Сергей Ким - Смерть Красной королевы
– Совпадение? – с надеждой предложил оборотень.
– Свежо предание, а верится с трудом. Ещё раз соврёшь что-нибудь столь же наглое – дам по шее.
– Алиса, клянусь, это вышло совершенно случайно, – забегали глазки мальчишки. – Просто при первом твоём воплощении мне необходимо было направлять этот процесс… И представить какой-то образ в качестве основы для твоей будущей боевой формы. А я ж не знал, что именно нужно! Вот и представил себе как мог волшебницу, которая сражается с монстрами…
– Два любителя китайских порномультиков – это уже толпа, – хмуро произнесла я. – И что, теперь уже ничего нельзя изменить?
– Прости, но нет. Если изначально делать автомобиль, то в самолёт его уже не превратить – можно лишь сделать внешний тюнинг и слегка изменить некоторые элементы, но ничего глобального.
– Слышь ты, глобалист вонючий… У тебя и внешний тюнинг получился откровенно паршивый – ты в курсе, нет?
– А, по-моему, ты в розовом смотришь очень даже миленько…
– Заткнись. Идём в рейд – мне срочно требуется кого-нибудь убить и расчленить.
* * *– Почему именно «Хоккайдо»? – поинтересовался лис, когда мы с ним сели в автобус.
– Что-то мне подсказывает, что сегодня кишинов стоит поискать именно в этом торговом центре, – ответила я, бросая три десятикопеечные местные монеты в автомат, проворачивая колёсико на два оборота и получая два билетика. Машинально посчитала цифры на обоих – нет, не счастливые…
– Что-то? Задница, что ли? – ухмыльнулся Песец, после чего сразу же получил подзатыльник.
– Запомни, толстопуз. Задница – это у жирного тебя, а у меня – вполне себе попа.
Автобус тронулся и неторопливо покатился по прямым, словно линия, улицам Саппоро. Со своего места поднялся контроллёр и пошёл по салону, проверяя билеты – вот это меня, помнится, очень удивило в первую мою поездку в Эдзо. Никаких кондукторов и или прямой передачи денег водителю, а автоматы с билетами.
За окнами автобуса проплывал Саппоро – город, где причудливо смешались три разных культуры. Советская, японская и западная. Старые храмы-пагоды, ультрасовременные здания из стекла и бетона, а на их фоне – ряды панельных пяти- и девятиэтажек. Сплошные «тойоты» и «ниссаны» на улицах, но нет-нет, а мелькнут старенькие жёлтые с синей полосой полицейские «уазики». Или «волги», причём некоторые были на вид раритет раритетом. Один раз мелькнула даже самая настоящая чёрная «чайка» с правительственными номерами и в сопровождении двух джипов. Что интересно, этот маленький кортеж законопослушно остановился на светофоре и вообще никак не выпендривался на дороге.
Ещё пару раз увидела тентованые «уралы» и «камазы» с чёрными армейскими номерами. Эти, видать, были наши – российские, из пограничной морбригады, что стоит в Саппоро. Местные вояки в основном пользуются подержанными американскими и японскими грузовиками…
А ведь так даже и не скажешь, что другая страна. По виду – не так уж и выделяется на фоне городов Дальнего Востока. Но вот уже почти двадцать четыре года – всё-таки другое государство. Впрочем… Особо, чисто на мой взгляд, конечно, ничего не изменилось. Приехать сюда не сложнее, чем в другую область, да и остаться можно почти без проблем. Русский до сих пор считается здесь основным языком, так что можно не боятся, что на улице тебя не поймут. Да и к русским здесь относятся неплохо. Азиаты-с, дикари-с – никогда ничего плохого в лицо не скажут…
Климат ещё мне здешний очень нравится – не холодный, но и не жаркий. Морской к тому же. Так что особо аклиматизироваться и не приходится. Раньше, говорят, летом тут было дождливо, но в последние годы, видать, действительно что-то с климатом стало. Раньше-то здесь главным туристическим сезоном была зима – как-никак лучшие в Союзе горнолыжные курорты были. Да и сейчас многие не в Альпы предпочитают ездить, а в горы Хоккайдо или на юг Сахалина, тоже находящийся под властью Эдзо. И дешевле, и проще.
– Слушай, лис, а расскажи-ка мне ещё об этих кишинах.
– Что конкретно?
– Да что-нибудь… Что ещё не рассказывал.
Сидящий рядом со мной Песец задумчиво поёрзал, для солидности прокашлялся тоненьким голосом и начал:
– Вообще о кишинах мало что известно. Вероятнее всего они – небиологическая форма жизни. Между собой различаются очень сильно – как размерами так и обликом…
– Это я знаю – расскажи что-нибудь новенькое.
– Новенькое? Хм… Тогда держи последнее, что я знаю. Есть информация, что кишины в процессе поглощения душ могут эволюционировать разными путями. Полтора года назад, на Филиппинах был уничтожен демон в полсотни метров длинной… А полгода назад в Индонезии был побеждён относительно небольшой – не крупнее человека, кишин, который продемонстрировал владение холодным оружие и что-то вроде примитивных заклинаний, хотя никогда доселе такого не встречалось. Так что есть теория, что кто-то из них может развиться в огромное существо, а кто-то – в относительно небольшое, но очень опасное. Если мегакишин – это, скорее всего, нормальная ветвь эволюции, то второй вариант – это своего рода ответ на появление волшебниц…
– Нехило, – присвистнула я. – Слушай, а тебя такими сведениями часто снабжают или от случая к случаю?
– Если честно, то всему нашему выпускному классу дали по текстовому файлу месяц назад и больше никак не поддерживали, – вздохнул оборотень.
– У вас там совсем козлы в начальниках, что ли?
– У наших… начальников просто несколько другая психология, чем та, к которой ты привыкла. Кицунэ по натуре своей – одиночки, и это всячески поощряется и пропагандируется. Если у вас – у людей, совершеннолетие – это просто малозначащий факт, то для нас – важное событие. С этого момента кицунэ должен перестать зависеть от своих родичей и должен жить своей жизнью. Помогать ему… ну, мне, получается… теперь может лишь община. Но только в крайних случаях, когда я сам попрошу о помощи. А я, скорее всего, этого ни за что не сделаю.
– Какие мы гордые… – проворчала я. – И как только вы смогли выжить столько времени при таком людоедском общественном строе?
– А потому и выжили, что были по большей частью одиночками, – пожал плечами лис. – Но в то же время и имели какое-то понятие о взаимовыручке. Людоеды-великаны они были истинными одиночками, и люди перебили их всех по одному. А вот цутигомо – гигантские пауки, жили сообществами… И тоже вымерли, когда люди начали их уничтожать. Оказалось, что цутигомо просто не могут жить, если их мало.
– Всегда знала, что японцы – кровожадная нация. Во Вторую Мировую неплохо отличились – ничуть не хуже немцев с их лагерями смерти. Зато сейчас прямо все такие из себя милые, добрые и справедливые…
