Спецотдел (СИ) - Волковский Андрей

Она замолчала, а потом сказала совсем тихо:

— Я думала, он поэтому… что из-за меня…

Эд не выдержал и шагнул к убитой горем женщине.

— Вы ни в чём ни виноваты, Нинель Олеговна. Мы выясним, сам он на… это решился или кто-то его спровоцировал. Но вы не виноваты.

Она закивала, снова заплакала, села на край кровати, будто ноги её уже не держали.

— Я за водой, — бросил Егор, выходя за дверь.

Эд спросил:

— Матвей стал другим, да? Раньше он к вам и брату по-другому относился?

— Да, он всегда хороший был, умный, — всхлипывая, произнесла женщина. — Обе сессии на отлично сдал…

— А изменился когда?

— Летом был нормальный, а как учиться начал…

Вернулся Егор со стаканом воды. Нинель Олеговна залпом опустошила стакан и застыла, держа его в руках.

— Вы полиции об этом не рассказывали? — осторожно спросил Эд.

— Нет. Не смогла. Дура, дура!

Она попыталась ударить себя стаканом, но Эд перехватил её руку и тихо повторил:

— Вы ни в чём не виноваты. Я понимаю, что вам от этого не легче, но Матвея уже не вернуть. А вот Витя очень нуждается в маме.

Женщина подняла голову и посмотрела на стажёра со слабой улыбкой.

— Вы так говорите, что верить хочется.

На улице Егор позвонил Максиму, но новостей у оставшихся в спецотделе коллег не было. Старший поделился тем, что узнали они со стажёром, и подытожил:

— Кажется, у нас два спокойных, умных парня, вдруг ощутивших свою избранность. Интересное дело.

18 марта

В понедельник Эд повёз Максима и Вику в университет. Старший поручил присмотреться к одногруппникам Ерохина и, на всякий случай, к обстановке в целом. Вряд ли за загадочными событиями стоит кто-то из педагогов: как объяснили стажёру, после инцидента с адским потрошителем, случившегося в позапрошлом году, контроль за сотрудниками университета усилили в разы, но оглядеться на месте надо.

В университете Кошкин сразу повёл коллег к начальнику службы безопасности.

Представительный подтянутый мужчина средних лет суховато поздоровался и внимательно изучил их удостоверения. После того, как Макс ввёл его в курс дела, безопасник задал пару уточняющих вопросов, а затем сказал:

— У нас никаких сектантов нет. Во всяком случае, никаких ритуалов в стенах университета не проводится, — слегка улыбнулся он, но тут же снова стал серьёзным. — Хотя, конечно, кто мешает членам какой-нибудь организации встречаться в университете инкогнито и обмениваться информацией? Никто. Так вы хотите посмотреть на группу Ерохина?

Он сверился с расписанием на мониторе и пояснил:

— У них через полчаса лекция в сто тридцатой. Какой там предмет? А, там замена… Лазарев у нас, — он пролистал какие-то бумаги на стол. — Давайте отведу вас на кафедру и представлю? Или у вас своя «легенда» имеется?

— Нет, будем рады, если вы нас представите преподавателю. Мол, сотрудники сами-знаете-откуда, по очень важному делу, — улыбнулся Кошкин.

Безопасник кивнул, поднялся из-за стола и после короткой паузы добавил:

— Если хотите, можете осмотреть здание…

— Нет-нет, уверен, у вас всё в порядке.

— Тогда идёмте.

Эд с любопытством оглядывался по сторонам. Филиал вуза, в котором он учился в родном городке, выглядел затрапезно и никакого почтения и трепета не внушал. А тут — лестница с красивыми вычурными перилами, высокие потолки, большие окна, лепнина поверху. Да и все полагающиеся печати вокруг окон и дверных проёмов выглядели отлично. Красота!

У двери с табличкой «Кафедра социологии» безопасник остановился. Громко постучался, дождался «Войдите» и ввёл спецотделовцев в сравнительно небольшой кабинет.

— Добрый день, дамы и господа! Денис Валерьевич, мы к вам.

Кафедральные дамы переглянулись и заявили, что им надо немедленно наведаться к соседям и потребовать назад одолженный вчера чайник. За ними молча вышел из один из двух мужчин, зажав под мышкой журнал и толстенную книгу.

Оставшийся на месте мужчина, к которому обратился безопасник, выглядел представительно и, как показалось Эду, вполне по-преподавательски: очки в тонкой оправе, хорошо сидящий тёмный костюм, стильный галстук.

— О, у нас что-то случилось? — приподнял бровь Денис Валерьевич, обмениваясь рукопожатиями с «гостями».

— Нет, у нас всё в порядке, — заверил безопасник.

Посмотрел на Кошкина и сказал:

— Ну, вы тут, уверен, разберётесь, а я, если что, у себя.

Максим поблагодарил безопасника и, когда тот удалился, обратился к Лазареву.

— Нам бы поприсутствовать на вашем грядущем занятии. И пообщаться со студентами, если это можно организовать.

— По какому-то конкретному вопросу? — уточнил слегка насторожившийся преподаватель.

— Нет. Дела пока нет. Есть вопросы в связи с суицидом осенью.

— Там вроде бы всё чисто по вашей части… — начал было Лазарев, но тут же перебил сам себя:

— Хотя чего это я: вам, конечно же, виднее. Что ж…

Он внимательно оглядел визитёров и заявил:

— Так, вы, молодые люди, сойдёте за представителей минобра. Типа с проверкой. А вот спецназ за минобр не сойдёт. Сходите в столовую, поешьте. Она у нас… хм… сносная.

— Я не спецназовец, я стажёр, — уточнил Эд, которому почему-то показалась обидной снисходительная манера препода. Интересно, со студентами он тоже себя так ведёт?

— Ах стажёр! Но всё равно вы слишком привлекаете внимание. А в столовой вы будете смотреться органичнее.

— Простите, но давайте мы сами будем решать, кто и куда пойдёт и чем займётся, — вмешался Кошкин, и его голос прозвучал удивительно строго. Не как у Егора, конечно, но тем не менее.

— Виноват, — Лазарев поднял руки и тут же опустил. — Но целесообразно поступить так, как я сказал.

— Он прав, — подал голос Эд. — Лучше вам вдвоём пойти.

— Разумно, молодой человек, разумно! — похвалил препод, но Эда больше интересовало, что думает Макс.

— Ладно, — кивнул Кошкин.

— Вот и отлично, — подытожил Лазарев. — Итак, можно вас посадить на заднюю парту, чтоб вы молча посидели и послушали. Можно сделать вид, что у вас проверка как раз в связи с суицидом, тогда сможете поговорить со студентами.

— Лучше поговорить, — деловито сказала Вика.

Эд слушал их вполуха и думал, что и вправду сходит в столовую. И поест. Глупо отказываться от возможности поесть только потому, что на неё указал не очень приятный человек.

— Всё, пора идти! — спохватился Лазарев. — Вас, молодой человек, оставить поболтать с нашими дамами? Закрыть вас одного я тут не могу. Столовая, если вам интересно, в подвале.

— Если что, звоните, — Эд еле удержался от того, чтобы тупо пошутить про «Халк пожирать».

Столовая нашлась без труда. Пахло на подходе к ней, надо сказать, вполне приятно.

Эд встал в очередь, разглядывая гарниры и котлеты, и тут рядом раздалось:

— Ужик… Эд!

Он повернул голову и встретился взглядом с разноцветными глазами.

— Руслан! Здорово!

— Вот уж кого не ожидал тут встретить! — Руслан улыбнулся, пожимая протянутую руку, потом представил стоящего рядом парня:

— А это Славик. Славик, это Эд.

— О, привет-привет! Наслышан! — жизнерадостно воскликнул Славик. — Рус про тебя рассказывал. Кстати, будь осторожен: рыбные котлеты сегодня ужасно подозрительны!

— Славик! — беззлобно шикнула полная женщина за прилавком. — Хватит ругать котлеты!

— Всё, мои уста молчат, Инна Андреевна. Я тих и незаметен.

— Ты-то? Как же! — насмешливо фыркнула продавщица, но было понятно, что Славик ей скорее нравится, чем нет.

Вскоре все трое с подносами, нагруженными нехитрой столовской едой, уселись за столом в дальнем от двери углу.

— Ты по делу? — вполголоса спросил Руслан.

— Дела пока нет, — отозвался Эд, повторяя слова Кошкина. — Но вопросы кое-какие появились.