Родерик Гордон - Глубже
Он разрушил ее уже и без того разрушенную жизнь.
За это она его возненавидела. И эта ненависть зрела внутри миссис Берроуз, постоянно готовая вырваться наружу.
— Ваша посетительница, — вновь напомнила ей медсестра.
Кивнув, миссис Берроуз оторвала взгляд от телевизора и устало поднялась с кресла. Шаркая, она вышла из комнаты, оставив медсестру переставлять коробки с головоломками на буфете. Миссис Берроуз не желала никого видеть, тем более социального работника, который мог принести с собой нежелательные напоминания о ее семье и жизни, оставшейся позади.
Не торопясь добраться до места назначения, миссис Берроуз вяло волочила тапочки по до блеска отполированному линолеуму, минуя «старушку миссис Л», которой было всего двадцать шесть (на десять лет меньше, чем миссис Берроуз), но у которой осталось на удивление мало волос. Она крепко спала на стуле в коридоре, в своей привычной позе. Рот миссис Л был открыт так широко, что казалось, будто кто-то попытался распилить ей голову надвое: широкая глотка и миндалины были во всей красе видны каждому.
Женщина, храпя, с силой выдохнула, со звуком, напоминавшим свист воздуха, выходящего из проколотой шины грузовика.
— Как ей не стыдно! — провозгласила миссис Берроуз, продолжив двигаться дальше по коридору. Она подошла к двери с грубой черно-белой пластиковой табличкой «Комната счастья» и открыла ее.
Комната была угловой, и окна в двух ее стенах выходили прямо на цветник на улице. Какому-то работавшему тут умнику однажды пришла светлая мысль предложить пациентам расписать красками оставшиеся две стены — однако получилось не совсем то, чего ожидали.
Широкая двухметровая радуга, составленная из коричневых полос самых разных оттенков, поднималась над странным смешением человекоподобных фигур. Один конец радуги опускался в море, где на доске для серфинга стоял улыбающийся человек, разведя руки в виде некоего шутовского приветствия — а вокруг него по воде кружил большой акулий плавник. В небе над серовато-коричневой радугой парили чайки, нарисованные в том же примитивном стиле. Они казались даже симпатичными — пока взгляд зрителя не останавливался на экскрементах, пунктиром падавших из-под их хвостов — так ребенок рисует автоматный огонь, изображая сражение. Все это падало на головы фигур с раздутыми человеческими телами и мышиными мордами.
Миссис Берроуз в Комнате счастья было не по себе, словно раздробленные, загадочные изображения пытались передать ей некое зашифрованное послание. Она, хоть убей, не могла понять, почему посетителей принимают именно тут.
Внимание миссис Берроуз вернулось к нежеланной гостье: она с отвращением посмотрела на женщину в невзрачном костюме, с папкой на коленях. Та немедленно поднялась и взглянула на миссис Берроуз удивительно бледными глазами.
— Меня зовут Кейт О'Лири, — произнесла Сара.
— Вижу, — сказала миссис Берроуз, бросив взгляд на гостевой бейдж, приколотый к Сариному джемперу.
— Рада познакомиться, миссис Берроуз, — невозмутимо продолжила Сара, заставив себя изобразить механическую улыбку, и протянула руку миссис Берроуз.
Миссис Берроуз пробормотала какое-то приветствие, но руку так и не пожала.
— Давайте присядем, — предложила Сара, вернувшись на свое место. Миссис Берроуз бросила взгляд на пластиковые стулья вокруг и намеренно выбрала не тот, что стоял ближе к Саре. Она уселась поближе к двери, словно ожидая, что ей придется быстро покинуть комнату.
— Кто вы такая? — прямо спросила миссис Берроуз, обведя взглядом Сару. — Я вас в первый раз вижу.
— Я из социальной службы, — ответила Сара, быстро показав ей письмо, которое она забрала с коврика у двери в доме Берроузов.
Миссис Берроуз вытянула шею, чтобы попытаться его прочитать.
— Пятнадцатого числа мы написали вам об этой встрече, — сказала Сара, быстро положив измятое письмо поверх папки на коленях.
— Никто ничего мне о встрече не говорил. Дайте-ка, я посмотрю, — потребовала миссис Берроуз, привстав и протянув руку за письмом.
— Нет… нет, сейчас это уже не важно. Думаю, местная администрация просто забыла вас проинформировать, да это и не займет много времени. Я просто хотела убедиться, что с вами все в порядке и…
— Вы не по поводу оплаты, а? — перебила ее миссис Берроуз, усевшись на стуле и скрестив ноги. — Насколько я знаю, медицинская страховая компания выплачивает надбавку к государственному пособию, а когда страховые выплаты закончатся, мне хватит денег, полученных с продажи дома.
— Уверена, все правильно, но, боюсь, моего отдела финансы не касаются, — произнесла Сара, вымучив еще одну короткую улыбку.
Она раскрыла папку на коленях и достала блокнот. Женщина уже снимала колпачок с ручки, когда вдруг заметила на стене изображение плюшевого мишки кофейного цвета, чуть выше того места, где сидела миссис Берроуз. Вокруг медведя были тщательно нарисованы игральные кости ярких цветов (красные, оранжевые или бирюзовые), и на всех выпавшие числа были разными. Тряхнув головой, Сара вновь сосредоточилась на миссис Берроуз, подняв ручку над чистым листом бумаги.
— Так, скажите мне, Силия, когда вы сюда поступили? Вы не возражаете, если я буду называть вас Силией?
— Конечно, как хотите. В ноябре прошлого года.
— И как у вас идут дела? — спросила Сара, притворяясь, будто делает заметки в блокноте.
— Очень хорошо, спасибо, — ответила миссис Берроуз, а затем продолжила, словно защищаясь, — но пока я еще не совсем пришла в себя после моей… ммм… травмы… и мне понадобится провести тут больше времени. Мне нужен покой.
— Да, — не стала возражать ей Сара. — А ваша семья? Есть от них какие-нибудь новости?
— Нет, никаких. В полиции говорят, что они продолжают расследовать их исчезновение, но уже потеряли всякую надежду.
— Полиция?
Миссис Берроуз ответила полной отчаяния, но при этом монотонной тирадой:
— У них даже хватило наглости прийти ко мне вчера с визитом. Скорее всего, вы слышали, что произошло пару дней назад… инцидент в моем доме? — Она вяло подняла взгляд на Сару.
— Да, я что-то об этом читала, — ответила та. — Очень скверно.
— Еще как. Двое полицейских во время обхода спугнули перед моим домом целую банду, и там была страшная заварушка. Им обоим пришлось несладко, а на одного даже собаку спустили! — Она закашлялась, а затем вытащила грязный платок, заткнутый внутрь ее рукава. — Уверена, это все чертовы бродяги. Они хуже зверей! — громко сообщила миссис Берроуз.
«Если бы она только знала», — подумала про себя Сара. Качая головой, женщина продемонстрировала полное согласие с миссис Берроуз, а перед глазами у нее промелькнуло лицо полицейского, оставшегося лежать без чувств на террасе после столкновения с Сарой.
