Джордж Мартин - Буря мечей
Лорд Янос Слинт прочистил горло, нарушив напряженную тишину.
— Ваше величество оказали нам великое удовольствие, пригласив сюда. Увидев ваши знамена со Стены, я понял, что королевство спасено. «Вот человек, который всегда помнит о своем долге, — сказал я доброму сиру Аллисеру. — Сильный человек и настоящий король». Позвольте поздравить вас с блестящей победой над дикарями. Певцы сложат об этом…
— Пусть певцы сочиняют, что хотят, — отрезал Станнис. — Избавь меня от своей лести, Янос, она тебе не поможет. — Он встал, хмуро глядя на всех сразу. — Леди Мелисандра говорит, что вы до сих пор не выбрали лорда-командующего. Я этим недоволен. Сколько еще вы намерены чудить?
— Никто пока не набрал двух третей голосов, ваше величество, — примирительно произнес Боуэн Мурш. — Выборы продолжаются только десять дней.
— На девять дней дольше, чем нужно. Мне нужно что-то сделать с пленными, навести порядок в стране и выиграть войну. Нужно принять решения, касающиеся Стены и Ночного Дозора, в которых должно принадлежать слово и вашему лорду-командующему.
— Разумеется, должно, — сказал Янос Слинт. — Но позвольте заметить, что мы всего лишь солдаты, солдатам же, как ваше величество хорошо изволит знать, привычнее повиноваться. Мне думается, королевское указание пошло бы на благо стране и позволило бы нам сделать мудрый выбор.
Кое-кого эти слова сильно рассердили.
— Может, король и задницы нам должен подтирать? — осведомился Коттер Пайк. — Выборы лорда-командующего — дело братьев Дозора и больше ничье, — поддержал сир Деннис Маллистер. — Мудрый выбор — это не я, — уныло сказал Скорбный Эдд. — Ваше величество, — спокойно, как всегда, молвил мейстер Эйемон, — Ночной Дозор сам избирает себе главу с тех времен, как Брандон Строитель поставил Стену. Вместе с Джиором Мормонтом у нас в непрерывной последовательности сменилось девятьсот девяносто семь лордов-командующих, и каждого из них выбирали люди Дозора. Этой традиции несколько тысяч лет.
— Я вовсе не желаю нарушать ваши права и традиции, — скрипнул зубами Станнис. — Что до «королевского указания», Янос, то если ты подразумеваешь, что мне нужно приказать твоим братьям выбрать тебя, имей мужество сказать об этом прямо.
При таком повороте Слинт неуверенно заулыбался, и его прошиб пот, но Боуэн Мурш пришел ему на выручку:
— Кто же лучше будет командовать черными плащами, ваше величество, чем тот, кто командовал золотыми?
— Мне думается, что любой из вас — даже повар. — Король бросил на Слинта холодный взгляд. — Янос был не первым золотым плащом, бравшим мзду, согласен, но ни один из командиров, кажется, еще не набивал свой кошелек продажей мест и должностей. Я думаю, под конец не менее половины офицеров городской стражи выплачивали ему часть своего жалованья. Не так ли, Янос?
У Слинта побагровела шея.
— Ложь, все ложь! Вашему величеству известно, что сильные люди всегда наживают себе врагов, которые распускают у них за спиной лживые слухи. Никаких доказательств нет, ибо никто не заявил открыто…
— Двое человек, которые собирались заявить, погибли во время обхода. Не шутите со мной, милорд. — Станнис прищурил глаза. — Я видел доказательства, которые Джон Аррен представил малому совету. Будь королем я, ты бы лишился не только должности, но Роберт решил простить тебе твои грешки. «Все они воруют, — сказал, помнится, он. — Лучше известный вор, чем неизвестный. Следующий может оказаться еще хуже». Полагаю, что эту мысль вложил в уста моему брату лорд Петир. У Мизинца нюх на золото, и я уверен, что он устроил все так, чтобы казна наживалась на твоей продажности не меньше, чем ты сам.
Обвислые щеки лорда Слинта затряслись, но прежде чем он успел облечь свое негодование в слова, заговорил мейстер Эйемон:
— Ваше величество, закон гласит, что с человека снимаются все его прошлые грехи и преступления, когда он приносит присягу и становится братом Ночного Дозора.
— Мне это известно. Если лорд Янос — лучшее, что может предложить Ночной Дозор, я уж как-нибудь переварю его. Мне безразлично, кого вы выберете, но выбрать вы должны. Мы должны готовиться к войне.
— Ваше величество, — с учтивой настороженностью произнес сир Деннис, — если вы говорите об одичалых…
— Нет, не о них, сир, и вы это знаете.
— Но и вы должны знать, что мы, будучи благодарны вам за помощь в борьбе с Мансом-Разбойником, ничем не сможем помочь вам в вашей борьбе за трон. Ночной Дозор не принимает участия в междоусобных войнах. Вот уже восемь тысяч лет…
— Я знаю вашу историю, сир Деннис, — прервал король. — И даю слово, что не собираюсь просить вас обратить ваши мечи против кого-либо из грозящих мне мятежников и узурпаторов. Я ожидаю лишь, что вы будете защищать Стену, как делали всегда.
— Мы будем защищать Стену до последнего человека, — сказал Коттер Пайк.
— И это буду я, — с покорностью в голосе молвил Скорбный Эдд.
Станнис скрестил руки на груди.
— Мне от вас понадобится еще кое-что — то, что вы, возможно, согласитесь отдать не столь охотно. Мне нужны ваши замки. И Дар.
Эти откровенные слова поразили братьев, как сосуд дикого огня, опрокинутый на жаровню. Мурш, Маллистер и Пайк заговорили разом. Станнис, послушав их некоторое время, сказал:
— У меня втрое больше людей, чем у вас. Я могу силой взять нужные мне земли, но предпочитаю сделать это мирно, с вашего согласия.
— Дар был пожалован в собственность Ночному Дозору, ваше величество, — не уступал Боуэн Мурш.
— По закону это означает, что он может быть занят или отторгнут от вас. Но то, что даровано однажды, может быть даровано опять.
— На что вам Дар? — спросил Коттер Пайк.
— Я хочу использовать его с большей выгодой, чем вы. Что до замков, Восточный Дозор, Черный Замок и Сумеречная Башня останутся за вами. Но в других мне придется поставить свои гарнизоны, если мы хотим удержать Стену.
— У вас нет такого количества людей, — заметил Боуэн Мурш.
— И некоторые из покинутых замков совсем развалились, — добавил Отелл Ярвик, первый строитель.
— Их можно восстановить.
— Восстановить? — повторил Ярвик. — Но кто будет это делать?
— Это уж моя забота. От вас мне потребуются сведения о нынешнем состоянии каждого замка и о том, что нужно для их восстановления. Я намерен заселить их все в течение года и зажечь молитвенные костры перед их воротами.
— Молитвенные костры? — Боуэн Мурш покосился на Мелисандру. — Мы что же, должны теперь разводить молитвенные костры?
— Да. Должны. — Женщина ступила вперед, взметнув алыми шелками, спадающими на плечи медными волосами. — Одни мечи не смогут отогнать тьму. Только свету Владыки это под силу. Уясните себе, добрые сиры и отважные братья: война, которая нам предстоит, — это не какая-нибудь свара из-за земель и почестей. Это война за жизнь, и если мы проиграем ее, весь мир погибнет вместе с нами.
