Геннадий Ищенко - Прометей с востока
— Вы мне не объясните, о чём разговор? — спросила Касия. — А то я вас слушаю и не понимаю.
— Я позже объясню, — пообещал Глеб. — Предложение принять у себя моих друзей остаётся в силе?
— Мог бы и не спрашивать, — ответила она. — Если я что-то обещаю, это всегда выполняется.
— Мне сейчас не стоит возвращаться на постоялый двор, — сказал Глеб магу. — Отвезёте нас, а потом вам нужно будет вернуться, дождаться эльфа и убедить его воспользоваться гостеприимством графини. Я думаю, что вдвоём вы перевезёте к ней все наши вещи и пригоните коней.
До дворца графов Лазович ехали недолго. Возвращение хозяйки в наёмном экипаже вызвало переполох.
— Вы поступили легкомысленно, госпожа! — выговаривал графине пожилой, но ещё крепкий мужчина, который у неё командовал стражей. — Если вы решили уехать раньше, можно было послать к нам гонца. Охрана князя оказала бы вам такую любезность.
— В следующий раз так и сделаю, — согласилась Касия, — а сейчас запомните, что этот шевалье — мой гость. Этот господин — она показала рукой на мага — тоже будет пользоваться моим гостеприимством. Сейчас он съездит за вещами и лошадьми и вернётся. Возможно, с ним будет эльф. Скажите Влодеку, чтобы приготовил для них комнаты. Меня пока не беспокоить.
Она опёрлась на руку Глеба и повела его на второй этаж, где располагалась господская половина дворца. Заведя юношу в свою гостиную, она с облегчением сбросила туфли и села на один из двух диванов.
— У тебя не будет своих комнат, — сказала она, лукаво посмотрев на юношу. — Догадываешься, почему? Уже сегодня весь город будет болтать о том, что графиня Лазович отбила молодого шевалье у дочери князя Кучинского. Всем понятно, чем мы с тобой будем заниматься, поэтому не будем их разочаровывать. Ты лишил меня праздника и княжеского застолья, поэтому я должна хоть что-то получить взамен. Как брата я тебя не воспринимаю, хоть в твоей памяти есть его воспоминания. Но ты это не он, а я это не та пятнадцатилетняя девчонка, которую ты помнишь его памятью. Я для тебя немного старовата, но ты уж потерпи. У меня не было ни одного маоза, вот я тебя сейчас и попробую. Я не кричу, как некоторые, но всё равно пойдём в спальню, там нам будет удобней.
Он молча прошёл вслед за графиней в большую спальню, помог ей освободиться от платья и разделся сам. Её слова не вызвали никакого желания, желание вызвала она сама. До этого у Глеба были только молоденькие девушки, сейчас он слился с сильной и красивой женщиной, при одном взгляде на которую…
— Да, — сказала она, подойдя к нему вплотную, — такого богатства у меня тоже не было. Даже как-то страшно. Будь со мной осторожней, ладно?
Сначала он был осторожен, но потом они убедились, что это лишнее.
— С мужем я никогда не кричала, а с тобой меня, наверное, слышали все слуги, — сказала Касия, когда схлынуло безумство, и они отдыхали, лёжа в обнимку. — Извини, но я тебя, кажется, покусала. Здесь и здесь. Глеб, маозы все такие, или только ты один?
— Не знаю, — улыбнулся он. — Это уж ты проверяй сама.
— Расскажи, что вы задумали, — попросила она. — Ты что-то говорил о войне?
Юноша коротко пересказал разговор с Корном о планах эльфов в отношении восточных княжеств.
— И теперь ты хочешь убедиться в том, что это не выдумки, — задумчиво сказала она. — Кажется, я знаю, кто тебе нужен. Ладно, это всё завтра, а сегодня ты ещё уделишь мне внимание. Всё было замечательно, но мне одного раза мало.
Был у них и второй раз, и третий, а потом полностью вымотанный Глеб заснул. Немного позже заснула и графиня, обняв своего молодого любовника. Ужин они пропустили, но хозяйка приказала не беспокоить, поэтому всё съели сами повара.
Утром первым проснулся Глеб. Он повернул голову и долго смотрел на умиротворённое лицо Касии. Ещё одна женщина, которая позволила ему себя любить. Поначалу он её воспринимал не как женщину, а как сестру, хотя никакого родства между ними не было, а от той девочки, которую Глеб помнил памятью Анджея, остались только глаза. Но, когда он сливался с Касией, она их закрывала. Юноша слегка пошевелился, и этого оказалось достаточно, чтобы она проснулась.
— Давно не спишь? — спросила Касия. — А почему не разбудил меня? Приятно, когда на меня так смотрит мужчина, тем более такой молодой, но мы можем найти занятие приятнее!
Она сбросила одеяло и села в кровати.
— Ну как я тебе? Глеб, скажи, что ты меня любишь. Я понимаю, что через десять лет стану старухой, а ты только войдёшь в силу, поэтому даже не подумаю тебя удержать, как бы мне этого ни хотелось, но соврать-то можно? Знаешь, как приятно, когда тебе такое говорят? Молчишь… Но я тебе хоть нравлюсь?
— А то ты сама не видишь, — с улыбкой ответил он. — Ты только встала, и он сделал то же самое.
— Вижу! — засмеялась она и стащила с него одеяло. — Глеб, а что тебе во мне больше нравится?
— Груди, — не задумываясь, ответил он. — У тех, с кем я был, они не маленькие, но всё же не сравнить с твоими. Они такие, что даже рукой не закроешь. Молодые, упругие и соски вон как торчат!
— Знал бы ты, как с ними тяжело, — вздохнула она, — но я рада, что тебе нравится. У меня был один ребёнок, но и его выкармливала не я. Муж запретил и нанял кормилицу. Поцелуй их, возьми в рот, это так приятно.
Она забралась сверху, впустила его в себя и наклонилась, чтобы ему было удобней. Долго они утром любовью не занимались.
— Хватит, — придя в себя, сказала Касия. — Ты устал и голоден. Не хочется вставать, но мы пропустили ужин и можем из-за меня пропустить завтрак.
— Ещё рано, — посмотрев в окно, сказал юноша. — Кася, расскажи о своей жизни. Я ведь совсем ничего о тебе не знаю, помню только девчонкой.
— Не было в ней ничего хорошего, — вздохнула она. — Ты знаешь, что из всех детей отец больше всего внимания уделял Вацлаву, а мы все шли к нему довеском. Как же, ведь он наследник! Мы ни в чём не нуждались, но любила нас только мать. Как только мне исполнилось шестнадцать, меня сразу же выдали замуж. Выдали бы и раньше, просто отец не мог никого найти мне в мужья. Не так просто найти знатного жениха, чтобы не было урона чести, и при этом не потратиться. Мартине ещё повезло: ей достался молодой муж, а мой был старше на двадцать пять лет! У него уже была жена, от которой родились три девочки. За полгода до нашей свадьбы она как-то странно умерла. Пообедала, а потом начались боли в животе. Никому другому от еды худо не было, а она в тот же день скончалась. Нужно ли говорить, что муж меня не любил? Ему нужна была не я, а наследник. Знаешь, он меня даже не ласкал, просто забирался сверху и делал своё дело. Мы с ним даже ночевали в разных покоях. Стыдно о таком говорить, но я знала, когда он придёт, и перед этим сама себя ласкала, чтобы не было так больно и противно. Конечно, я не выдержала и завела себе любовника. Был здесь один молодой офицер. С ним я почувствовала себя женщиной. Но то ли муж сам о нём узнал, то ли доложили доброхоты, но через два месяца офицер бесследно исчез. Больше я уже не рисковала с кем-то сближаться. Когда муж умер, я радовалась. Грех, конечно, но я сбегала в храм, покаялась и внесла пожертвование. Его нет уже три года, но почему-то нет и любви. Несколько раз у меня были мужчины, но с ними ничего не сложилось. Я уже начала думать, что со мной что-то не так. Такая вот невесёлая история. С сыном у меня нет любви, и это тоже из-за мужа. Он в свите принца и пока несамостоятельный, но вечно это не продлиться. Сейчас я управляю графством и всеми его доходами, но скоро это право перейдёт к нему. Вряд ли он выгонит родную мать, но я подготовилась ко всему. Купила небольшое имение и положила крупные суммы в гоблинский банк. Всё это на моё имя, поэтому бедствовать не буду. Встаём, пора идти на завтрак.
