Робинзон - Под покровом тайны
Я молчала. Мне было все равно кто я и откуда. Невыносимо давило в груди, и серая пелена закрывала мысли. Но долго сидеть мне не пришлось. В палату зашел высокий бородатый врач, найдя меня глазами, подошел и предложил пойти с ним в ординаторскую. Я молча встала и пошла за ним.
В ординаторской, в отличие от палат, было уютней. На стене висели вышивки и несколько картин.
— Хочешь чаю? — внезапно обратился ко мне доктор.
Я понимала смысл его вопросов, но ни отвечать, ни что-то делать не собиралась.
Доктор повертел в руках историю болезни, на которой была прикреплена бумажка с надписью «Неизвестная». Потом начал изучать направление скорой.
В этот момент в ординаторскую зашла женщина врач.
— Привет, Сергей Михайлович, а это что у тебя за прелестный ребенок, Блейер?
— Нет, Ольга, похоже, реактивное состояние. Пишут в направлении, была очевидцем гибели отца. Сегодня зарезали, прямо у горотдела, представляешь?
Так она четырех взрослых мужиков, как котят раскидала, когда хотели ее от тела отвести.
— Понятно, — ответила докторша, — ну будем надеяться, что в более серьезную болячку не перейдет. Как думаешь лечить?
Доктор улыбнулся.
— Как учили, так и буду. Ничего особенного. Не аминазином же ее колоть.
Женщина посмотрела на меня и сказала:
— А мне кажется, что несколько уколов аминазина ей не повредят.
Сергей Михайлович с некоторым раздражением ответил:
— Тебе кажется, вот и лечи своих больных, а я сам разберусь, что делать.
— Ладно-ладно, не заводись, — сказала женщина и, стуча каблучками, выскочила из кабинета.
Оставшуюся часть дня я просидела на кровати. Ко мне никто не подходил и не тревожил. Лишь когда пришло время ужинать, тарелку каши принесли в палату и раздраженная санитарка начала кормить меня с ложечки. Я, не сопротивляясь, глотала попавшую в рот пищу, пока тарелка не опустела.
— Вот и славно, — сказала санитарка и повела меня в туалет.
Туалет представлял собой дощатую пристройку к бараку, из дырок, прорезанных в полу, несло холодным воздухом. Глаза резало от запаха хлорки.
В углу туалета громко стонала женщина, прижимая голову, стоящей перед ней на коленях девушки к своей промежности.
— Ах вы сучки! — громко закричала санитарка, — Клавка, ты опять за свое, ну погоди, сегодня получишь аминазина в толстую задницу!
Стоявшая женщина засмеялась и погладила лижущую ее девушку по голове.
— Зинка, — сказала она, — да разве я заставляю ее, она сама этого хочет. Правда, Машка?
Та, не отрываясь от своего занятия, энергично закивала. Тут эта Клавка внимательно посмотрела на меня.
— Зинка, а эта, что за девка? В первый раз ее вижу! — спросила она.
Санитарка не ответила, она, подняв мне больничную рубашку, заставила присесть на корточки.
— Ну, давай делай свои дела, — предложила она, — а то если напрудишь в кровать, так и будешь на мокром спать, поняла?
Наверно, привычная поза сделала свое дело, потому, что у меня все получилось.
Когда мы выходили из туалета, женщина с мужеподобным лицом ласково улыбнулась мне и сказала:
— Жди меня сегодня вечером, голубка.
Ее слова, не вызвали у меня никакого отклика, впрочем, как и все остальные, с момента страшного события. Санитарка привела меня обратно и ушла.
Я легла и бесцельно смотрела в потолок. Соседки по палате, шушукались между собой. Две бабули через койку от меня вели обстоятельный разговор, называя друг друга мужскими именами.
Через три койки от них металась привязанная к кровати женщина. Периодически она громко визжала, но на этот визг никто не реагировал.
Я вроде и не спала, но пропустила тот момент, когда на меня опустилась тяжелая туша женщины из туалета. Она села мне на грудь, опираясь коленями об матрац.
— Ты же будешь послушной девочкой, — улыбаясь беззубым ртом, сказала она, — полижешь писю тете Клаве.
Она начала придвигаться ко мне свой заросший лобок, затем привстала немного, чтобы опуститься на лицо.
В моем безразличии появилась первая трещина. Эмоция возмущения горячей волной прошла по телу, заставляя его изогнуться в судороге.
— Ого, а тебе это нравится, моя сладкая! — воскликнула тетка и опустилась промежностью мне на рот.
От зловония у меня перехватило дыхание. Я задергалась, стараясь освободить нос, чтобы вздохнуть воздуха и выпустив рысьи зубы, впилась в ерзающее по лицу тело.
От дикого крика у меня заложило уши.
Женщина упала с кровати и каталась по полу, держась за промежность, руки у нее были в крови.
В палате зажегся свет, и в нее влетела медсестра в сопровождении трех санитарок.
— Ну, слава те Господи дождались! — прокомментировала, представшую перед ними картину одна из санитарок, — хоть одна нашлась, что не побоялась Клавке кусок п-ды откусить.
— Успокойся Егоровна, — хмуро сказала медсестра, глядя на лужицу крови, появляющуюся на полу, — дело то худое. Иди на телефон вызывай дежурного, эту профуру придется в гинекологию отправлять по срочной. Да. что же это такое! — в сердцах воскликнула она, — опять ЧП на моем дежурстве!
Одна из санитарок наклонилась над стонущей женщиной и попыталась осмотреть ее промежность.
— Страсти Господни! — воскликнула она, — у нее тут выдрано все.
Все столпились вокруг пострадавшей, не обращая внимания на меня.
Тут в палату зашел Сергей Михайлович.
— Ну, что тут происходит? — недовольно спросил он.
Медсестра, виновато потупив лицо, сообщила:
— Да, вот тут Полянская, как обычно, решила к поступившей больной пристать. А та ее укусила.
Сергей Михайлович еще более недовольным тоном спросил:
— Валерия Павловна, а где были вы и ваши санитарки, когда Полянская свободно расхаживала по отделению. Вы вообще помните, за что вам деньги платят? Устроили в больнице вертеп какой-то! Мне завтра опять за вас перед главным врачом отдуваться.
Медсестра, сделав страдальческое лицо, произнесла:
— Сергей Михайлович, пожалуйста, давайте это на потом, сейчас надо больную к хирургам отправлять. Там так просто не заживет.
Врач присел на корточки и приподнял кровяное полотенце, прикрывающее рану.
Посмотрев, он скривился и сказал:
— Хорошо, сейчас санитаров мужчин пришлю с носилками и машину из гаража вызову, пусть везут в гинекологию. Черт! С ней же пост придется организовывать! Ага, вот ты Валерия Павловна и поедешь на этот пост.
Через несколько минут в палату зашли санитары с носилками, перегрузили на нее больную и унесли.
А еще минут через десять в палате появился Сергей Михайлович. Он подошел ко мне и сказал:
