Десять тысяч стилей. Книга восьмая (СИ) - Головань Илья

— Все может быть, — мрачно сказал Моро.

Отряду «Ива» удалось уйти. Отступая, они дважды схлестнулись с преследователями, но потом враги просто исчезли. Так можно было бы подумать, если бы не душераздирающие крики позади. «Ива» слышала, как их преследователей убили. Поэтому в сердцах членов «Ивы» теплилась надежда, что неожиданный спаситель убил и сильного врага Ливия.

Правду могла выяснить только Ялум.

В Школе Потока работал ее дядя — Ранофф. Ранофф не был главой Школы, но был заместителем главы. А значит, он мог знать правду. К нему и заявилась Ялум, чем сначала удивила дядю, но уже через несколько мгновений Ранофф стал суровым и холодным. Он знал, зачем Ялум пришла к нему.

— Дядя, я хочу узнать о Ливии. Почему нас расспрашивали о нем?

— Забудь об этом.

— Дядя, — твердо сказал Ялум, и Ранофф заметил, как эмоции девушки улетучиваются, сменяясь маской равнодушия. Играть с наследством Ялум Ранофф не собирался.

— Ну не могу тебе сказать!

— Он жив?

— Скорее всего, — обреченно махнул рукой Ранофф. — Больше ничего не скажу.

— Спасибо, дядя, — улыбнулась Ялум и довольно вышла из Зала Леса. Раноффу оставалось только вздохнуть. Зная упорство своей племянницы, ему бы хотелось, чтобы она вообще ни на ком не зацикливалась. Особенно на таком спорном ученике, как Ливий. Но разве Ялумиэль обратила бы на другого внимание? Ее тяга к интересным и сильным людям сыграла с Раноффом злую шутку. Ялум знала, что дядя больше ничего не расскажет. Сегодня. Но вот через неделю она могла снова заявиться в Зал Леса. И Ранофф знал, что племяннице придется скормить хотя бы крупицу информации.

— Я же о тебе забочусь. Если он действительно связан с Охироном — тебе и правда лучше будет забыть о нем навсегда.

Медлить больше не хотелось. Ливий и так потратил много времени на поручения, борьбу и долгие прогулки по Северу. Когда Волк вылез из ямы, воевода с прежней улыбкой кивнул ему.

«Хватит проверок. По его взгляду видно, восвояси отправится, если скажем сделать что-то еще», — подумал Гудбранд.

— К шаману? — прямо спросил Ливий.

— Обожди минуту.

Северяне отошли и начали совещаться между собой. «Не пустят — уйду», — думал Ливий, но северяне говорили совсем о другом.

— Волк из чужих земель. Таков твой титул в Ульвире. Убийство Ледяного медведя — посвящение в нашем роду. Если бы я не чувствовал в тебе волка, то дал бы другое испытание. Все было бы проще, если бы ты не справился. Но ты справился, ха-ха! Ульвом не признаем. Но ты волк. Волк из чужих земель. Иди же к шаману.

— Значит, титул дали. Спасибо, наверное? — удивленно сказал Ливий. Ему внезапно присвоили отдельный статус в Ульвире. Хуже от этого точно не могло быть.

Бегло окинув взглядом лица северян, Ливий пошел в Ульвир.

«Есть у них всех что-то общее с Ульвбьерном. Свирепость. И сплоченность. Если бы я попробовал что-нибудь вычудить, они бы напали на меня со всех сторон, даже не сговариваясь. Прямо как волчья стая», — думал Ливий.

— Проведу, — сказал Гудбранд, догнав Волка.

Как оказалось, шаман жил в башне. Той самой, которая возвышалась над двумя рядами стен. Пока Ливий шел по крепости, то с интересом озирался по сторонам. Все здесь было построено по-военному просто и аккуратно.

«Ямы», — подумал Ливий. С обеих сторон были выкопаны ямы. Будто рвы, которые зачем-то вырыли прямо в крепости.

— Загляни, ежели интересно, — сказал Гудбранд, а Ливий не преминул воспользоваться советом.

На дне ям в позах для медитации сидели люди. Суть Ливий уловил сразу.

— Глубже. И земля окружает. Больше земной яри, можно хоть немного балансировать избыток небесной, так?

— Верно, — с улыбкой кивнул Гудбранд. — Пойдем, не будем заставлять шамана ждать.

За вторым рядом стен от ветра невозможно было укрыться. Никакие стены не могли защитить от холодных и пронизывающих потоков воздуха. Вскоре Ливий дошел до башни, Гудбранд вошел следом. Оказалось, что шаман занимал только верхний этаж — ниже жил сам Гудбранд.

«Лучше охраны для шамана не придумаешь», — подумал Ливий.

— Наш шаман. Хун, — сказал Гудбранд и поспешил спуститься по лестнице.

«Даже так?», — удивился Ливий.

Старик, на вид лет девяноста, сидел возле костра, причем так близко, что языки пламени едва не лизали ему рукава. Неотрывно глядя на огонь, старик, казалось, не заметил ни Ливия, ни сбежавшего Гудбранда.

— Вижу на тебе отметины шаманские, — сказал старик, даже не повернувшись к Ливию.

— Сказали, так будет проще встретиться с вами.

— Да, проще, — слегка кивнул старик. — Слышал я. Вернуть утраченную связь хочешь.

«Откуда?», — удивился Ливий и спросил:

— Поможете? Шаман Иса попытался, но у него ничего не вышло. Сказал, что и вам это не под силу.

Старик немного наклонился вперед. Его длинные седые волосы окунулись в пламя, но огонь не подпалил их. Пламя избегало старика, делало вид, будто нет никакой рубашки и никаких волос.

— Шаман Иса. Окружил себя воронами, своими родичами. От них силу черпает. Разве вороны такое смогут? Не смогут, — неспешно произнес старик.

— А вы? — спросил Ливий слегка нетерпеливо.

— И я нет. Никто этого не сможет, Ливий из Сильнара, чей род связан с Охироном, — сказал Хун. — Ты проделал свой путь зря.

В голосе старика больше не было немощности. Он говорил твердо, так, будто не выглядел на все девяносто, а был мужчиной среднего возраста.

— Нет шаманов, обращающих время вспять. То, что утрачено — не вернется. Не это тебе нужно, Ливий. Тебе нужна правда.

— Правда?..

— Правда. И здесь ты ее не найдешь.

— А где искать?

Старик замолчал. Все это время он продолжал смотреть в огонь. Невольно и Ливий стал следить за языками пламени. И заметил в огне что-то необычное. Какое-то темное место. И человека, прикованного к стене.

Видение не продлилось и секунды. Вот оно было, а вот нет его.

— Далеко на север отсюда есть место знаний. Никто из Ульвира не бывал в тех краях. Старое место, древнее. Мой дед называл это место Библиотекой Белой Пасти. Опасен путь. Не уверен — возвращайся домой.

«Идти куда-то за правдой? Какая правда мне вообще нужна? Что еще за библиотека в тех краях? Разве там есть хоть одного поселение северян?», — задавал сам себе вопросы Ливий. Раньше в нем теплилась надежда, Волк мечтал, что сможет вернуть себе связь с Охироном. Но шаман прямо сказал — связь не вернуть. Можно пойти лишь за какой-то правдой, но и она не поможет вернуть связь.

«Что мне делать?», — почти беспомощно подумал Ливий.

— Раньше ты видел мир иначе, — неожиданно сказал шаман.

— Да, — кивнул Ливий. Это было правдой, связь с Охироном помогала понимать мир гораздо глубже, чем это было позволено обычному человеку.

— Нет нужды познавать мир. Познай себя. Ты и есть мир, мир — он внутри тебя, — сказал Хун, показав худым пальцем на Волка.

«И как мне это понять?», — подумал Ливий. И уже решил для себя: он пойдет на север. Пойдет и узнает какую-то правду, к которой его направляет шаман. И к которому пришлось тащиться через весь Север.

Когда-то давно Ливий хотел отомстить за смерть своей приемной матери. Он сделал это. Оказалось, что нападение на бордель произошло по указке Единства, но не мстить же всему Единству за это? Конечно, Ливию хотелось найти главного организатора и лично отрубить ему голову. Но не было никакого пылающего гнева по отношению к Единству.

Ливий жил бесцельно. Так же, как и большинство людей. Становился сильнее, чтобы стать сильнее. Просто шел по пути идущего, развиваясь и совершенствуясь каждый день.

В жизни Ливия существовала лишь одна загадка, за решение которой он раньше и не пытался браться. Происхождение. Кто его родители? Как он связан с давно уничтоженным Охироном? Вопросы имелись, а ответов — не было. Ливий думал, что сможет выяснить хоть что-то лишь в Единстве. Но где-то далеко на севере стояла Библиотека Белой Пасти. И там можно было попытаться найти ответы.