Даниил Аксенов - Арес
Виктор сразу же смекнул, что настал все-таки момент для доверительной беседы.
Глава 12.
Антипов вышел из трактира, слегка пошатываясь. Нет, он не был пьян. Разве что чуть-чуть, в отличие от некоторых своих собеседников. Просто его очень сильно утомила болтовня. Стоило трактирщику узнать, что молодой приезжий ищет учителя воинских искусств, как советы посыпались из него словно из рога изобилия.
– Ты к Пексте сходи. К нему все ходят. Фехтовальщик знатый. А еще можно к Апперу. Но тот дорого берет. Благородные у него учатся. Или…
Трактирщик перечислял еще долго тех, кто может научить Виктора хоть чему-то. Он бы говорил и дальше, но солдаты, которые поначалу лишь прислушивались, не выдержали и приняли живейшее участие в беседе.
– Что ты ему советуешь, кувшинная голова?! – один из служивых громко закричал на трактирщика. – Ты на него посмотри! У него не только на Аппера, но и на Пексту денег нет. Да откуда тебе знать, кто лучше? Что, бабы болтают? Ты, парень, нас спроси. Вот меня спроси. Я отвечу!
Виктор нашел слегка странной привычку задавать один и тот же вопрос повторно, если собеседник его явно слышал, но вид солдата выдавал его нетерпение – тот ждал вопроса и ничего не говорил. Поэтому Антипову пришлось снова поинтересоваться, где можно найти учителя.
– Да любой десятник согласится тебя кое-чему научить. Причем, за скромную плату, – важно произнес солдат. – Поживи в Парреане месяца три и точно научишься! Тебя может быть и в стражу возьмут. Вон ты какой здоровый. Да я тебя сам учить буду! Серебрянный за урок!
– Ты не десятник, – прервал своего приятеля второй солдат. – Не слушай его, парень. Он и щитом-то нормально работать не умеет. Лучше иди в самом деле к Пексте.
– Кто не умеет?! Я?!
– Да ты. У кого ноги все время разбиты? У меня, что ли?
– Это же произошло пару раз всего! Ну, может больше… но случайно! Да я…
– Молчи лучше!
– Сам молчи!
Перебранка между солдатами заняла несколько минут. Потом они как-то внезапно успокоились и предложили Виктору выпить с ними. Тот не стал отказываться и присоединился к ним со своим вином. Воины пили с размахом, вмиг осушив второй кувшин с пивом, от которого Антипов благоразумно отказался. Вино в отличие от 'пенистого' напитка было неплохое. Видимо, здесь прислушивались к прямому запрету местного бога виноделия на то, чтобы вино разбавлять.
Виктор старался соблюдать меру. Он не знал, как отреагирует тело Ролта на избыток спиртного, и не хотел оказаться мертвецки пьяным посреди незнакомого города. Солдаты продолжали давать советы, из которых бывший студент пытался вычленить более-менее стоящие, но когда они потребовали, чтобы он взял себе третью кружку вина, хотя еще не допил и вторую, Антипов понял, что праздник жизни пора заканчивать.
Молодой человек попрощался, сказав, что господину барону скоро понадобятся его услуги, и вышел, провожаемый сочувствующим взглядом трактирщика. Хозяин заведения, которого звали Шкор, оказался вовсе не так плох, как представлялось вначале. Сын лесоруба решил, что будет обращаться к нему за советом в случае чего.
'Ну что, куда сейчас направиться? – подумал Виктор. – Назад, на постоялый двор или посмотреть, кто же такой этот Пекста? Если пойду обратно, то барон может придумать какое-нибудь занятие, потом не вырвешься. Лучше сразу на Пексту взглянуть. Будет хотя бы интересно увидеть, как выглядит человек, которого так странно зовут, господин Навуходоносор'.
Антипов примерно знал, куда идти, благодаря словоохотливости трактирщика. Он свернул направо на пересечении двух больших улиц, прошел еще немного, чтобы оказаться на площади, мощеной такими же булыжниками, как и обычные городские дороги, и направился в нужную сторону, держась вблизи серых стен домов.
Когда Виктор был маленький, то любил вот так же бродить по городу. Смотреть на здания, на прохожих, на проезжающие мимо машины…. Гуляя самостоятельно, он никогда не чувствовал одиночества. С ним были его мысли, мечты, надежды и, конечно, город. Тот, в котором он родился, и в котором знал каждый переулок вблизи отеческого дома. Город представлялся ему большим и неразговорчивым собеседником. Таким хмурым дядькой, который почти всегда молчит, но зато охотно показывает фокусы. Сколько удивительного Виктор видел тогда, в детстве. Новые модели машин, строительство домов по соседству, чужие свадьбы, похороны, забавных прохожих, кратковременных друзей – все это город демонстрировал ему, мальчику, который мог и хотел увидеть. Потом Антипов подрос и стал замечать, что город показывает все меньше и меньше. И в этом таилась большая загадка. Виктор не знал, закончились ли чудеса или просто город разочаровался в нем. Ему отчаянно хотелось верить, что верно лишь первое.
Теперь же он шел совсем по другому месту. Незнакомому и непонятному. Виктор никогда еще не путешествовал по средневековому населенному пункту, но в глубине души таилась убежденность, что таких городов уже нет. И вопреки этому, Парреан представал во всей своей красе. Со спесивыми дворянами, проезжающими мимо верхом и не утруждающими себя даже придержать лошадь, чтобы она не сбила безродного пешехода, со степенными торговцами, раскрашенными каретами и прочим и прочим. Однако Антипов ограничился поверхностным осмотром и дворян и торговцев и карет. Все его внимание было направлено на две вещи: на то, чтобы вовремя увернуться и не попасть под лошадь, и чтобы рассмотреть во всех подробностях симпатичных барышень. Барышни мелькали в окнах карет или просто шли вдоль домов, сжимая в руках корзинки.
Нужное здание Антипов нашел быстро. Это был светло-коричневый двухэтажный дом с потрескавшейся краской. Виктор хотел постучать в тяжелую дверь, но заметил, что она приоткрыта. Тогда осторожно заглянул внутрь, а потом перешагнул через порог. Молодой человек оказался в узком пространстве: влево и вправо уходили коридоры, зато вторая дверь, напротив входной, вела прямо во внутренний двор. Сын лесоруба двинулся туда.
Двор оказался довольно вместительным и был предназначен, скорее всего, для тренировок. Справа у стены висели какие-то снаряды, из-за своей примитивности нисколько не напоминавшие баронскую молотилку, на деревянной скамье около Виктора покоилось несколько тренировочных мечей, а посередине двора стоял человек, критически взирая на означенные снаряды. Впрочем, когда Антипов сделал несколько шагов по направлению к незнакомцу, тот перенес свое внимание на него.
– Чего тебе? – голос мужчины был тих и безразличен, впрочем для произведения впечатления он и не должен был кричать. На его лице красовался нос такого размера, что делал своего обладателя одной из самых приметных фигур, говори тот хоть шепотом. – Если ты из новых учеников, то приходи завтра с утра. Сегодня занятия закончились.
– Могу ли я видеть господина Пексту? – поинтересовался Виктор, уже догадываясь, каким будет ответ.
– Он перед тобой. Что тебе надо?
– Я бы хотел узнать условия…, на которых смогу обучаться у такого прославленного мастера.
– Хм… прославленного, значит. У тебя, что, денег нет? – в упор спросил длинноносый.
– Почему нет? Кое-какие есть, – удивился Виктор. У него в кошеле находились двадцать серебряных монет – подарок барона. Еще двенадцать монет Антипов отдал Кушарю, заручившись клятвенным обещанием, что тот не потратит эти деньги на выпивку.
– Обычно те, кто называют меня прославленным, не имеют в кармане ни гроша, а рассчитывают, что их просто так обучать буду, – пояснил свою мысль Пекста. – И что мне достаточно лишь восхвалений.
– Да я совсем не это имел в виду! – горячо возразил Антипов. – Просто слышал о вас так много хорошего, что….
– Много хорошего? – перебил его мастер. – Хм… ошибся я в тебе. Деньги у тебя есть, но небольшие. Ты просто сэкономить хочешь.
Удар был не в бровь, а в глаз, но Виктор мог стоически перенести еще и не такое.
– Господин наставник! Как же можно? – воскликнул он. – Если люди говорят хорошее, то так оно и есть. Меня вот тоже часто хвалят, но я ни на секунду не допускаю мысли, что это неправда. А иначе – во что же верить?! Только в честность тех людей, которые хвалят меня. Больше верить не во что. Иначе жизнь потеряет всякий смысл!
– Эк загнул, – крякнул Пекста. – Молодец! Хвалю! Но цена – одна для всех. Хоть ты тут соловьем разливайся.
– Но все же, господин наставник, во сколько вы оцените обучение такого новичка, как я?
– Новичка?
– Да, увы, ничего не умею. Но ужасно хочется стать таким же выдающимся мастером, как и вы.
– Пять серебряных за урок. Урок длится полдня. Кроме тебя будут еще и другие ученики. Занимаешься хоть каждый день, хоть раз в неделю. Главное – плати! – Пекста произнес это скороговоркой. Было видно, что текст ему привычен.
