Диана Удовиченко - История бастарда
- Примерь-ка.
Внутри шлем был подбит мягкой холстиной, каким образом она держалась на стальных боках, я так и не понял. С помощью клея, наверное. Надев его, я вызвал у Зарайи добродушный хохоток:
- Великоват маленько. У меня голова-то поболе твоей будет. Удивляешься, как материя держится? Полковые мастера колдуют. Шлемы-то все одинаковые по размеру, не будешь же каждому солдату голову измерять. Вот и подгоняют: кому велик - побольше холстины налепят, и готово. Потому-то мы волосы и сбриваем, жарко очень.
- А Ом? - я вспомнил Лютого, шевелюра которого не уступала эльфийской.
- Это - особый случай, он вообще шлем с кольчугой не признает.
- Как же?… - положим, в сражении с мечником можно надеяться на свою ловкость. Но ведь никогда не предугадаешь, в какую секунду и откуда в тебя выпустят стрелу, или, того хуже, арбалетный болт.
- Да так, - пожал плечами воин. - Лютый не такой как мы, он смерти не боится.
- А вы боитесь? - изумился я. Как-то в моем сознании лихие Ястребы не сочетались со страхом смерти.
- Ну, ты спросил, лейтенант! - усмехнулся Зарайя. - Кому ж помирать охота?
- Ому… - пробормотал я под нос.
Действительно, если человек не боится Слепой невесты, значит, ждет ее прихода. Лютый все больше занимал мое воображение.
- Ну, хватит пока, - подытожил капрал. - Вечерком еще поговорим, о том, как выбивать противника из деревень. Это тебе пригодится, все колонии - сплошь маленькие поселения, городов там почти нет.
Если вы думаете, что меня на этом оставили в покое, то глубоко заблуждаетесь. Спасибо, хоть дали пообедать и часок отдохнуть. Впрочем, отдыхом это можно было назвать с большой натяжкой, потому что все это время Добб посвятил теории боя на мечах. Обогатив свои познания такими замечательными вещами как стойки "собачий хвост" и "скорпион", и так и не уяснив, чем же отножный удар отличается от подплужного, я под руководством того же Добба приступил к практическим занятиям. Благодарение Лугу, капрал демонстрировал мне удары в замедленном темпе. Но этого тоже хватило. Потом он отошел в сторонку, сложил руки на груди и принялся гонять меня, заставляя сражаться с воображаемым противником.
- Засечный правый, засечный левый, вдоль! Стойка! Горизонт правый, горизонт левый, вдоль! Стойка! Не спи, лейтенант! Поземный левый, подплужный правый, горизонт левый! Локоть куда, локоть куда, я говорю?! Еще раз!
И еще, и еще, и еще! Когда наконец мечник сжалился, я ощущал себя столетним стариком. Хотелось лечь и больше не вставать, все тело ныло, правая рука, казалось, сейчас отвалится. Тем не менее, морская болезнь чудесным образом исчезла. Видимо, обиделась на отсутствие внимания. Добб остался мной доволен:
- Для первого раза неплохо! Завтра со щитом поработаем.
На сон грядущий я имел удовольствие беседовать с Зарайей об особенностях захвата колониальных деревень.
- Там, вроде, все то же самое, что и в галатонских селах, - делился со мной воин. - Только дома не деревянные, а из травы такой, навроде нашего камыша. Горит хорошо! Но ты не забывай, что, ежели из своей деревни врага выбиваешь, так жители тебе благодарны. Коли не помогут, так хоть не помешают. А в колониях все не так. Для них что мы, что парганцы - одинаково - двана. Захватчики, по-нашему. А значит, жди удара вдвойне. Парганец не заденет, так дикарь копьем проткнет. Или стрелкой плюнет.
- Как это… плюнет?
- А у них такие трубочки есть, на дудку похожи. Вот из них туземцы и плюются стрелочками. Сами-то они крохотные, серьезную рану нанести не могут. А только дикари их змеиным ядом смазывают. Если попадет в кровь - считай ты уже покойник. Но и это не самое плохое.
Ну, знаете! Что же может быть хуже? Зарайя огорошил:
- Страшнее, если ты им живым в руки попадешь. К примеру, перебили ребят, а тебя в плен взяли. Или украли, когда рота лагерем стояла. Очень даже просто! В кусты по нужде отошел - и нет тебя. Поэтому запомни: в кусты только с товарищем. А если все же в плен попадешь - мой тебе совет: постарайся сам к Тринадцатому богу отправиться. Душу спасешь.
- В каком смысле? - проблеял я, заранее ужасаясь ответу.
- Ну, если просто съедят, это хорошо. Но не все племена людоедские. Могут рабом сделать. Тоже ничего, если повезет, попробуешь сбежать. Но вот если гунгану отдадут - пропала твоя душа. Они же демонам Мрака молятся, дикари-то. А гунганы - колдуны их - умеют покойников поднимать. Говорят, они душу пленяют, и, пока не выпустят, покойник им служить обречен.
Ну, это не ново. Техникой создания зомби владеют не только гунганы. Обычная некромантия, в сущности, основанная на союзе с могущественным демоном. Вот насчет пленения души сомневаюсь. В дядюшкиной библиотеке есть такая забавная книжица - "Некромант. Путь презлейшего". Древняя, между прочим, в переплете из человеческой кожи. Так вот, в детстве я пару раз в нее заглядывал, картинки смотрел, отвратные, надо сказать. Там говорилось, что захват души - всего лишь страшная легенда, никто не властен над душами, кроме богов, и Абсолюта, конечно. Хотя кто его знает…
- Вот в Унгде, например, очень сильные гунганы. И людей они тоже едят, - как ни в чем не бывало, продолжал бородач. - Нет, конечно, они в открытую не нападают, боятся. Так, поодиночке отлавливают. Был у нас случай лет пять назад, в Кууме. Больно уж девки там хороши! Оттуда рабынь и везут. Парень у меня в десятке служил, ходок был тот еще - котяра просто. Мы его так и звали: Кот. Стояли мы лагерем у одной деревни, не помню уж, как называлась. И присмотрел наш Кот себе подружку. Красавица - ничего не скажешь. Глаза черные, жгучие, - Зарайя вытаращился, видимо, изображая взгляд туземки. - Гибкая, в поясе ладонями обхватить можно, а груди - вот такие! - капрал вытянул руки перед собой на пол-локтя. - Ну, парень с катушек и слетел. Вынь да положь ему эту девку. А она из богатой семьи была, дочка гунгана. С такими даже Хорьки не связываются, себе дороже. Наоборот, стараются задабривать - рамс привозят, старку, бусы там всякие, а колдуны за это дикарям говорят, что хорьки - посланники божка, которому племя молится. Туземцам лестно богу угодить, вот и идут в рабство добровольно.
Что-то жаль мне стало дикарей. Раньше не задумывался: колонии и колонии, рабы и рабы. А сейчас вдруг осознал: их жизнь на чужбине даже хуже судьбы бастарда. Ведь раб - это не человек даже. Вещь, собственность. Именно так трактует его статус закон Галатона: убийство чужого раба считается порчей имущества и обязывает виновного возместить стоимость утраченной вещи. И никак иначе. Собственно, чем дикари заслуживают такого отношения? Они нас не звали к себе, жили спокойно, никого не трогали. А мы захватили их земли ради того, что кроется в недрах, вывозим с континента алмазы, драгоценное черное дерево, а взамен широким жестом дарим горстку дешевых стеклянных бусинок…
