забралом реяло как штандарт.

Янара опешила:

— Лорд Мэрит решил сдать замок?

Господин Монт вздрогнул от неожиданности. Взглянув на неё, подвинулся:

— Вставайте поближе, миледи. Отсюда лучше видно.

Янара посмотрела на Мэрита. Раскинув руки, он опирался ладонями на зубцы и внимательно следил за переговорщиками. Сантар возился возле жаровни. Его будто не интересовало происходящее за стенами крепости.

— Я не верю ему, — прошептала Янара. — Он что-то задумал.

— Не волнуйтесь, миледи, — еле слышно произнёс господин Монт. — Ваш отец сделает всё от него зависящее.

— Почему лучники целятся?

— Для острастки. Наверное, так положено.

Янара запахнула на груди одеяло и вжала подбородок в кулаки.

Переговорщики остановились в трёх шагах друг от друга. Флос долго говорил, а рыцарь взирал на него сверху вниз и не двигался. Даже конь его словно врос копытами в землю. Янара глядела отцу в спину, переводила взгляд на рыцаря и мысленно твердила: «Кивни, пожалуйста, кивни…» Пасмурная погода и большое расстояние не позволяли рассмотреть лицо воина: хмурился он или был доволен.

Наконец рыцарь толкнул коня каблуками в бока и направился к войску герцога Хилда. Отец почему-то пошёл за ним. И вдруг опустился на колени. Воин обернулся.

Стало тихо. В этой могильной тишине Янара услышала звон тетивы. В сумрачном воздухе медленно, словно сквозь мутный кисель, пролетел сгусток пламени и врезался отцу в спину. Стёганый гамбезон загорелся. Отец силился дотянуться до стрелы. Хотел подняться. Его ноги подкосились, и он повалился в траву. Сорняк полыхнул. Боевой конь встал на дыбы и, скинув всадника, поскакал прочь. Огонь запрыгал с метёлки на метёлку как алая саранча. Поле мгновенно заволокло желтоватым дымом.

— Что вы сделали? — закричал господин Монт истошным голосом. — Что вы сделали? Так нельзя!

— Я хотел напугать лошадь, — пробормотал Сантар, опуская лук. — Я не метился.

— Они переговорщики! — орал секретарь-нотарий. — Вы нарушили рыцарский кодекс чести!

— Я выпустил стрелу не глядя! Клянусь! В доспехах невозможно стрелять метко!

Лорд Мэрит захохотал. Лучники уставились на него, переглянулись, опустили луки.

Ветер подхватил огонь и помчал его по полю к крепости. Крестьяне заголосили и опять полезли на земляной вал. Началась давка. Задние ряды напирали. Передний ряд не удержался на гребне. Люди кубарем покатились по крутому склону, ломая себе шеи, руки, ноги.

— Господи! Что вы наделали? — сокрушался секретарь-нотарий. — Я доложу Знатному Собранию!

— Поднять мост! — приказал лорд Мэрит и, вновь разразившись смехом, похлопал Сантара по шлему.

Пламя перескочило через дорогу и, изменив направление, устремилось в сторону деревни. Загорелся стог сена. Ветер закружил искры, как стаю бабочек, и обрушил их на соломенную крышу крайнего дома. Заревела скотина. Крестьяне скинули рубахи и принялись прокладывать себе путь через пылающий сорняк.

Янара убеждала себя, что видит сон. Надо только моргнуть, и она проснётся. Моргнуть не получалось.

Из клубов грязно-жёлтого дыма вылетели, будто демоны, всадники на длинноногих жеребцах и понеслись вдоль насыпи. Подростки, стоя одной ногой в стремени, разрезали воздух щитами.

Никто на стене не успел ничего понять, как Сантар без вскрика отшатнулся назад и упал с галереи. Стрела пробила доспех на его груди. В тот же миг другая стрела вонзилась лучнику в глаз. Через секунду, размахивая руками, во двор свалился ещё один лучник. За ним ещё один… Возле хозяйственных построек завизжали бабы.

— Пускай! — приказал лорд Мэрит стрелкам.

Застонала тетива. Стрелы на мгновение застыли в воздухе и угодили в крестьян.

— Наложить стрелы! — снова раздался приказ.

— Они скачут по ветру, — прозвучал чей-то голос. — А мы…

Голос сменился бульканьем. Лучник сжал в кулаке древко стрелы, торчащей из горла, и упал как мешок.

Лорд Мэрит рухнул на колени:

— Все за укрытие!

Сидя на корточках, секретарь-нотарий схватил Янару за одеяло и потянул книзу:

— Миледи! Спрячьтесь!

Она продолжала стоять в полный рост, всматриваясь в пелену дыма.

Всадники скрылись за углом крепости.

— Доложить о потерях! — приказал лорд Мэрит.

— У нас семеро убитых.

— У нас пятеро… Нет. Шестеро.

— Тринадцать человек! — взревел Мэрит, колотя кулаком по каменной площадке. — Вашу мать! Тринадцать! За что я вам плачу?!

— Сколько у вас воинов? — прошептал господин Монт, сидя возле ног Янары.

— Было пятьдесят, — проговорил тихо мечник.

— Всего-навсего?

— Для защиты крепости достаточно. Кто ж знал, что их кони огня не боятся.

Лорд Мэрит встал на колени:

— Доложите о потерях врага… Мне скажет кто-нибудь, сколько ублюдков вы убили?

— Ни одного, — произнесла Янара. — Только своих же крестьян.

По галерее, пригибаясь, бежал лучник.

— Ты с какой стены? — спросил у него солдат.

Лучник упал и, взвыв, схватился за окровавленное плечо.

— Там все живы?.. Все?.. Чего молчишь?

— На северной стене половина раненых, — ответил лучник, морщась от боли. — В руки или в плечи. Трое убиты.