Михаил Бабкин - Слимперия
Устав гулять, троица зашла в открытое кафе с ласковым названием «Мамин котёнок» и расположилась за стандартным пластмассовым столиком под раскидистым зонтом, ожидая, когда к ним подойдёт официант: Олия хотела заказать чаю и пирожных, а Семён с Хайком решили выпить по кружечке местного пива, дегустации ради.
Но вместо официанта к столику подошёл Фальк Чёрный – в своей мешковатой камуфляжке, подпоясанный, но без кобуры.
Оглядев всех троих дружелюбно-насмешливым взглядом, Фальк сел на свободное пластиковое кресло, развалился по-хозяйски:
– Привет, человеки! Ну, Симеон, как вам наш Мир? – не дожидаясь ответной реакции, Фальк сразу добавил:
– У меня к вам есть предложение…
– От которого мы не сможем отказаться, – скучным голосом закончил за него фразу Семён. – Не так ли?
Глава 7
Спецоперация: Лукавое Искусство Монархических Переворотов
Фальк, откинувшись на пластиковую спинку кресла, с нескрываемым интересом разглядывал Семёна, словно у того на лбу червонец нарисовали. Семён терпеливо ждал продолжения разговора, но Фальк начинать беседу не торопился; Олия принялась нервничать, а Хайк, не дождавшись официанта, отправился к буфетному прилавку за пивом и всем остальным. Спросил только у Фалька вежливо:
– Пиво будете? – тот не отказался, и Хайк ушёл.
– Знаете, Симеон, – выдержав длинную паузу, сказал наконец Фальк, – вы удивительно похожи на свой портрет. Вернее, наоборот, но это не важно… Талантливые художники в Имперском сыскном отделе работают, молодцы, придраться не к чему. – Семён молчал, не понимая, к чему клонит его собеседник, хотя одно уже было ясно: он, Семён, засветился. Впрочем, это Семёна не пугало, достаточно сказать Мару – и прощай, Мир Оборотней!
– Не волнуйтесь вы так, – Фальк заметил состояние Олии, – никто вас арестовывать не собирается, ни к чему оно ни мне, ни вам. Я действительно хочу сделать одно деловое предложение…
– Откуда вы меня знаете? – оборвал его Семён. – О предложениях потом.
– По роду службы, – Фальк Чёрный умолк: Хайк принёс пиво в высоких литровых кружках, Фальк взял одну, отпил с удовольствием. – Я состою в царском комитете народной безопасности, в оперативном отделе, чин и должность у меня сравнительно небольшие… но действую я от имени и по поручению моего прямого руководства: оно в курсе, что вы здесь, Симеон! Собственно, я сам вчера и доложил – лично, без официального рапорта, так что в нашем управлении мало кто знает о вашем прибытии… На днях к нам поступила ориентировка насчёт особо опасного вора-Симеона: внешние данные, особые приметы и портрет. Вместе со списком преступлений, большой список, должен сказать! Впечатляющий…
– Сейчас чай с пирожными принесу, – вполголоса сказал Хайк Олии. – Подожди минутку.
Фальк повернулся к Хайку и попросил:
– Вас не затруднит захватить креветок к пиву? С креветками вкуснее будет, – Хайк возражать не стал и снова ушёл к прилавку.
– Так вот, насчёт ориентировки, – Фальк вернулся к пиву. – Последний раз подобное сообщение мы получали от Имперского сыскного отдела лет десять тому назад: они тогда бухгалтера-казнокрада ловили, который главную имперскую казну основательно почистил. Поймали, не поймали – не знаю… Впрочем, не о том я! – с досадой прервал сам себя Фальк. – Наш Мир, хоть и считается формально владением Империи, но существует сам по себе: Империя не лезет в наши дела, мы – в имперские… Оборотней ни в одном Мире не жалуют, потому живём мы крайне замкнуто.
Как вы поняли, ориентировки Имперского сыска у нас редки, и сложно было бы не обратить внимания на присланную новую, – Фальк подмигнул Семёну. – Я вчера друга-охранника подменял и как вас увидел, сразу понял: ба, да это же Искусник Симеон, тот самый! А с ним компания людей, не оборотней… Тем более, что сегодня ваш товарищ убедительно подтвердил мою догадку. – Фальк мотнул головой в сторону Хайка. – Когда у портье о возвратном спросил… У нас даже малые дети знают, кто это!
– И кто же? – Семён лениво жевал креветки, одну за другой, потягивал горьковатое пиво и жмурился на яркое солнце: отчего-то на душе у него было хорошо. То ли погода так действовала, то ли что другое, Семён не знал, но ощущение праздника не исчезало.
Олия, забыв о пирожных и чае, внимательно слушала рассказ Фалька; Хайк пил своё пиво с отсутствующим видом, думая о чём-то далёком, постороннем. Возможно, о конце света – слишком уж отрешённо он выглядел.
– Возвратные – это оборотни, которые используют во время соревнований запрещённые к употреблению препараты. Допинг, если угодно. – Фальк выбрал креветку покрупнее, принялся её старательно очищать. – Препараты улучшают выносливость, увеличивают мышечную силу, укрепляют костную ткань, челюсти и клыки в особенности. Но только в обращённом состоянии! В человеческом облике они не действуют… почти не действуют. Обнаружить допинг в крови невозможно, нет таких способов, хотя исследования в этом направлении ведутся. Иногда после приёма допинг-препарата случается неконтролируемый возврат из человеческого состояния в звериное, с потерей разума… Временный возврат, часа на три-четыре. Но и за этот короткий срок возвратный может наделать много бед! Потому-то органами правопорядка и ведётся постоянная борьба с нелегальными производителями допинговых средств… По правде говоря, безуспешная борьба. – Фальк запил креветку пивом. – Слишком большие деньги крутятся в спортивном бизнесе! Тот же тотализатор, например.
– Понятно, – Семён видел достаточно фильмов о мафии, подробных объяснений ему не требовалось. – Я вот о чём спросить вас хотел: а как же вы, оборотни, полнолуние переносите? В городе, небось, с миллион жителей будет, а то и больше! Вы ж друг дружку давным-давно поубивать должны были и лошадей всех съесть, а они вон по улицам скачут, живые…
– Полнолунное обращение у нас под жёстким контролем, – заверил Семёна Фальк. – На то есть типовое, одобренное главным царским фармацевтом лекарственное средство, очень эффективное, практикуется всеми гражданами во время полнолуния в обязательном порядке. Ну а ежели имеется такое желание, то можно встретить полнолуние в специально отведённых для этого лагерях отдыха закрытого типа, с круглосуточным егерским контролем. Без фармацевтики встретить. Кстати, лагеря пользуются большим спросом.
– Под жёстким? – Семён недоверчиво покачал головой. – Вы уж скажете…
– Под очень жёстким, – с нажимом сказал Фальк. – Потому что ослушникам немедленно делают инъекцию, без суда и разбирательства.
– Смертельную? – ахнула Олия.
– Зачем же, – удивился Фальк. – Обычную, блокирующую способность к обращению. Навсегда блокирующую. Потому никто и не рискует… хотя, конечно, всякое бывает.
