Ника Бойко - Новые, старые сказки (СИ)
— Мальчики в погреб, быстро, — тихо сказала я.
— Дар, останется с мамой.
— Арон уже большой он обещал маме защищать братика и тетю.
— Я здесь старшая и вы обещали меня слушаться, — прошипела я.
За окном стала сгущаться тьма, и в это мгновение как будто сильный ветер ударил в дом, выбивая окна и сметая всё на своем пути. Дар метнулся к нам и загородив меня и Арона собой, рассмеялся.
— Мор, она наслала на нас мор, вижу не сильно тебя любят.
— Не понимаю, — прошептала я.
— Смотри.
Дар поднялся в полный рост и что-то прошептав, сжал кулак перед собой, тьма, задрожала и осыпалась черным пеплом.
— Слаба она против самого Кощея Бессмертного идти, — зло сказал он отряхивая руки, — собирайтесь мы домой едем.
— Мы остаемся здесь, — поднявшись сказала я.
— Я разве спросил? — одарив нас ледяным взглядом горящих черным огнем глаз, сказал Кощей.
— Мы не твои слуги, — почему я злюсь.
— Ты забываешься, мы возвращаемся в моё царство, не заставляй повторять мне тебе простые вещи по несколько раз.
Я испугалась, передо мной был не Дар, не Кащей которого я помнила, сейчас напротив, стоял злой колдун из легенд, Кощей Бессмертный, сердце больно сжалось. Моего решения мужчина ждать не стал, просто схватив за руку и выволок на двор, перед крыльцом бил копытом и тряс гривой Огненный. Конь не узнал меня, клацнув возле моей протянутой руки зубами, зарычал, Арон вцепился мне в талию. Кощей легко закинул меня в седло и бросил мне на руки Арона, уселся впереди. Конь зарычал и прыгнул, через минуту мы стояли перед воротами столицы, Кощей въехал в город, я видела как радуются люди, они кланялись в пояс, царь ехал, гордо подняв голову и снисходительно кивал в ответ. Когда мы въехали в царский двор с крыльца стала спускаться Василиса, Кощей спрыгнул с коня, снял нас и поспешил на встречу к побледневшей женщине.
— Дорогая моя, — сказал он, обнимая Василису, — насколько я помню, я умер раньше, чем исполнил свой супружеский долг, но я думаю, мы наверстаем, — доверительно сказал он ей на ухо, но так чтобы слышали все.
Я увидела, как Василиса пошла багровыми пятнами, и почему-то зло, посмотрела на меня.
— Мне пора, много еще работы, Арон идем, я покажу тебе свою комнату.
Нас не задержали, бросив вещи на кровать, я пошла искать Матрену, встречающиеся люди, по непонятным мне причинам, отводили взгляд, я не выдержала.
— Где Матрена? Да почему вы все молчите?
— Кто это?
В белом фартуке стоял маленький кругленький мужчина, напоминающий по форме колобка.
— Служка, она при хозяине еще работала, вот вернулась, — услышала я за своей спиной.
— Я Арий, новый повар, а ты хватит прохлаждаться, иди, работай.
— Где Матрена?
— Умерла она, — тот же голос сказал мне.
Я вздрогнула, заглушив рвущийся из груди крик, подхватила ведра и пошла набирать воду.
— Мелкий работать, если хочешь есть.
— Он совсем мальчишка ему только семь лет, — возмутилась я.
— Хочешь сказать, что он есть не хочет?
— Я смогу его прокормить.
— Не стоит, я буду работать. Что делать?
— Дрова принеси.
Когда народ узнал о возвращении царя, был объявлен трехдневный праздник, люди вышли на улицу, восхваляя и прославляя царя. Про наше существование он просто забыл. Мне удалось выяснить, что Матрена не просто умерла, она покончила с собой, поэтому была похоронена за дворцовыми стенами, вырвавшись с кухни, я выйдя за крепостную стену купив маленький букет, я долго бродила по окраине пока случайно не наткнулась на её могилу, только небольшой крестик с именем я подошла к небольшому холмику, опустилась на колени.
— Прости меня, — сказала я, положив цветы.
Я не знала, что ещё можно ещё сказать, да и нужны ли сейчас слова, странно, когда я шла в голове было очень много разных мыслей, сейчас там была пустота, я постояла ещё немного кутаясь в тонкую куртку на пронизующем ветру, вернулась. Владимира в тюрьме не было, за день до нашего возвращения, там случился обвал, и многие погибли, но я была уверенна, он жив. Просто знала.
Царь Кощей, отменил множество указов Василисы, и казалось, зажил мирной жизнью, но только я знала, что это не просто так он часто едва заметно ухмылялся уголком губ, и это меня пугало и настораживало. Василиса ходила с высоко поднятой головой, но почему-то с паническим страхом в глазах. Меня заваливали работой, к глубокой ночи я уже не стояла на ногах, Арон часто спрашивал, почему мы до сих пор и всё это терпим, но ответа на его вопрос у меня не было, я и сама не понимала, почему я до сих пор здесь. Уставшая я просто упала в свою комнату и не раздеваясь забралась в кровать.
Я спала, прижав к себе Арона сжавшись в комочек, и накрывшись тонким одеялом. Арий, перестал отапливать жилые помещения, считая это простой тратой средств, поэтому мы мерзли, шел последний месяц зимы. Кощей проходя мимо заглянул в открытую дверь и небрежным движением накинул на нас царскую мантию, пошел дальше.
Я проснулась от гневного крика Ария, он схватил меня за волосы и поволок на двор, кинул меня на промерзшую землю, стал бить. Мужчина бил меня ногами, я закрыла руками голову, единственное, что я могла тихо скулить, я слышала, как Арон пытался вырваться и рычал. Я не понимала почему, за что?
— Что здесь происходит? — услышала я властный голос.
— Ваше величество, — залепетал Арий, — мы задержали воровку, она украла царскую мантию.
Кощей больше ничего не сказал, он, молча, подошел к одному из слуг, тот склонился в почтительном поклоне, протянув сложенную мантию, я подняла окровавленное лицо. Царь взял мантию небрежно, двумя пальцами и брезгливо бросил её на мою голову. Больше не говоря ни слова, удалился. В полной тишине все стали расходиться, Арон подбежал ко мне и сжал в объятьях.
— Всё хорошо, всё хорошо, — повторяла я.
— Олия, царь хочет, чтобы ты прислуживала ему, — услышала я сквозь шум в ушах.
Я поднялась и стерев с губ рукавом кровь, пошла, в руке отозвалась тупая боль, я взяла поднос одной рукой, и поставила его на прижатую к груди другую. Вошла. В тронном зале кроме царя, Василисы и охраны по краям никого не было. Аккуратно поставив поднос, я стала расставлять блюда.
— Что с рукой? — как бы невзначай спросил Кощей.
Мне показалась, что по губам Василисы пробежала едва уловимая улыбка.
— Упала, — отозвалась я, будто он не знает.
Кощей резко схватил меня за руку и потянул на себя, я вскрикнула от боли и упала на колени.
— Сломана, — сказал Кощей, отбрасывая меня, — в таком состоянии работать, не сможешь. Казнить.
