Кэйтлин Кирнан - Беовульф
— Я, знаешь ли, немножко хуже плаваю, чем ты, — напомнил Виглаф. — Точнее, совсем никак не плаваю. Разве что ко дну.
— Ничего, я тебе не дам утонуть, — успокоил Беовульф и повернулся к Унферту. — Надо бы кому-то остаться с лошадьми. Здесь волки рыщут, медведи. Я следы заметил.
— Никто лучше меня с лошадьми не разберется, — сразу отозвался Виглаф, но Беовульф его как будто не услышал.
Унферт посмотрел вперед через болото, обернулся на лес, от которого они еще не слишком удалились. В глазах его читались нерешимость, страх и облегчение от того, что его не заставляют идти дальше.
— Не хочу, чтобы меня считали трусом, — сказал Унферт Беовульфу, — но ясно, что верхом через это жуткое болото не перебраться. Лошади могут рвануть, сорваться в трясину и утонуть.
— Я тоже могу утонуть, — добавил Виглаф.
— Тогда подожди нас, Унферт, — решил Беовульф, соскочив наземь и увязнув по щиколотку. — Отступи к краю леса и проследи, чтобы лошадей звери не задрали. Не хотелось бы возвращаться в Хеорот пешком.
Унферт принял повод лошади Беовульфа.
— Что ж, если ты полагаешь, что так лучше…
— Да, так лучше. У меня Хрунтинг, так что люди смогут сказать, что меч Унферта сбил голову демона.
— Точно, — подхватил Виглаф, соскочив с громким всплеском прямо в лужу. — Жаль только, что не его руками. Ой, у меня в сапоге, кажется, уже рыбина и пяток лягушек. — Он пнул ближайшую кочку и плюнул на нее.
— А если вы не вернетесь…
— Жди до утра. Если не вернемся до первого света, возвращайся к Хродгару и укрепляйте оборону. Если мы ее не убьем, мамашу Гренделя, то уж разозлится она не на шутку.
— Бодрящая мысль, — усмехнулся Виглаф, и Унферт повел всех трех лошадей обратно, к западному краю леса. Беовульф и Виглаф не тратили время на проводы, сразу принялись за поиски пути через трясину, используя в качестве ориентиров чахлую растительность, то и дело проваливаясь по колено. Они с трудом вырывали ноги из засасывающей хляби, но тут же снова проваливались в нее.
Дабы отвлечься от постоянно угрожающей опасности сгинуть в трясине или натолкнуться на какую-нибудь скользкую ядовитую гадину, поджидающую в ней, Виглаф принялся вспоминать и пересказывать услышанную от одного из бардов Хродгара сагу о том, как данская принцесса Хильдебург вышла замуж за фризского[63] короля Финна и какие гадости тут же за этим воспоследовали. Конец, однако, Виглаф подзабыл, помня лишь, что дело происходило в Ютландии[64], и переключился на славные деяния Сигурда Драконоборца и его меча Грама[65], как, отведав сердца побежденного дракона, Сигурд смог понимать язык птиц.
— Нам бы этого сердца, — отозвался Беовульф. — Можно было бы понять, о чем эти проклятые вороны каркают. — Он указал на трех оживленно перекаркивающихся ворон, усевшихся на валуне в центре черного пруда.
— Я уже понял, — сообщил Виглаф. — И охотно с тобой поделюсь. Они нам сообщают, какие мы идиоты. И еще какие мы станем вкусные, когда за нас примутся личинки и мы вызреем денька три-четыре.
— Значит, ты птичий все-таки понимаешь? — спросил Беовульф, останавливаясь и всматриваясь вперед.
— Нет, только вороний. Да и то только ворон, а не воронов. Все дети рыбаков понимают ворон.
Тут внезапный порыв морского ветра рассеял туман, открыл перед ними как раз то направление, которого они не слишком успешно пытались придерживаться.
— Глянь-ка, — сказал Виглаф, указывая на север. Всего лишь в полусотне ярдов от них болото переходило в сухое возвышение. Далее — крутой берег озера и три могучих дуба со сплетенными корнями, свисающими к воде. За свисающими корнями виднелась дыра, кажется, даже слышно было, как лениво журчала вода, сливаясь куда-то во мрак. Вот они уже достигли берега и уставились на маслянистую пленку, играющую всеми цветами радуги на поверхности.
— Драконова кровь? — спросил Виглаф.
— Правду сказал старик.
— Вот ведь старый черт! Я уж, было, надеялся, что он соврал.
Беовульф первым ступил на скалу, вылезшую из трясины. Здесь еще сохранился снег, испачканный замерзшей человеческой кровью. Изуродованный труп одного из дружинников Беовульфа лежал наполовину в воде, объедаемый стаями рыб и крабов. Взломанную шею долбила ворона.
— Похоже, добрались, — сказал Беовульф, подобрал камень и запустил в ворону. Он промахнулся, но птица возмущенно каркнула и сорвалась с трупа. Беовульф вытащил из ножен Хрунтинг и повернулся спиной к трупу, лицом ко входу в пещеру.
— Бедняга, — пробормотал Виглаф, глядя на мертвого тана. — Беовульф, здесь демон у себя дома.
— Знаю.
— Мне что делать? С тобой идти?
— Нет. Я должен остаться один. Так она хотела.
— Ага. — Виглаф вытащил меч и подошел к Беовульфу. — Именно потому мне и надо идти с тобой. Сам прекрасно понимаешь.
— Понимаю, понимаю.
Они смотрели на игру радужной пленки, на ток воды, на путаницу корней.
«Что там, внутри? — думал Беовульф. — Да все что угодно».
— Темнеет, — сказал Виглаф. — Факел нужен.
— Трут у тебя с собой? Сухой?
Виглаф порылся в плаще и извлек из его глубин бронзовую коробочку. На крышке выбита одна лишь руна: «Зиг», что означает солнце. Сняв крышку, Виглаф обследовал содержимое.
— Похоже, сухой.
— Горец сказал, что вода здесь горючая. — Беовульф кивнул на маслянистую пленку.
— Что ж, значит, старик Агнарр ни в чем не соврал. Вот отыщу сухую ветку… — И Виглаф полез вверх по крутому берегу. Он пошуршал в кустах и почти сразу вернулся с обломком толстой ветви. Отодрал от подкладки плаща кусок шерсти и присел у берега, чтобы обмакнуть ткань в «горючую воду».
— Ловкий ты парень, — похвалил Беовульф.
— Все такого мнения, — отозвался Виглаф, но тут с озера донесся громкий всплеск, и оба вскинули глаза. Заметить смогли, однако, лишь рябь, расходящуюся от места всплеска.
— Искупаться, что ли, приглашают? — кивнул в сторону ряби Виглаф.
— Ловкий там парень плещется. Похоже, мамочка Гренделя здесь не скучает без компании.
Теперь оба заметили под поверхностью воды мощное тело угря, выросшего до размеров небольшого кита. Виглаф поспешно подобрал свою тряпку и отошел от воды.
Угорь на мгновение показал из воды часть своего жирного черно-зеленого тела и ушел в глубину.
— Может, дедуля Хродгара приврал насчет дракона? Может, он не убил его, а только пожурил издали…
— Факел давай.
— Может, у дракона детки были…
— Давай факел, — поторопил Беовульф. Он потянулся к висящему на поясе золотому рогу Хродгара. — Ты пока займи малых драконят, а я пообщаюсь с мамочкой Гренделя.
