Алексей Глушановский - Сердце вьюги
– Наверняка это этот, остроухий, одиннадцатый который, – радостно подхватила тему Сергеевна. – Подозрительный тип! Допросить бы его, как следует!
– И без нас допросят, – покачала головой Николаевна. – Допросят, а нам и спасибо не скажут. Так что лучше не вмешиваться, а то мало ли что… Вдруг сочтут нежеланными свидетелями. – В отличие от большинства женщин своего возраста, она любым бразильским сериалам предпочитала детективы. Особым её уважением пользовалась киноэпопея про Коломбо.
– Да кто допросит-то? – подключилась к обсуждению Семеновна. – Этот вон тютя на синем драндулете? – она слегка махнула клюкой в сторону продолжавшего безмятежно курить Булатова. – Допросит он, как-же! Этот невидимка, скорее сам его допросит!
– А вот и посмотрим, – неожиданно жестким тоном, произнесла Сергеевна. Погодим, поглядим… а если надо, и вмешаемся! Так что подождем… – Сказав так, она даже всплеснула руками, акцентируя свои слова. И на мгновение выпустила из них свою неизменную клеенчатую сумку устрашающих размеров, с которой она никогда не расставалась. Сумка дрогнула, заваливаясь набок, и случайно задела железный поручень скамейки, довольно характерно звякнув металлом.
– Сергевна… – недоуменно покосилась товарку Николаевна. – Ты там что, трубы таскаешь что ли? Зачем?
– Ну нечто вроде… Так… кое-что из старых запасов, – кивнула головой старая партизанка, водружая сумку вновь на колени, и немедленно переспросила: – Интересно, а этот-то, так и будет здесь сидеть, до морковкиного заговения? – с этими словами она ткнула узловатым пальцем в сторону синего жигуленка, где изнывающий от скуки Паша Булатов наконец-то докурил свою сигарету, и, запустив на мобильнике 'Снейка' начал активно убивать время, занимаясь выращиванием виртуальных змей.
– А куда ему деваться, – невидимку-то проворонил, – охотно ответила Семеновна, и обсуждение пошло по новому кругу.
***
Интересно, – размышляла Ольга, – что происходит с миром? Безумие какое-то! После своей вчерашней выходки, она ожидала чего угодно – увольнения, выговора, наконец, хотя бы многочисленных расспросов сослуживцев… Но ничего этого не было!!!! Разве что некоторые коллеги поглядывали на нее как-то странно, однако с расспросами никто не лез, и каких-либо действий никто, в том числе и заметно прихрамывающий Олег Абаевич, не предпринимал!
Это было неправильно, неестественно, да что там, – практически невозможно, но именно так и обстояли дела. На мгновение Ольге даже подумалось, что может быть это опять какие-нибудь шуточки её 'братца', однако, поразмыслив, она отвергла эту мысль. Чего-чего, а уж влиять на человеческое сознание, тем более на сознание многочисленных, и совершенно незнакомых ему людей, Рау точно не мог. Ему бы что попроще, заморозить там кого, разбить в дребезги, или расстрелять из засады… Возникни у него такая необходимость, он скорее всего просто поубивал бы её коллег, изобразив это как многочисленные 'несчастные случаи'.
Однако же это никоим образом не повлияло на её работу. Благо, на вызовы её, по какой-то, не иначе, той же самой мистической причине не посылали и она, наконец-то могла заняться заполнением формуляров, делом важным, но весьма нудным, и изрядно ею в последнее время подзапущеным.
Прошла почти половина рабочего дня, когда Ольга наконец закончила бумажную волокиту и, с наслаждением потянувшись, решила покинуть письменный стол, с намерением посетить то самое место, в которое, согласно старой пословице, даже Цезарь ходит в одиночестве.
– Мда… Императоры, конечно, ходят сюда в одиночестве… А вот я похоже, подобной привилегии лишена, – мелькнуло в её голове, когда старенькая, обшарпанная дверь больничного клозета внезапно совершенно самостоятельно захлопнулась за её спиной, стремительно покрываясь тонкой изморосью защитного заклинания, а, на довольно-таки неэстетичном фоне заплеванного кафеля начали стремительно проявляться очертания невысокой, тонкой фигуры молодого эльфа.
– Ну и что ты тут делаешь? Вуайеризмом балуешься? – недовольно спросила она Рау, после того как тот стал полностью видимым. – И много насмотрел? Учитывая, что из всех женщин младше сорока тут только я и Ленка, меня тут сегодня еще не было, а Ленка постоянно на выездах, вряд-ли зрелище достойное. Сказал бы о своей проблеме, я б посоветовала пару мест поинтересней… В крайнем случае, если уж совсем ничего подходящего нет, мог бы за мной в ванной подсматривать… Здесь-то зачем сидел? – выдав эту тираду, она с большим удовольствием полюбовалась на зрелище вначале краснеющего, затем бледнеющего, и наконец синеющего эльфа.
Последний оттенок правда её несколько обеспокоил, так что похлопав на всякий случай названного брата по спине, она участливо поинтересовалась: – Эй, ау, с тобой все в порядке?
Рау ошалело помотал головой, шумно выдохнул, после чего переспросил хриплым шепотом: – Ты что, всерьез решила, что меня интересуют голые задницы человеческих женщин?
– Ну а что еще я могла подумать, обнаружив тебя замаскированным в женском туалете? – резонно ответила Ольга. – Вариант, что ты изучаешь магический метод просачивания через канализацию, и случайно ошибся адресом, мне кажется несколько маловероятным. Или и впрямь?
– Н-нет… – вновь начиная бледнеть, протянул эльф, увы, не читавший классиков, и потому не имеющий возможности оценить эту шутку.
– Тогда зачем ты здесь?
– Мне надо поговорить с тобой. Это срочно и секретно. А ты сегодня весь день не одна. Никак застать не мог… Вот и пришлось сюда красться, в надежде, что хоть здесь у тебя компании не будет!
– Ты знаешь… – склонив голову, тихо прошептала Ольга. – Я на это тоже очень надеялась… И, видимо, напрасно! – со вздохом, уже в полный голос заявила она, недобро глядя на покаянно потупившегося, и чуть ли не ковыряющего ножкой пол альфара. Как-то Ольга, имела неосторожность сообщить ему, что в этой позе, его облик становится настолько кавайным, что злиться на него при этом совершенно невозможно. Хитрый эльф запомнил эти слова, питавшей неизбывную слабость к японской мультипликации Ольги, и использовал это свое свойство на полную катушку каждый раз, когда чувствовал за собой какую-либо вину.
– Так что случилось-то? – сменила гнев на милость девушка. – Только побыстрей, пожалуйста. Я сюда, между прочим, не разговоры разговаривать шла, и все еще питаю надежду ненадолго оказаться в одиночестве!
– Когда я возвращался из школы, то почувствовал, что за мной следят, – кратко, как она и просила, сообщил Рау, немедленно прекратив изображать глубокое раскаяние.
