Елена Асеева - Путь Святозара
Ах, ты береза, береза!
Зелены твои косы.
Дай мне парня молодого,
Сильного, крепкого, удалого".
Пропел Керк песню и засмеялся: "Надо же, сколько может хранить в себе память человече-ская". Ведь этот рассказ и эту песню он слышал от дядьки давно, а надо же запомнил. А вчера во время встречи с болотником как его выручило поверье о хлебе. Если бы не вспомнил вовремя Керк о том, что болотника можно ублажить белым хлебом, может и не пришлось ему сейчас сидеть на этой полянке и наслаждаться видом берез, может был бы он сейчас на болотном дне, утопил бы его злой болотник. Подумал сейчас Керк и о брате своем Эрихе: "Как он, что с ним? Смог ли справиться с боровым и преодолеть пущевика? А что если на его пути будет лежать это болото, сможет ли он противостоять купалкам и болотнику?" Подумал и мысленно пожелал ему удачи. Но нельзя было долго рассиживаться, пора подниматься и идти. Керк собрал заплечный мешок и вскинул его на правое плечо, так как левое после вчерашней битвы с Кабадосом еще болело несмотря на то, что Керк с утра еще раз прочитал заговор. Наверно, клыки Кабадоса обладали какой-то магической силой, поэтому заговор не до конца излечил руку. Керк вышел на тропу и, отодвинув рукой ветви березы, нависающие над дорогой, пошел вперед. Идти было легко и хорошо, тропинка вела прямо, а потом резко стала поворачивать вправо. В лесу то здесь, то там раздавался резкий стук — это дятел долбит дерево в поисках еды. Керк остановился и пригляделся. Вот он красавец, черный как ворон, с красной "шапочкой" и крепким клювом на мгновение прекращает стук и в извлекает насекомое из дерева. То там, то тут порхали маленькие синички и свиристели. А вот на тропинку выскочил крупный заяц, уши у него длинные, а мех серый с белыми пятнами, видно еще до конца не полинял. Не далеко на поляне паслись олени около пяти голов в основном самки с молодняком. Когда Керк проходил мимо, они подняли голову, с интересом осмотрели его и принялись дальше кормиться. Видно было, что охотников здесь не бывает, и они совершенно не боятся человека.
Керку показалось, что тропа слишком круто взяла вправо. Создавалось ощущение, что он дви-жется по кругу. Керк заметил, что солнце тоже движется вместе с ним. Вначале оно находилось справа, но постепенно смещаясь, оказалось слева. Пройдя еще немного вперед, тропа опять сделала поворот, повернуло и солнце. Теперь Керк двигался в правильном направлении. Но что это? Вроде знакомая березка, нависающая над тропой, а дальше дятел с красной шапкой долбит дерево, а вот и знакомое стадо оленей вновь подняло головы посмотреть, кто идет и опять крутой поворот вправо. А когда Керк в очередной раз отодвинул ветви березы с дороги, он уже не сомневался, что это злобный лешак — хозяин леса и зверей сбивает тропинку с пути и водит его по кругу.
Керк остановился и огляделся, но лешака нигде не было видно. По поверьям, лешак может ме-нять свой рост, то сделаться вровень с деревьями, а то прикинется малой травинкой, попробуй разгляди его тогда. Если бы он только показался, Керк смог бы его прогнать при помощи оберега винного жихаря, а так что делать? Керк достал из ножен кинжал и, воткнув позади сапог, стал чи-тать заговор, пытаясь разрушить чары лешака. Дочитав присуху, он увидел, как тропинка резко дернулась, выпрямилась да побежала вдаль. Керк было двинулся по ней, но заметил, что она вновь дернулась, вроде живого существа, подпрыгнула и провернула вправо. Лешак был влады-кой в этих местах, и его магия без сомнения была сильней. Керк стоял и обдумывал свои действия, перебивая в памяти все заговоры, которые выучил за последнее время. Надо непременно увидеть лешака, а, значит, необходимо, чтобы он принял свой истинный вид. Для этого была какая-то присуха, она крутилась на языке, но Керк никак не мог ее вспомнить: "А что если самому придумать присуху, ведь все заговоры созданы человеком. Важно правильно подобрать слова, вложить в них свою живую мысль, и тогда все получится". Керк задумался, закрыл глаза, глубоко ушел в себя, вспоминая все народные поверья и заговоры, пройденные с отцом. Внезапно он улыбнулся, и волной прокатились по нему знания. Понял Керк, что одолел и, кажется, познал смысл заговоров и, не открывая глаз, чтобы не вспугнуть это ощущение, он зашептал: "Сварог — Дед Богов, так тебя мы восхваляли и воспевали. Ты бьющий родник, чистоты, света и любви! Ты мой Бог, Бог рода моего, Бог отца моего. Услышь слова мои и силой своей могучей оживи их. В чистом лесу сяду я на зелену траву — мураву, а в той траве течет сила великая, сила невидимая для ока человека, видимая для ока ведуна. Поклонюсь я каждому деревцу, каждой травинке, каждой былинке, и отроется мне все схороненное, все укрытое. И око мое будет видеть, как око орла, а слух мой будет подобен слуху волка. Да будет слово мое крепче камня, тверже булата. Как слову моему конец, так и делу венец!" Сказал Керк присуху, и наполнилось тело его легким лесным ветерком. Втянул он воздух носом и почувствовал тысячи запахов, услышал ухом своим сотни тончайших звуков. Вот где-то шуршит опавшая листва, в ней ползет еж, а вот легкой рысцой бежит лиса, остановилась, наклонила низко к земле морду и пошла по следу зайца, да не догнать ей быстроногого зайца, он давно уже запутал следы свои, запетлял, сбивая с толку преследователя. Вот стая волков, во главе которой сильный вожак, вышла на охоту. Керк открыл глаза и увидел весь мир по-новому. Предметы вдруг разом стали яснее и четче. Керк глянул вдаль и разглядел лису, бегущую по следу зайца. Повернул голову и за версту увидел стаю волков, а потом перевел взгляд себе под ноги и каждую травинку, пробивающуюся из-под тропы, заметил, каждый листок разглядел. Понял Керк, что сотворил он сильнейший заговор и стал обладать зрением орла, а слухом волка, а, значит, может разглядеть и, спрятавшегося где-то, лешака. Керк осмотрел близлежащие деревья — ничего, затем посмотрел на травы, растущие под ними, и увидел корявый кустик невдалеке от тропы. Моргнул кустик двумя черными глазами, и понял Керк, что это никакой не кустик, а сам хозяин леса и зве-рей — лешак. Постепенно Керку стала возвращаться его обычное состояние, сначала ухудшился слух, потом пропало и орлиное зрение. Но главное было сделано — лешак был найден. Керк прошел по тропе и остановился напротив кустика, вглядываясь в него, если бы не заговор, ни за что не отличишь этот кустик от других. Керк присел на корточки и, глядя в то место, где до этого видел моргающие глаза, сердито сказал:
— Ну, здравствуй, здравствуй, хозяин леса и зверей — лешак. Интересно, как долго ты собираешься прикидываться кустом и водить меня по кругу. Приказываю тебе, дед лешак, явись, покажись и истинный образ свой прими.
