Майкл Муркок - Рунный Посох
Дориан Хоукмун понял, что это будет нелегкий бой, в котором уцелеют немногие. Кроме того, он начал подозревать, что ему, вероятно, тоже не придется увидеть, чем кончится сражение – боль в голове усиливалась.
Никто не увидел, как погиб Оладан. Он сражался один против дюжины пехотинцев-Свиней и пал, изрубленный в куски их топорами.
Граф Брасс погиб после схватки с тремя баронами. Адаз Промп, Мигель Хольст и Сак Гордон, магистр Ордена Быка, узнали его, но не по шлему, который отличался от других шести только гребнем. Графа выдало его телосложение и медные доспехи. Трое – Собака, Козел и Бык – набросились на него с мечами. Граф Брасс встретил их пешим – он лишился коня в бою с последним противником. Оторвав взгляд от тела убитого, граф увидел пробивающихся к нему баронов и взялся обеими руками за свой огромный меч. Когда всадники приблизились, он взмахнул мечом и подрубил лошадям передние ноги, так что бароны перелетели через головы своих лошадей и упали в грязь. Первым граф Брасс успешно отправил на тот свет Адаза Промпа, распластавшегося в весьма недостойной позе. Следом он отсек голову Мигелю Хольсту, хотя магистр Ордена Козла и молил о пощаде. Оставалось лишь разделаться с Саком Гордоном. У барона Сака было достаточно времени подняться на ноги и встать в позицию. Он несколько раз мотнул головой: его ослеплял зеркальный шлем графа. Заметив это, граф Брасс сорвал с себя шлем и отшвырнул его в сторону, выставляя во всей красе свои ощетинившиеся усы и медные волосы. Боевой азарт охватил его.
– Двоих я прикончил не так уж честно, – проворчал граф, – так что будет справедливо дать тебе шанс убить меня.
Сак Гордон бросился вперед, подобно бешеному быку своего ордена. Граф Брасс посторонился и, взмахнув мечом, рассек пополам маску противника вместе с черепом. Барон рухнул, как подкошенный; граф Брасс, глядя на бездыханное тело, торжествующе улыбнулся. Но он на мгновение утратил обычную бдительность, и всадник в маске Козла, подъехавший сзади, проткнул его шею копьем.
У графа даже хватило сил повернуться и вырвать копье из рук нападавшего. Уже на последнем вздохе он метнул свой меч и попал Козлу в горло, отплатив ему тем же самым. А потом затих навсегда.
Свидетелем этой нелепой гибели стал Орланд Фанк. Перед боем он ненадолго покинул героев Камарга и вступил в битву позже, с большим искусством орудуя своим боевым топором.
Солдаты Империи Мрака, потеряв трех своих предводителей, стали продвигаться ближе к воротам. И лишь барон Мелиадус устрашающим видом (на нем были черные доспехи, черная волчья маска и в руках – того же цвета огромный меч) пытался поначалу удержать своих воинов от панического бегства.
Но и он был оттеснен, когда Хоукмун, Иссельда, д'Аверк, Ноблио и Орланд Фанк повели свое немногочисленное воинство и Легион Рассвета против оставшихся зверей Гранбретании.
Воины Мелиадуса не успели закрыть ворота, и герои Камарга ворвались в город. Тогда барон понял, что сначала он не ошибся в оценке сил Хоукмуна, но позже из-за своей излишней самоуверенности потерял бдительность. Мелиадус подумал, что им теперь остается только одно – вызвать к воротам все оставшиеся в городе войска и ждать, когда Калан найдет способ увеличить энергию Черного Камня.
Но внезапно барон взбодрился, заметив, что Хоукмун закачался в седле, а руки его взметнулись к серебряному шлему. Мелиадус увидел странного человека в шапочке и клетчатых брюках, подхватившего Дориана и вытащившего из седельной сумки Хоукмуна что-то обернутое в кусок материи.
– Слушай меня, друг, – шепнул Фанк Хоукмуну, – настало время воспользоваться Рунным Посохом. Настало время поднять наше знамя. Сделай это сейчас, иначе больше не проживешь ни минуты.
Хоукмун остро ощущал силу, вгрызающуюся в мозг. Фанк вложил в руку герцога Рунный Посох; Дориан стиснул его левой рукой, высоко поднял над головой и увидел, что воздух вокруг него вспыхнул золотым светом.
– Рунный Посох! – закричал Фанк. – Рунный Посох! Мы сражаемся за Рунный Посох! – и он захохотал.
Гранбретанцы в ужасе начали отступать. Они были уже настолько деморализованы, что, несмотря на численность своего войска, превосходящую в несколько раз силы Хоукмуна, отхлынули к воротам города. Фанк чувствовал себя победителем.
Но барон Мелиадус не собирался признавать себя побежденным. Он заорал на своих солдат:
– Это ничто! Это обычный посох! Он не может причинить нам вреда! Вперед, идиоты, взять их!
И тогда воины Камарга рванулись вперед. Но Хоукмун, с трудом удерживаясь в седле, все же сумел пересилить себя и пронести через ворота Лондры Рунный Посох. На улицах города их пыталась остановить миллионная армия гранбретанцев, находившаяся в резерве.
Дориан, словно во сне, вел свой сверхъестественный Легион с мечом Рассвета в одной руке и Рунным Посохом – в другой.
Толпа стала совершенно непроницаемой. Пехотинцы-Свиньи и всадники-Козлы пытались стащить героев Камарга с лошадей, и на некоторое время всякое движение камаргцев застопорилось. Хоукмун заметил, как дюжина гранбретанских зверей стащила с седла одного человека в зеркальном шлеме. Тот сражался доблестно и самоотверженно. Дориан испугался: этим воином могла оказаться Иссельда. Он вдруг почувствовал необычный прилив сил в одеревеневших мускулах. Он уже развернулся, чтобы добраться до упавшего товарища. Но там появился еще один всадник в сверкающем шлеме. Он продвигался вперед, расчищая себе дорогу мечом. И Хоукмун понял, что в опасности оказалась не Иссельда, а Ноблио, и на помощь тому пришла его любимая. Но было уже поздно. Ноблио исчез в массе Козлов, Псов и Свиней, а потом кто-то из них поднял высоко над головой окровавленный зеркальный шлем. Правда, воин держал его лишь мгновение – тонкий меч Иссельды тут же перерубил запястье убийцы, и кровь хлынула фонтаном…
Хоукмуна сотряс еще один приступ головной боли, который почти ослепил его. Калан снова увеличил мощность. Хоукмун застонал, его глаза вновь затуманились. Но Дориан, защищая себя от мелькающего вокруг оружия, сумел удержать над толпой Рунный Посох.
Когда на минуту его зрение прояснилось, он увидел, что д'Аверк прорубает себе дорогу явно в определенном направлении. Хоукмун понял, что друг стремится во дворец, чтобы поскорее увидеть любимую женщину, королеву Флану. Но, увы! Суждено ему было другое…
Каким-то образом д'Аверк все же сумел пробиться к самому дворцу. Он проник внутрь сквозь брешь в стене, спешился у наружной лестницы и бросился к стражникам, охраняющим вход. У них были огнеметы, а у д'Аверка остался только меч. Пламя с визгом пронеслось над его головой. Он бросился наземь и перекатился в канаву, которая образовалась от жидкости пузырей Калана. Д'Аверк нашел там огнемет и направил его на стражников, прежде чем они поняли, что произошло.
