Андрей Прусаков - Рождение героев
Дорога петляла меж поросших лесом склонов. Воздух был вкусен, прозрачен и свеж. Далмира ни за что не променяла бы его на сухой и пыльный воздух пустыни.
Потом горы раздались вширь, и глазам предстал невероятно красивый город с голубым озером посредине, опоясанный удивительным ожерельем из белых стен и черных башен, Далмира не смогла сдержать изумленный вскрик. Вот он каков, Эшнар!
Огромная долина лежала у ее ног. То здесь, то там над зелеными вершинами деревьев вздымались огромные здания, сверкавшие отделанными блестящим металлом шпилями. На огромных лугах паслись стада животных, виднелись крохотные фигурки людей, идущих по своим делам. Здесь горы не выглядели так сурово, быть может, из-за поросших густой растительностью склонов, и снежные вершины радостно сияли в лучах солнца.
Далмира посмотрела на соседние повозки и с удивлением не заметила ни на лицах, ни в движениях спутников ни следа радости. Быть может, они бывали тут уже не раз, и прекраснейший вид стал для них обычным? Но все равно, как можно не радоваться, видя такую красоту, тем более после унылого Кхинора – так называли пустыню хартоги. Далмира качнула головой, подумав, что, наверно, многого еще не знает. И манящая издали красота вблизи может оказаться иной… Но чувство радостного удивления еще долго не покидало ее.
Караван спустился со склона и покатил по прямой дороге к городу. Они проезжали мимо полей, уставленных воткнутыми в землю жердями, по которым вились и тянулись к щедрому солнцу растения с широкими листьями и гроздьями свисавших с них желтых полупрозрачных плодов. Далмира увидела дома с широкими террасами, с плоскими крышами, усыпанными вялившимися на солнце фруктами. Увидела мужчин, невысоких, коренастых, с черными бородами и гордыми взглядами. Встречались и женщины, с головы до ног завернутые в широкие яркие куски материи.
По мере приближения к городу людей на дороге прибывало. Далмира разглядывала плечистых охотников с поясами, увешанными битой птицей; земледельцев, везущих в город плоды и мешки с зерном; торговцев, прямо на обочине сбывающих свой товар. Ремесленные мастерские располагались недалеко от дороги, и в широких, в полстены, окнах было видно, как работают подмастерья. Одних кузнечных мастеров Далмира насчитала с десяток, что было ровно в десять раз больше, чем на ее далеком острове. Были здесь и гончары, выставлявшие раскрашенные черной и красной эмалью высокогорлые кувшины, были торговцы тканями, от пестроты которых рябило в глазах…
Караван привстал лишь на время, подъехав к высокой, украшенной голубой плиткой башне с воротами. Здесь Далмира заметила стражу: облаченных в железные одежды воинов с огромными топорами на длинных древках. Девушка не слышала, о чем говорил с ними Тормун, но стражники засмеялись и затрясли оружием, показывая, что можно ехать.
Улицы Эшнара показались ей узкими, но все же светлыми из-за ступенчатых зданий, совершенно не закрывавших склонившегося к вершинам гор солнца. Далмира вертела головой, жадно разглядывая все вокруг. Этот город потряс ее. Велик народ, построивший такое чудо!
Уже в сумерках повозки въехали в обширный двор, заполнив его совершенно. Шатров не разбивали, и вместе со всеми Далмира вошла внутрь приземистого здания с красивым многогранным куполом.
Там их хорошо накормили и предоставили комнаты для сна. Далмире позволили лечь спать, остальные хартоги допоздна возились во дворе, готовясь к предстоящему Кругу. Здесь Далмира вновь услышала это слово, его повторяли все чаще и чаще. Кинара выговаривала его с неприкрытой злобой, Оллок равнодушно, иные – с суровой обреченностью или наигранным безразличием в глазах. Радовался, похоже, один только Торвар. Проходя мимо Далмиры, он схватил ее за руку и прошипел:
– Скоро все узнают, какого цвета у тебя внутренности! Если не хочешь умереть быстро, приходи ко мне этой ночью. Ты знаешь, где меня искать.
Он отпустил испуганную и растерянную девушку и расхохотался, довольный произведенным эффектом. Но Далмира никуда не пошла, и незаметно наблюдавший за ней Оллок сделал вывод, что старый Тормун, как всегда, оказался мудр и дальновиден. Из этой девчонки выйдет толк. Главное – чтобы не сломалась в первом же Круге…
На следующее утро занятий не было. Оллок появился всего на минуту, сказал, чтобы Далмира никуда не отлучалась со двора, и надолго исчез. Девушка слонялась по двору, наблюдая за странными приготовлениями. Некоторые повозки втащили внутрь здания, прочие остались во дворе. Далмира привыкла к странным и подчас жутким звукам, которые издавали помещенные в деревянные клети животные, и уже не обращала на них внимания. Мысли о предстоящем Круге целиком занимали ее голову. Из разговоров она узнала, что все готовятся к завтрашнему выступлению. Значит, завтра! Что ж, это даже лучше. Чем выспрашивать, лучше увидеть все самой!
Вечером Оллок явился, но вместо упражнений отвел Далмиру в один из шатров и указал на сваленные в углу вещи:
– Выбирай и одевайся.
– Спасибо. – Она посмотрела на Оллока, но его лицо было бесстрастно. Вещи были весьма кстати. Одежда девушки порядком истрепалась: шаровары зияли прорехами, рубашка протерлась, изношенная обувь разваливалась на глазах. Предложенное Оллоком не отличалось разнообразием. Здесь были куртки без рукавов из выделанной кожи крогов, обычные для хартогов, были рубашки, длинные, с цветной тесьмой на груди, и кожаные же штаны со шнуровкой на голенях. Ни юбок, ни платьев. Далмира выбрала несколько вещей.
– Одевайся.
Девушка замялась. Она не могла раздеваться в присутствии мужчины. Оллок, похоже, понимал это, но стоял у входа, совершенно не двигаясь.
– Одевайся. Или тебе помочь?
Далмира быстро разделась и еще быстрей принялась надевать новую одежду, от волнения не попадая в рукава и штанины. Впрочем, новой одежду можно было назвать с трудом – ее явно кто-то носил, но, по крайней мере, там не было дыр. Сапоги великоваты, но других попросту нет.
Одевшись, она вглянула на Оллока. Он кивнул и вышел из шатра.
Далмира вернулась в отведенную ей комнату, которую она, как и шатер, делила с Немым и Кинарой. Они тотчас заметили обновку. Немой сделал несколько выразительных жестов, обращаясь к Кинаре, а та сказала:
– Выглядишь, как бывалый хартог. Только зря выбрала такие светлые штаны – кровь слишком заметна…
Ночь прошла быстро. Полночи, вооружившись иголкой и нитками, при скудном свете свечей девушка подгоняла выданную Оллоком одежду под себя. Закончив, измученная Далмира уснула и спала крепко, без сновидений. Проснувшись и выйдя из комнаты умыться, девушка с изумлением увидела, что обширное помещение постоялого двора заполнила возбужденная и шумящая публика. В центре зала, откуда ни возьмись, возникла прочная железная клеть, закрепленная меж четырьмя опорными колоннами. В клетку вел узкий, закрытый толстыми досками, проход, заканчивавшийся у стены. Вокруг клетки располагались зрительские ряды, и с каждой минутой мест становилось все меньше. Ловкая прислуга мелькала меж зрителями, разнося вино и еду.
