Робин Хобб - Убийца Шута
Мы размышляли о том, можно ли договориться с драконами, какие последствия за убийство дракона могут быть, и является ли дань драконам в виде убойных стад трусостью или простым здравым смыслом.
Часть ее новостей касалась не только политики, но и семьи. Свифт и Веб недавно посещали Баккип. Птица-партнер Свифта была сильна и здорова. Но чайка Веба была так плоха, что Веб снял в Баккипе комнату с видом на море. Птица жила в основном на подоконнике. Он кормил ее, потому что она стала мало летать. Конец ее приближался и они оба ожидали его. И не смотря на то, что Неттл не обладала Уитом, но через меня и своего брата Свифта она понимала что означала потеря партнера по Уиту.
Но мы делились не только сплетнями. Мы говорили о еде, о музыке которая нам нравилась и о том, какие старые сказки были нашими любимыми. Она рассказывала мне истории о своем детстве, в большинстве это были рассказы о шалостях, которые они с братьями вытворяли. В свою очередь я рассказывал ей о времени, которое я провел в Баккипе мальчишкой и о том, насколько другими были и замок и сам город тогда. Во многих наших рассказах часто фигурировал Баррич.
В последний вечер, который мы провели вместе, прежде чем покинуть Ривер Роуд и свернуть на более узкую дорогу, ведущую в Ивовый лес, она спросила меня про Лорда Голдена. Был ли он правда шутом у короля Шрюда? Да, был. А были ли мы с ним очень .... близки?
- Неттл, сказал я, - она ехала глядя перед собой. Я подождал когда она посмотрит на меня. На ее загорелых щеках вспыхнул румянец.
- Я любил этого человека, как не любил никого другого. Я не говорю, что любил его сильнее, чем люблю твою мать. Но моя любовь к нему была другой. Если ты слышала, что в нашей с ним связи было что-то неподобающее - так вот это неправда. Это не то, кем мы были друг для друга. То, что было между нами было гораздо глубже.
Она не посмотрела мне в глаза, но кивнула.
- А что с ним стало?, - спросила она более мягким голосом.
- Я не знаю . Он покинул Баккип в те дни, когда я блуждал в камнях. Я никогда больше о нем ничего не слышал.
Я думаю, что мой голос сказал ей куда больше, чем мои слова.
- Мне жаль, па, - сказала она тихонько.
Знала ли она, что удостоила меня таким званием первый раз? Я молчал, наслаждаясь моментом. Мы поднялись на небольшой холм и перед нами открылся вид на деревню Ивового леса, окруженную долиной возле реки. Я знал, что мы доберемся до поместья к концу дня. Я внезапно пожалел о том, как быстро закончилось наше путешествие. Более того, я с ужасом думал о том, что она подумает о своей матери и о том, насколько далеко Молли зашла в своих иллюзиях и отдалилась от нас.
И все же по приезду все пошло хорошо. Когда мы зашли в дом, Молли тепло обняла меня и затем c радостью повернулась к своему старшему ребенку. Она не ждала, что я вернусь так скоро и тем более не ожидала увидеть Неттл. Мы приехали сразу после полудня и были ужасно голодны. Мы втроем отправились в кухню в веселом расположении духа и повергли в шок слуг тем, что начали шарить по шкафам, чтобы поживиться хлебом, сыром, сосисками и элем, вместо того чтобы ждать, пока они приготовят для нас что-нибудь более существенное. Когда кухарка Натмег волевым решением прогнала нас из кухни, мы устроились перекусить на одном конце большого обеденного стола. Мы рассказали Молли все о нашей поездке, о простых но трогательных ритуалах, которые предшествовали погребению Короля и о решении Кетриккен остаться на какое-то время в Горном Королевстве. И поскольку в любом путешествии, вне зависимости от его протяженности или официальности, всегда случаются смешные случаи, мы рассказывали их и смеялись.
Молли тоже было что нам рассказать. Несколько коз умудрились пробраться в виноградники и повредили несколько старых лоз. Они отойдут к следующему году, но большая часть винограда из этой части виноградника, к сожалению, пропала. На сенокосные луга несколько раз вторгались дикие свиньи. Худшее, что они сделали - притоптали траву до такой степени, что скосить ее будет уже невозможно. Деревенский житель Лозум привел своих собак и отправился в погоню. Он убил одного большого кабана, но в процессе травли кабан очень серьезно порвал одну собаку. Я вздохнул про себя. Я был уверен, что это будет одной из первых проблем, с которыми мне придется иметь дело. Мне никогда не нравилась охота на кабанов, но в сложившейся ситуации это будет просто необходимо. И Высокий Парень снова возобновит свои просьбы о том, чтобы мы завели собственных охотничьих собак..
И каким-то образом, пока я витал в облаках думая о кабанах, собаках и охоте, тема разговора изменилась и Молли дергала меня за рукав и спрашивала:
- Неужели ты не хочешь посмотреть что мы сделали?
- Конечно, - ответил я и поднялся от жалких остатков нашей импровизированной трапезы, чтобы последовать за моей женой и моей дочерью.
Мое сердце опустилось, когда я понял, что она ведет нас в детскую. Неттл оглянулась на меня через плечо, мое лицо ничего не выражало. Неттл не видела комнату после того, как за нее взялась Молли. И когда она открыла дверь я понял, что и я тоже ее не видел.
Первоначально эта комната являлась гостиной, предназначенная для встречи важных гостей. В мое отсутствие она превратилась в бережно обставленную детскую, богатую всем, что только может пожелать беременная женщина для своего будущего ребенка.
Колыбелька в центре комнаты была из прекрасного светлого дуба, и так хитро сконструирована, что при нажатии на рычаг могла мягко покачивать ребенка. Вырезанный олень Видящих смотрел сверху в изголовье. Мне кажется, леди Пейшенс соорудила это в ее первые дни в Ивовом лесу, когда она еще надеялась забеременеть. И колыбель ожидала, пустой, десятилетия.
Теперь же, колыбель была пышно заправлена и покрыта сеточкой, чтобы насекомые не смогли пробраться внутрь и укусить малыша. Низкая тахта была завалена мягкими подушками, чтобы мать могла прилечь для кормления ребенка, а под ногами лежали толстые ковры. Низкие окна смотрели во двор, одетый в первые осенние листья. Толстые стекла покрывали сначала кружева, потом прозрачный шелк и, в завершение всего, плотно сотканная штора, которая защищала как от ярких солнечных лучей, так и от холода. Там же была вставка из разукрашенного стекла, которой Молли могла прикрыть лампу, чтобы приглушить яркий свет. За красивым экраном с изображением цветов и пчел, выкованных из железа, в большом камине танцевал для нее небольшой огонь.
Она улыбнулась, видя наше изумление.
- Разве она не красива? - спросила она тихо.
- Она...прекрасна. Такая умиротворяющая комната, - только и смогла сказать Неттл.
Я пытался обрести дар речи. Если раньше я держал причуду Молли на расстоянии, то теперь я погрузился в ее иллюзию с головой. Глупое желание, которое, как я считал, мне удалось заглушить, теперь полыхало, словно огонь в высушенных ветках. Ребенок. Как чудесно было бы если бы здесь, действительно был наш малыш, где я бы наблюдал, как он растет, как Молли становится для него матерью? Я кашлянул и потер лицо руками. Я подошел к лампе и изучил нарисованные на экране цветы с тщательностью, которая того не стоила.
Молли продолжила беседу с Неттл.
- В свое время, эту колыбель, спрятанную наверху, показала мне Пейшенс. Она попросила смастерить ее в те годы, когда они с Чивэлом жили здесь, и она все еще надеялась забеременеть. Все эти годы колыбель ждала своего часа. Она была слишком тяжелая и я не смогла сама поднять ее, но я позвала Ревела и показала ему колыбель. Он распорядился, чтобы ее перенесли для меня сюда; когда дерево покрыли лаком она стала великолепной и мы решили сделать из этой комнаты такую детскую, которая была бы достойна такой кроватки.
- Ох, подойди сюда и только погляди на эти сундуки. Ревел нашел их на другом чердаке, но не прекрасно ли то, насколько цвет дерева совпадает? Он подумал, что, возможно, дуб вырос здесь, в Ивовом лесу, - это было бы хорошим объяснением тому, почему цвет настолько близок к цвету колыбели. В этом сундуке одеяла: некоторые шерстяные для зимних месяцев и некоторые полегче, для весны. А весь этот сундук, страшно сказать, - полностью набит одеждой для малыша. Я и сама не предполагала сколько одежды я уже сшила, пока Ревел не предложил сложить все вещи в одно место. Размеры, конечно же, разные. Я не такая дурочка, чтобы сшить всю одежку только на новорожденного.
И так далее. Слова лились потоком, как будто Молли месяцами ждала возможности открыто поговорить о ее надеждах о будущем ребенке. Неттл смотрела на свою мать улыбалась и кивала. Они сидели на тахте, вытаскивали одежку из сундука и рассматривали ее, раскладывая перед собой. Я стоял и наблюдал за ними. Я подумал, что на какое-то мгновение Неттл захватили мечты ее матери; или, возможно, они разделяли общее страстное желание - Молли хотела ребенка, которым уже давно не могла забеременеть, а Неттл - ребенка, которого ей запрещали рожать. Я увидел как Неттл берет маленькое платьице и кладет поперек груди, когда она воскликнула:
