Элеонора Фролова - Дитя двух миров
— Ваша светлость, — скрипуче начал старичок, — вы крайне неосмотрительны. Вам следовало вызвать нас ещё вчера, сразу после вашего возвращения!
— Я чувствую себя гораздо лучше, — ответил де Ликатес, — я почти здоров. Мои раны уже затянулись, и поэтому, мэтр Карди О'Грам…
— Вы не просто неосмотрительны, — престарелое медицинское светило всплеснуло руками, — вы безрассудны! Вы искусный боевой маг, немногие могут состязаться с вами на этом поприще, но в Магии Здоровья вы, ваша светлость, смыслите не больше любого воина-наёмника! Да знаете ли вы, что мечи «чёрных кобольдов» несут в себе отравную магию? И это не просто яд, но хитроумное заклинание, иногда весьма продолжительное время спящее, а потом просыпающееся! Внезапно — мне ведомы случаи, когда пышущие здоровьем воители умирали в одночасье через полгода после схватки с «чёрными кобольдами»!
«Помощник смерти» в зелёном угрюмо молчал, но выражение его лица переменилось на «больной, вероятно, помрёт, если случайно не выживет». Нимфоманка в светлом горестно вздохнула, а мэтр О'Грам продолжал свою пламенную речь, сопровождаемую энергичной жестикуляцией:
— И спровоцировать летальный исход может малейшая физическая нагрузка! — Тут он посмотрел на меня так, словно видел во мне убийцу, подосланного Вам-Кир-Дыком с целью умерщвления герцога наиболее приятным для жертвы способом. Не буду врать, мне стало как-то неуютно — мы с Хрумом полночи подвергали наши организмы очень существенным физическим нагрузкам. Ни хрена себе расклад — оказывается, я запросто могла проснуться по соседству с хладным трупом моего возлюбленного. Вообще-то предупреждать надо… Нет уж, пока медики не дадут «добро», я его больше к телу не допущу — потерпит (и я тоже).
— Не пугайте будущую герцогиню де Ликатес, мэтр, — сказал рыцарь, заметив моё смятение. — Ей и так несладко — тёмные эххи похитили её сына.
— А я не пугаю, — сварливо отозвался маг-целитель, — я объясняю положение вещей. Вы безответственны, ваша светлость, — ваша жизнь нужна не только вам, но и всем жителям Ликатеса. И вашей будущей супруге, кстати, она тоже нужна. Или вам не терпится оставить её вдовой?
— Хорошо, хорошо, — Хрум сделал примиряющий жест, — я буду строго следовать вашим рекомендациям, достойный Карди. Делайте своё дело, маги, и учтите, что завтра мне надо покинуть Ликатес — время не ждёт.
— Вы собираетесь ехать верхом? — по-деловому уточнил старый мэтр.
— Нет. Мы телепортируемся прямо в Камерон — у нас нет времени для прогулок.
Целители переглянулись и, похоже, обменялись мыслями.
— Тогда, — О'Грам почесал кончик носа, — нам придётся прибегнуть к форсированному методу лечения. Мы погрузим вас в анабиоз, и будем работать с вашими тонкими телами — очаг поражения кроется там. Я вскрою, мэтр Энап Аш, — старикашка кивнул на угрюмого, — зачистит гнойники, а метресса Мильгамма, — кивок в сторону очень экономично одетой эххийки, — воссоздаст необходимые образы жизни и любви, способствующие нейтрализации смертоносных тёмных чар. И никаких посторонних — тонкая магия такого не терпит.
Я поняла, что вся эта лекция была предназначена для взволнованной меня — Хруму она без надобности, — и оценила вежливость старого мага, снизошедшего до объяснений. Хотя вот насчёт образа любви — интересно, как далеко зайдёт это самое воссоздание? Как бы Хрум после пробуждения не пожелал закрепить это воссоздание на физическом уровне, при помощи самой воссоздавательницы. Знаем мы мужиков, за ними нужен глаз да глаз.
Хрум, похоже, понял, о чём я думаю — мои сомнения были ясно нарисованы на моей физиономии.
— Не беспокойся, Алина, — произнёс он с улыбкой. — Даже в анабиозе я не сделаю ничего, что могло бы тебя обидеть. А тебе я советую не сидеть зря во дворце и не страдать попусту: этого не нужно. Погуляй по городу — увидишь, как красив твой Ликатес. Капитан О'Прах в твоём распоряжении — он ждёт внизу. Вы ведь с ним старые знакомые, верно?
* * *Ликатес действительно был красивым городом. Я отвергла носилки и отправилась гулять пешком. Со своей потрепанной земной одеждой я решила расстаться — не принёс мне этот типа талисман счастья во время моего прошлого визита в Эххленд, не нужна мне такая память, да и возвращаться на Землю я не желала ни под каким видом — лучше умру самой лютой смертью. Я облачилась в эххийский брючный костюм, удобный и практичный — хоть верхом скакать, хоть пировать. И элегантный — его синий цвет очень хорошо гармонировал с моими светлыми волосами, встречные мужики провожали скромную меня восхищёнными взглядами. Капитан О'Прах следовал за мной тенью, попутно исполняя обязанности гида по местным достопримечательностям.
Мы шли не спеша — маги-целители сказали, что герцог пробудет в полной отключке до позднего вечера, а потом будет спать до утра, такая вот процедура излечения. Я смотрела по сторонам, на дома и на жителей, занятых своими делами. И я чувствовала ауру города, спокойную и доброжелательную. Да, среди светлых эххов водятся и властолюбцы, и даже разбойники, но в целом эти эххи именно светлые — нет в них той нутряной липкой грязи, от ощущения которой я иногда почти физически задыхалась на улицах моего родимого Санкт-Петербурга. И я не видела ни одного косого взгляда, брошенного в мою сторону, — ни в городе, ни даже во дворце. В городе-то ладно, меня тут могли просто не узнать, особенно в местном наряде, — подумаешь, знаменитость, — а вот во дворце наверняка каждая собака знала, кто такая королева Алава, что она натворила, и за что была изгнана. Удивительный народ эти эххи…
Особо впечатляющих памятников архитектуры в Ликатесе не имелось. Я побывала у головы дракона Васи, прибитого когда-то Окостенеллой, постояла у постамента, разглядывая оскаленную пасть чудовища, и вспомнила, как я издевалась над Кост-а-Ломом, скованным заклятьем архимагов. Интересно, как он сейчас поживает? Наверно, Костя затаил на меня зло — не хотела бы я снова с ним встретиться, хоть он и обещал не трогать меня и когтем.
А потом мы посетили ликатесский рынок — моё желание исполнилось, не прошло и шести лет. И я даже купила и с аппетитом скушала какой-то экзотический фрукт. Взяла его с лотка и спросила продавца, коренастого крестьянина в широкополой шляпе: «Можно?». Он кивнул, улыбнулся, а я ощутила лёгкое мимолётное головокружение и поняла: эхх скачал малую толику моей маны, как у них заведено. И я обрадовалась — значит, он принял меня за эххийку, то есть за свою. Как это здорово, когда тебя считают своей…
Потом я подустала и проголодалась (фрукт не в счёт) и начала рьяно вертеть головой, высматривая что-нибудь типа кафе. Верт тут же это заметил и предложил мне отобедать у него дома.
