Алёна Харитонова - Охота на ведьму
Ученик королевского чародея посмотрел сквозь стекло в мрачные глубины дома и чуть не вскрикнул от неожиданности — из сумрака к нему медленно выплыло бледное лицо, обрамлённое складками капюшона… К счастью нервы у мага оказались достаточно крепкими, поэтому он сдержался и не завопил на всё королевство, тем более, что появившееся из темноты лицо было его собственным — за стеклянной витриной стояли зеркала.
Плюнув с досады, Торой хотел, было, махнуть на всё рукой и идти своей дорогой, но в это время резная дверь магазинчика со скрипом приоткрылась — жалобно звякнул колокольчик над входом, и снова воцарилась тишина. Волшебник усмехнулся — стало быть, слух его не подвёл, звук разбитого стекла, действительно донёсся отсюда. Флуаронис, конечно, королевство тихое и спокойное, но двери на ночь здесь всё-таки запирают. А тут, в зеркальной лавке, хозяин как будто не боялся ни воров, ни прочих лихих людей.
Оглядевшись по сторонам, маг скользнул в магазин и аккуратно прикрыл за собой дверь. Снова хрипло брякнул колокольчик, заставив ночного посетителя поморщиться. В лавке было темно, и в этой чёрно-сиреневой, мерцающей зеркалами темноте вырисовывались неясные очертания предлагаемого посетителям товара — трюмо, ширм и прочих женских радостей.
Торой постоял, дожидаясь, пока глаза окончательно свыкнутся с полумраком. Ему совершенно не улыбалось напороться в темноте на какое-нибудь зеркало и с грохотом его разбить, привлекая в лавку неизвестных злоумышленников. Однако внутренний голос заставлял торопиться. Вторженец медленно обходил творения мирарского зеркальщика и всё это время рядом с ним кралось отражение, то появляясь, то пропадая в сумеречных зеркалах. Торой старался не обращать на призрачную тень внимания, но получалось плохо — зеркала выныривали из темноты неожиданно, и также неожиданно в них появлялось отражение крадущегося чужака.
Со всем возможным хладнокровием игнорируя своего зеркального двойника, маг двинулся вглубь дома, без приключений миновал многочисленные гигантские образцы (предназначенные видимо для бальных зал или дамских будуаров), удачно обогнул витрину, с выставленным в ней многочисленным товаром, а затем и стойку, за которой зеркальщик принимал заказы.
Аккурат за стойкой обнаружилась неприметная низенькая дверь, разделявшая по всей вероятности магазин и жилую часть дома. Торой без колебаний толкнул её и, зажмурившись, замер на пороге — таким ослепительным, после долгого блуждания впотьмах, показался свет двух масляных ламп. К счастью, маг быстро сообразил, что к чему, и нырнул в комнату, спешно захлопывая за собой дверь.
Покойчик, в котором он очутился, являлся, по всей видимости, крохотной гостиной, однако сейчас об этом было сложно судить наверняка. По комнате в беспорядке были разбросаны самые неожиданные вещи — бельё, одежда, разорванные книги, разбитые фарфоровые статуэтки… В густом ворсе красивого ковра похрустывали осколки опрокинутого трюмо. Несколько стульев валялись сломанными, словно кто-то в ярости разбил их об пол. Даже обивку небольшой кушетки и ту неизвестные злодеи зачем-то вспороли безо всякой жалости — наружу бесприютно торчали пружины и клочья соломы. А в центре комнаты, среди всего этого кавардака, раскинув руки, лежал на полу мастер-зеркальщик.
Старик был ещё жив и, увидев стоящего на пороге незнакомца, отчего-то улыбнулся блаженной, умиротворённой улыбкой. Торой опустился на колени рядом с распростёртым хозяином дома — в груди у зеркальщика, воткнутый по самую рукоять, торчал грубо сделанный нож. Кровь из раны сочилась медленно, словно нехотя, но было ясно — жить зеркальных дел мастеру осталось от силы несколько минут.
Низложенный маг склонился над несчастным — тот беззвучно открывал и закрывал рот, силясь что-то сказать. Наконец, собрав остатки сил, мирарец выдохнул:
— Зеркало… Они забрали зеркало Клотильды, я взял его, чтобы вставить в раму… Я сделал… красивую… резную… из морёного дуба…
Поняв, что старик бредит, Торой осторожно похлопал его по щеке:
— Кто? Кто забрал зеркало?
Во взгляде зеркальщика, подёрнутом пеленой боли, снова появилось некое подобие осмысленности:
— Меня зовут Баруз. Кто ты? Что ты делаешь в моей лавке?
Торой терпеливо, с расстановкой, повторил свой вопрос, давая краткое пояснение произошедшим событиям:
— Баруз, на тебя напали какие-то люди, они забрали зеркало Клотильды. Кто они были, эти люди?
Зеркальщик шумно сглотнул:
— Это были не люди…
— Эльфы что ли?
Торой ожидал чего угодно, но только не этого. Эльфы — народ педантичный как в отношении поступков, так и в отношении морали, поэтому подвигнуть их на столь зверское убийство могли лишь самые чрезвычайные обстоятельства. И потом — нож под рёбра? Фи… Эльфы для этого слишком эстеты. Они бы нашли более изящный и менее болезненный способ отобрать жизнь. Например, быстрый яд. Или, в худшем случае, красивую стрелу.
Баруз тяжело вздохнул, по его лицу пробежала судорога. Старик сделал попытку развеять липкий туман забытья, окутывающий его сознание:
— Это были кхалаи. Их привела ведьма. Женщины… Проклятые женщины… От них все беды, — зеркальщик хрипло засмеялся, смех причинял ему боль, а боль, хотя и рвала тело на части, возвращала трезвость мысли. — Они забрали зеркало Клотильды…
Мастер зеркал сделал слабое движение рукой, призывая своего собеседника наклониться ниже. Торой склонил голову, стараясь не упустить ни единого слова — от сказанного Барузом могло зависеть очень многое.
— Маг, это зеркало волшебное, так сказала ведьма. — Старик устало отдышался, силы покидали его, говорить было всё труднее и труднее. — Они пошли с ним на Запад. Время, время уходит… Вот.
Баруз неуклюже пошарил у пояса левой рукой и извлёк из кармана часы:
— Следи за временем.
Зеркальщик, немеющей рукой схватил Тороя за рукав хитона и вложил в ладонь мага часы:
— Молю тебя об одном, спаси мою семью, кхалаи убьют их… Дом в соседнем переулке…
Старик запнулся, тяжело и хрипло дыша. С каждым сказанным словом его речь становилась менее и менее внятной, и хотя глаза уже совершенно остекленели, губы настойчиво пытались выговорить последнюю просьбу. Наконец, хватка морщинистых рук, вцепившихся в складки хитона низложенного мага, ослабла.
Торой в мрачной задумчивости посмотрел на безжизненное тело старого мастера. Странная ночь, слишком много непонятного за последние два часа… В голове у низложенного мага царил полнейший сумбур — какое-то зеркало, Клотильда, кхалаи (откуда они только здесь взялись), ведьма…
